В наделавшей немало шума статье “Cave Internetum” прославленный польский фантаст Станислав Лем предрёк человечеству многочисленные беды, связанные с повсеместным распространением доступа к глобальной компьютерной сети. Часть мрачных пророчеств, изречённых Лемом, сегодня уже опровергнута на практике: например, интернет не стал второй Вавилонской башней, и пользователи, не владеющие английским языком, не оказались за бортом цифровой цивилизации. Напротив, англоговорящие пользователи Сети уже к середине[78]2001 года остались в виртуальном меньшинстве, если оценивать их абсолютную численность.

Зато другие прогнозы Лема выглядят вполне актуально: “Откроется просто огромное криминогенное пространство, – пугал читателей автор “Соляриса”. – Скоро каждый, у кого есть модем, телефон и компьютер, сможет в любую минуту разговаривать с кем угодно, что сразу будет использовано всякими бандами, террористами, мафией. В сети можно, и специалисты это делают, красть информационные тайны или номера кредитных карточек – одним словом, проворачивать крупномасштабные мошенничества. Я очень хотел бы, чтобы не было открывания всех дверей настежь, чтобы над этой сетью существовал государственный контроль”.

Вероятно, когда Лем писал эти строки, он привычно ощущал себя пророком и первооткрывателем. А совершенно напрасно, ибо и роман Оруэлла “1984” к тому времени был уже давно написан, и система тотальной слежки “Эшелон”, учреждённая англо-американским секретным договором 1947 года, задолго до польского фантаста додумалась взять “открытые настежь двери” интернета на карандаш… Именно опыт “Эшелона” показал, насколько тотальная слежка за пользователями интернета (и любых иных массовых коммуникаций) неэффективна для профилактики правонарушений.

Станислав Лем был совершенно прав, указывая, что никакая преступность, будь то мелкая, локального масштаба, или организованная международная, не может пройти мимо тех грандиозных коммуникативных возможностей, которые даёт своему пользователю интернет. Было бы в высшей степени наивно предполагать, что организованные преступные сообщества и кустари-мошенники оставят Сеть без внимания.

Разумеется, было бы легче, если б террористам, бандитам и злоумышленникам всех мастей запретили доступ к интернету. А заодно – к почте, телеграфу, телефону, мостам, аэропортам, вокзалам, банковским счетам, местам большого скопления людей, бензоколонкам и электрической розетке. К сожалению, для реализации подобного запрета в масштабах планеты Земля пришлось бы для начала поделить всё её взрослое население на “злоумышленников” и законопослушных граждан, с выдачей последним соответствующих удостоверений. Не нужно быть великим фантастом XX века и автором “Дознаний пилота Пиркса”, чтобы догадаться, что для проведения подобной глобальной переписи населения потребуется ввести в планетарных масштабах конституционное понятие “злоумышленника” – человека, виновного в совершении “преступления мысли” и караемого за это отлучением от норм Всеобщей декларации о правах человека. А такая реформа мирового законодательства будет пострашней происков любых разрозненных мошенников и мафий.

При обсуждении рисков, сопряжённых с интернетом, чаще всего всплывает тема хакеров – их происки и атаки, взломы и манифесты, их возможное участие в кибервойнах на стороне то ли США и Израиля, то ли Сербии и Ирака… Нисколько не умаляя масштабы и серьёзность вредоносных действий, совершаемых ежедневно кибервзломщиками в интернете, стоит всё же помнить, что романтика и здравый смысл не всегда ведут к одинаково трезвым оценкам ситуации. Пресса упоённо расписывает нам подвиги хакеров из соображений чисто романтического свойства: о проделках кибервзломщиков интересно и писать, и читать, там есть романтика, тайна, бунтарство, поединок одиночки с Системой, товарищество, взаимовыручка и индивидуализм, короче, полный набор голливудских штампов, отсутствующих, к примеру, в истории, когда тот же 15-летний прыщавый юнец, но не вооружённый компьютером, крадёт кошелёк из сумочки у старушки (покуда его товарищи самоотверженно отвлекают внимание полицейского).

В самом деле, за последнее десятилетие хакеры многократно взламывали и банковские внутренние сети, и базы данных интернет-магазинов, крали деньги и номера кредитных карт, выводили из строя серверы корпораций и государственных структур, иногда размещая там свои творения вместо заглавной страницы… Но вся эта деятельность, во сколько бы ни оценивался ущерб от неё, оставалась частными эпизодами, оказывающими не больше влияния на мировые события, чем проделки благородного разбойника Робин Гуда – на историю средневековой Англии.

[04.02.2017. “Диалог о соцсетях” с Александром Цыпкиным]

[“Дорогая редакция”][79]

В декабре 1998 года, вскоре после финансового кризиса, дружная команда из восьми человек (поэт Лёха Андреев, редактор Борис Банчевский, художник Дмитрий Linxy Белинский, журналистка Ксения Ватник, раздолбай Николай “Норвежский Лесной” Данилов, менеджер Юлия Миндер, репортёр Андрей Цунский и автор этих строк) собралась в одной из комнаток зиккурата “РИА Новости” на Зубовском бульваре, чтобы создать первую в мире ежедневную интернет-газету на русском языке. Идея принадлежала Глебу Олеговичу Павловскому, главе “Фонда эффективной политики”; финансирование в размере 100 тысяч долларов он нашёл в нефтяной компании ЮКОС. За тысячу долларов мы купили у знакомого доменное имя gazeta.ru, и 1 марта 1999 года стартовали с новым изданием, в дизайне от Артемия Лебедева и с движком (CMS) от библиотекаря Всея Руси Максима Мошкова.