обнаружил один из молодых офицеров. Его вызвал сосед Даниловичей, заявивший о жестоком обращении с животным: кто-то прошлой ночью убил его пуделя. По мнению ветеринара, животное погибло от перелома позвоночника после одного сильного удара.

Как любой добросовестный полицейский, офицер решил опросить соседей и свидетелей происшествия. Парадная дверь дома Даниловичей была открыта, на деревянном полу виднелось что-то похожее на кровь. Офицер трижды позвал хозяев и, когда никто не ответил, вошел в дом. Следы крови привели его на второй этаж, где и лежал труп.

Вокруг массивного тела Бракнера растеклась огромная лужа крови. На теле, в том числе и на бритом черепе, не было видимых ран. Судя по количеству крови, в него стреляли или напали с ножом, но чтобы сказать точно, требовалось перевернуть тело. Росток решил, что это стоит отложить до приезда коронера.

— Как думаете, что здесь произошло? — спросил молодой офицер.

Росток пожал плечами. Труп Бракнера вызывал в нем особенно беспокойные чувства. В конце концов, этого человека все знали как Увальня — одной только внешностью он запугивал самых буйных подозреваемых. Росток чувствовал, что и сам дрожит от страха. Кому оказалось по силам справиться с таким мощным великаном?

— Кто-то, должно быть, застал его врасплох, — сказал молодой офицер, озвучив мысли Ростка.

Росток кивнул. Великан Бракнер всегда считался неуязвимым копом — но, как оказалось, это было всего лишь иллюзией.

— Что он здесь делал? — спросил офицер.

— Охранял женщину, — ответил Росток.

— В доме никого не было, когда я пришел. Я обыскал все комнаты: пусто, не считая Отто.

Значит, она сбежала, подумал Росток.

Четыре человека умерло с того момента, как она появилась в городе, — из них двое в ее спальне — и теперь она сбежала.

Но куда? И какова была ее роль во всех этих событиях?

38

Николь знала, что по собственной воле епископ никогда ее не отпустит — не сейчас, когда он сумел проникнуть в ее разум и Обнаружить, что она подвержена его ментальному влиянию. Но она была решительно настроена бежать, не желая оказаться в рабстве. Николь надела ночную сорочку и села на край кровати, размышляя, как ей пройти мимо Сергия незамеченной. Ответ пришел в виде торжественного перезвона церковных колоколов за окном: сигнала к началу утренней службы. Ее наверняка проводил епископ. Оставалась еще Светлана внизу, но у Николь уже созрел план.

Когда она встала с кровати, нога отозвалась тупой болью. На внутренней стороне бедра, от удара при падении в яму, образовался огромный уродливый синяк. Прихрамывая, Николь пересекла комнату. В коридоре все было тихо. Но когда Николь потянулась к двери, рука замерла на полпути. Мышцы предплечья и ладони напряглись. Внезапно руку прострелила острая боль, от запястья через локоть и до плеча. Оказалось, что Николь не может дотронуться до ручки.

Тяжело дыша, она отшатнулась от двери. Почти тут же онемение в руке пропало. Озадаченная, Николь вновь потянулась к ручке и вновь получила ту же реакцию. На сей раз боль была еще сильнее. Какая-то невидимая сила не позволяла ей выйти. Неужели это сделал епископ? Выходит, она уже попала под колдовство его заклинаний и какое-то гипнотическое воздействие управляло ее действиями?

Чем больше она размышляла об этом, тем тверже становилась ее решимость уйти. Но как? Как она могла бежать, если у нее не получалось дотронуться до ручки?

Заклинание разрушилось, когда внезапно отворилась дверь.

В коридоре, злобно глядя на Николь, стояла Светлана.

— Шлюха! — рявкнула она. — Ты пришла сюда соблазнять моего епископа.

Николь могла только в шоке глядеть на нее.

— Я про вас все знаю, — говорила Светлана. — Когда-то из-за такой же девки, как ты, он потерял свой дар.

— Нет, поймите…

— Он сражался с Диаволом. Пытался восстановить свои силы. И теперь думает, что тебя послал Господь, чтобы вернуть ему дар. Но на самом деле ты посланница Диавола, который хочет его уничтожить.

Старуха вытащила из-за спины огромный нож для разделки мяса.

— Я этого не допущу. У тебя ничего не выйдет.

Николь отпрянула — Светлана начала на нее наступать.

— Когда-то епископ спас мне жизнь. Теперь я спасу его.

— Нет, прошу вас, — взмолилась Николь. — Мне только нужно выбраться отсюда. Позвольте мне уйти, и я никогда больше не вернусь, обещаю.

Старуха колебалась, однако нож в ее руке не дрогнул. Она держала его так, Что одним движением могла перерезать Николь горло.

— Я слышала, что епископ говорил прошлой ночью, — сказала Светлана.

— Вы подслушивали?

— Я защищала его! Он сказал, что церковь падет — и все из-за тебя, шлюха!

Николь споткнулась о столик и уронила кувшин на пол. Дальше отступать было некуда, поэтому она упала на колени:

— Пожалуйста, прошу вас, умоляю, позвольте мне уйти. Я никогда не вернусь, обещаю, — затем, стараясь говорить вкрадчивым голосом, она добавила: — Если вы убьете меня, что скажет епископ?

— То же, что и всегда: без греха нет искупления, а без искупления нет спасения. Это будет мой грех, и значит, великим быть моему спасению, — занеся руку для последнего удара, Светлана добавила: — Я делаю это, чтобы спасти церковь Святой Софии. Ибо пока ты жива, ей грозит уничтожение.

— Нет! — закричала Николь. Нож опустился.

39

О’Мэлли приехал в дом Даниловичей полчаса спустя. Он шел, пробиваясь сквозь толпу любопытных соседей и представителей прессы. Росток заметил среди них светловолосую репортершу с «Канала 1». Она стояла в стороне, словно хотела, чтобы он ее заметил.

О’Мэлли выглядел уставшим и обеспокоенным. Казалось, что скоба на ноге тяготит его больше, чем обычно.

— Прежде чем вы пойдете наверх, мне надо кое-что вам сказать, — Росток провел О’Мэлли в гостиную — небольшую комнату, заставленную громоздкой кожаной мебелью. — Вы сделали анализ крови Уэнделла Франклина?

— Это не твой участок, Росток. Он умер в Скрантоне.

— Его смерть может быть связана с гибелью Отто.

— О, Господи, — О’Мэлли устало вздохнул. — Каждый раз, как я тебя вижу, ты раскрываешь какой-нибудь заговор. Постоянно.

— Вы сделали анализ крови или нет?

— Сделал.

— И что нашли?

— Ничего.

— Тогда почему умер Франклин?

— Не знаю.

— Говорите правду.

— Росток, ради Бога, — О’Мэлли, хромая, отошел в другой конец комнаты. Его шаги сопровождались стуком тяжелой скобы по деревянному полу. — Я и так говорю тебе правду. В настоящий момент я не знаю, от чего умер Франклин. То есть, это была смерть от кровотечения, но почему — не знаю, — после секундного колебания коронер признался: — В общем, его тело у нас, и мы назначили