Шейн, не говоря ни слова, выруливает на дорогу и разворачивается. Мы должны вернуться на пейнтбольную площадку, чтобы я забрала свои вещи.

Со вздохом кладу голову на плечо Элли. Адреналин испарился, оставив после себя звенящую пустоту. Я покинута, предана… и побеждена. Я одна, без руля и ветрил. И без компаса.

Планов никаких. Ошеломительный провал.

Фургон «Ривер пейнтбол» уже вернулся. Парнишка разговаривает с мужчиной, по виду менеджером. Я до сих пор не сказала ни слова. Элли сидит рядом. Клайв и Брэдли ждут нас у входа. У Брэдли в руках мои сумки, он забрал их из шкафчика.

– Я принесу. Вы, ребята, оставайтесь здесь. – Элли уходит раньше, чем я успеваю что-то сказать.

Шейн выходит из машины. Некоторое время он молча стоит перед открытой дверью. Я не могу на него смотреть. Я застыла.

– Может, поедем ко мне на ферму? Там тихо, я оставлю тебя одну. Хорошо? – Он протягивает мне руку. Красивые у него руки. – Пойдем.

Он пересаживает меня с заднего сиденья на пассажирское. Не говоря ни слова, притягивает и закрывает дверь.

Элли возвращается с сумками и вручает их Шейну. Стучит в мое окошко. Я поднимаю взгляд, и она одними губами говорит: «Люблю тебя».

Я тебя тоже люблю, детка.

Шейн садится за руль и заводит двигатель. Опустив плечи, склоняюсь к двери и прижимаюсь лбом к стеклу. Искаженное отражение отвечает мне унылым взглядом.

Черт! Волосы у меня забрызганы краской!

За окнами уже темно. Мы съехали с главного шоссе и теперь едем по проселочной дороге. Фары встречных машин освещают салон джипа краткими вспышками. Шейн молчит, только искоса поглядывает на меня, когда время от времени меняет радиостанции или регулирует обогрев.

Я не знаю, что говорить, поэтому за всю дорогу не сказала ни слова. Ни одного. То есть я даже не знаю, с чего начать. Весь сегодняшний день – непрерывная череда катастроф. Мои планы не направили мою жизнь в новое русло. Они перепутались, обернулись вокруг моих ног и подвесили меня вниз головой.

Подавив смешок, стираю влагу под глазами и тру лоб. Шейн вопросительно смотрит.

– Насыщенный выдался денек.

Ну вот, ко мне вернулся дар речи.

Я вознаграждена теплой улыбкой.

– Точно, – тихо говорит Шейн.

Наверняка он решил, что выбор был сделан за меня.

– Я порвала с Брэдли еще во время обеда, раньше, чем узнала. Тоня думала, что причина в ней, и поэтому выдала себя.

Смотрю на него и перевожу взгляд на свои руки.

На палец без кольца.

Он вдруг останавливает машину на обочине.

– Что ты делаешь? – удивляюсь я.

– Кенсингтон, ты два с половиной часа молчала. Я слушаю. – По его тону я понимаю, что он готов меня поддержать, но объяснений не требует.

Кусая ноготь, подыскиваю нужные слова.

– Я разорвала помолвку после того, как поговорила с тобой. Однако решение приняла вчера вечером. – Я добавляю последнюю фразу, чтобы заверить его, что это мое собственное решение, а не им навязанное.

Мимо проезжает машина. Луч света сгоняет тени с лица Шейна и играет золотыми бликами в его глазах.

Слезы опять выступают и дрожат под нижним веком. Я сама решила уйти от Брэдли. Сама! Я нашла в себе мужество признать, что он – не тот, кого я хочу видеть рядом. Однако рассталась я не только с ним. Я порвала со всем тем, чего хотела от жизни, и до сих пор испытываю горечь потери.

– Я хотела семью. Хотела родить ребенка… – Утираю глаза. – И я не знала о Тоне. Правда, я подозревала, что у нее кто-то есть. В последнее время она стала одеваться очень изысканно, но я не знала, что она… не знала, пока… Ну, ты видел.

Я краснею, чувствуя себя полной дурой.

Шейн берет меня за руку.

Смотрю, как его крупная ладонь накрывает мою ладошку, и полностью растворяюсь в этом ощущении. Когда я вновь заговариваю, мой голос дрожит.

– Мои родные не поймут… им неинтересны мои чувства. – Я всхлипываю. – Родителям важнее то, как ситуация повлияет на них. Никого не будет волновать, как это отразится на мне.

Шейн качает головой.

– Как всегда.

– Да. Но дело в том… Я понимаю, это не изменится. Умом понимаю, но все равно не перестаю удивляться. – И боль не утихает. – Ужасно стыдно.

– Ты не должна испытывать стыд. Тебе следует злиться.

Слезы все-таки хлынули. Льются потоком. Господи, вот позорище.

Но он прав. Мне следует злиться. Брэдли мне изменял, и кто знает, как долго это все продолжалось. А пока он мне изменял, я пыталась себя убедить, как мы друг другу идеально подходим, как мне повезло, что он выбрал меня, и как здорово, что семья его любит.

Шейн достает из бардачка пачку салфеток. Поднимаю голову, не в силах встретиться с ним взглядом.

– Брэдли мне лгал. И Тоня лгала. Дважды. А самое ужасное – я лгала самой себе. Думаю, в глубине души я это понимала.

Шейн наклоняет голову, чтобы поймать мой взгляд. Мгновение мы просто смотрим друг на друга. Истина, лишившись покровов, пролегла между нами, как мост.

Какая-то болтовня. Что это за звуки? Недоуменно моргаю. Мутный луч света пробивается через двойные стекла окна и падает на кровать. Зеваю и широко распахиваю глаза. Я на ферме у Шейна. Потягиваюсь под одеялом. Опять болтовня… птицы, вот что это такое! Похоже, за окном их сотни. Приподнимаю голову и смотрю на диван.

Шейна нет.

Сажусь и прислушиваюсь. Шаги вроде нигде не звучат, так что я вылезаю из кровати, подхожу к перилам второго этажа и смотрю вниз. Никого.

Беру с тумбочки телефон и снова забираюсь под одеяло. Такое ощущение, что я нахожусь за миллион миль от дома. Только это не так. Расстояние в один телефонный звонок. Вчерашняя реальность просачивается в сегодняшний день и неприятно щекочет под ложечкой.

Включаю голосовую почту. Автомат женским голосом объявляет, что у меня тринадцать новых сообщений. Тринадцать? В груди холодок. Это не считая пропущенных вызовов.

«Кензи, мне нужно с тобой поговорить. Пожалуйста, ответь. – Меня тошнит от звука голоса Брэдли. – Выслушай меня. Ты все поняла неправильно. Нам нужно поговорить. Прошу тебя».

Удалить. Следующие восемь сообщений – тоже от него. Что ему нужно? Пусть общается со своей беременной Тоней. С каждым сообщением в голосе Брэдли прибавляется отчаяния; кажется, он там пьет. Говорит все громче и все более бессвязно.

Одно сообщение от мамы. Не хочу его слушать. Немедленно удалить.

И от брата. Мне звонил Грейсон?

«Кенсингтон, я не знаю в точности, что происходит. Звонил Брэдли, сказал, что вы поссорились: произошло недоразумение, и ты сбежала с другим парнем. Как ты могла, Кенз? Бога ради, ты ведь помолвлена! – Я была помолвлена. Собиралась замуж. Слезы опять льются градом. – Мама звонила несколько раз, очень расстроенная. Она плакала, сказала, что ты разговаривала с ней вроде бы пьяная. Позвони ей. И Брэдли позвони. Разберитесь уже. Нехорошо это выглядит».