то сейчас, потом у нас не будет никакого шанса, ты слышишь меня, Витя?

Она с надеждой смотрела ему в глаза.

Виктор медлил. Позади снова раздался истошный вопль Макса.

— Это невозможно, — сказал Виктор. — Мне очень жаль. Извини. Он мягко отстранил ее и в третий раз набрал номер.

— Алло, — начал было он. — Милиция?

— Нет! — закричала Арина.

С силой вырвала трубку у него из рук, бросила ее на рычаг.

— Нет, Вик!

Она умоляюще смотрела на него. Глаза ее вновь превратились в два маленьких темно-зеленых озера, до краев переполненных прозрачной влагой. Гладкий лоб прочертила резкая морщина, губы побелели.

— Это просто са-мо-у-бий-ство! Ты погубишь нас обоих, пойми, наконец!

В это время стоны Макса достигли своего апогея. Ничего человеческого уже не было в этих звуках, они походили скорее на дикий звериный вой, от которого кровь леденела в жилах.

— Я больше не могу этого вынести! — закричал Виктор.

И, заткнув уши, бросился вон из комнаты.

Когда Виктор выскочил на крыльцо, в первое мгновение ему показалось, что он сошел с ума. Если Макс вопил нечеловеческим голосом, то завывания мечущегося среди деревьев ветра поразительно походили на стоны Макса. Страстная мольба о помощи слышалась в этом душераздирающем вое.

Виктор опустился на ступеньку и так и застыл в этой позе, вперил невидящий взгляд в клочковатую, хороводом несущуюся вокруг мглу, плотно, что было силы, заткнул уши руками.

Макс, издав последний жуткий вопль, который заставил Виктора выбежать вон, видимо, вложил в этот крик весь остаток сил и как будто выдохся на этом. Теперь он лежал, тяжело дыша, и тоскливыми, как у загнанного зверя, глазами обводил комнату.

Взгляд его становился все более бессмысленным. Он явно терял сознание. Глаза его медленно закрылись, голова упала набок.

Арина подождала немного, затем неторопливо нагнулась, подозрительно всмотрелась в его лицо. Она больше ни в чем не доверяла ему.

Макс казался совершенно мертвым. Арина осторожно дотронулась до него, толкнула его раз, другой, третий, до тех пор пока в ответ не раздался слабый, едва уловимый стон. Он был все еще жив.

Арина утвердительно кивнула, будто отвечала сама себе на какой-то вопрос. Выпрямилась и села, не отрывая от Макса настороженного взгляда. Удивительное спокойствие неожиданно овладело ею.

Она приготовилась ждать долго, столько, сколько понадобится.

26. Фотография

Владимир Эдуардович Горлов сидел за своим небольшим письменным столом, перебирал старые письма и фотографии. В руки ему попалась фотокарточка примерно пятилетней давности. Они с Виктором на рыбной ловле, на озере, оба держат здоровенную щуку — килограммов на двенадцать, не меньше. Рыба была в полном смысле добыта ими обоими, хотя клюнула она у Виктора, но без его помощи ему бы никогда не удалось ее вытащить.

Даже вдвоем они с трудом с ней справились — такая сильная была зверюга! Славная получилась фотография! И какое счастливое лицо у Виктора! Давно он не был таким радостным. Вчера у него, правда, мелькнуло подобное выражение на лице. А сегодня уже нет, ничего похожего.

Сегодня он выглядел совсем иначе…

Владимир Эдуардович задумчиво разглядывал фотографию, размышлял. Виктор, его ближайший сосед и, можно сказать, друг, решил что-то скрыть от него. Это, конечно же, его право. Как же должен поступить он, Горлов, в этом случае?

Сделать вид, что ничего не заметил, закрыть глаза?..

Выждать?

Вмешаться?

Было над чем поломать голову. Ему предстояло решить совсем не простую задачку. Отягощенную одним, крайне интересным для него обстоятельством.

Горлов взглянул на часы, прислушался к тоскливым подвываниям ветра за окном, затем протянул руку к телефону и набрал хорошо знакомый ему номер.

Когда раздался телефонный звонок, Арина сидела все в той же терпеливой позе, глядя на Макса и положив руки на колени. Звук этот показался ей оглушающим, будто кто-то начал непрерывно стрелять из автоматического пистолета прямо у нее над ухом.

Арина вздрогнула, в ужасе уставилась на пронзительно трещавший аппарат. Она решительно не знала, что делать.

Телефон прозвенел дважды и так же внезапно умолк. Арина по-прежнему смотрела на него недоверчиво. Он казался ей затаившимся хищным зверьком, от которого можно было ожидать любого подвоха.

Владимир Эдуардович все еще держал трубку около уха, хотя другой рукой давно уже нажал на рычаг. Перебирал в голове бросившиеся ему в глаза подозрительные детали, по давнишней профессиональной привычке обдумывал, обсасывал их со всех сторон.

Скажем, след от пули в потолке!..

Мало ли, действительно, откуда он мог взяться?! Конечно, он ни на секунду не поверил в сказки Арины о том, что это она стреляла из револьвера. Да она его и в руках-то никогда не держала, это же сразу видно!..

А этот мотоцикл…

С какой это стати Виктор стал бы запихивать мотоцикл в сарай, в котором и так места мало?.. Помнится, года три назад они было начали там разгребать эти завалы, да потом плюнули и пошли пить пиво… Неслабо тогда посидели!..

А в сарай, можно поспорить, Виктор с тех пор так и не заглядывал!..

И вообще, не похоже, чтобы Арина гоняла на этом мотоцикле…

Все прибамбасы на нем были чисто мужского характера, ничего там не было женского, ни одной детальки!..

А потом ковер, который неожиданно появился на мало подходящем для него месте!..

Что они там прикрыли этим ковром?

Хотя чего, собственно, он сам перед собой выеживается, и дураку ясно, что там может быть.

На что угодно можно спорить, что там кровавое пятно!..

То-то они так