вселенной, о непрерывном возникновении, развитии и уничтожении многочисленных миров, об атомистическом строении материи, о движении, неотделимом от материи, было учением материалистическим.

Демокрита интересовали также все области человеческой деятельности, здесь его взгляды во многом были близки представителю старшего поколения ионийцев — Анаксагору. Анаксагор родился на рубеже V в. до н. э. в г. Клазоменах, в Ионии, но затем переехал в Афины, где стал учителем и другом Перикла. В конце 30-х гг., когда усилилась оппозиция, Анаксагора привлекли к суду по обвинению в безбожии. Дело представлялось очень серьезным, так как по существу его обвиняли в подрыве основ афинского государства. Поэтому он тайно бежал в Малую Азию и там вскоре умер. Основное же его сочинение, носившее традиционное заглавие «О природе», было настолько популярным в Афинах в конце V в., что его можно было купить на рынке всего за одну драхму. В нем Анаксагор объявлял разум материальной основой и реальным началом всего сущего.

Судьбу Анаксагора в Афинах разделил соотечественник Демокрита Протагор, странствующий проповедник мудрости, первый из тех, кого впоследствии называли софистами, т. е. профессиональными учителями мудрости[74]. В середине V в. Протагор часто и подолгу бывал в Афинах, где сблизился с Периклом, участвовал в создании панэллинского поселения Фурии и был составителем его законов. Когда же Перикл умер и спустя некоторое время у власти оказалась партия олигархов (411 г.), Протагору также было предъявлено обвинение в безбожии. Поводом оказалось сочинение «О богах», впервые прочитанное автором в доме трагического поэта Еврипида. Оно начиналось так: «О богах я не знаю, существуют ли они, или нет, не знаю, как они выглядят. Ведь знаниям препятствует многое: и то, что боги невидимы и то, что человеческая жизнь столь коротка». Протагор бежал из Афин. Сочинения его были публично сожжены, а сам он погиб во время кораблекрушения.

Учение Протагора было направлено на то, чтобы подготовить человека к общественной деятельности. Этому был посвящен его основной труд «Истина, или разоблачающие речи», в котором автор провозглашал человека мерой всех вещей. Протагор опровергал незыблемость и вечность норм полисного коллектива и отрицал их божественную сущность. Устанавливая субъективность истины, он придавал огромное значение содержанию речи и силе словесного убеждения, благодаря которым слабый аргумент мог бы вытеснить и заменить более сильный[75]. Все учение Протагора было двойственным по своей природе. С одной стороны, оно пробуждало самосознание людей, призывало их к сознательной и активной деятельности, помогало преодолевать тесные границы общинной изоляции, выходить за пределы самоудовлетворенности и самоуспокоенности. Так, подобно Демосфену Протагор противопоставлял пессимистическим построениям Гесиода учение об эволюции человеческой культуры и о государстве, положившем начало цивилизации и созданном в результате общественного договора. Но с другой стороны, свойственные этому учению релятивизм и субъективизм свидетельствовали о наступлении кризиса традиционного полисного мировоззрения и о процессе идеологических преобразований, характер которых еще не был выработан и определен. В своем отрицании объективной истины Протагор и его приверженцы придавали большое значение общественным наукам и прежде всего языкознанию. Ученик Протагора Продик изучал язык, специально занимаясь синонимикой. Он же связывал происхождение религии с обожествлением сил природы, за что также был причислен к атеистам.

В начале 20-х годов огромным успехом были встречены публичные выступления Горгия, который в то время, будучи уже стариком, приехал в Афины в составе сицилийского посольства. Он впервые познакомил афинян, а вслед за ними остальных жителей материковой Эллады, с разработанной в Сицилии теорией ораторской речи (риторикой). Выступая подобно Протагору противником объективной истины, Горгий провозгласил слово основным и главным средством убеждения. Поддерживая Протагора в его требовании убедительности содержания, он перенес внимание с речи в целом на отдельное слово, приписав слову волшебное свойство зачаровывать и увлекать за собой души слушателей (психагогия). Опираясь на традиции устных народных заговоров и заклинаний, Горгий использовал музыкальную природу слова, выделил отдельные созвучия и, подбирая и группируя их, уничтожил границы поэтической и прозаической речи. На основе тех требований, которые Горгий предъявлял к слову и речи, были построены так называемые горгианские фигуры, т. е. композиционные деления отдельных речевых периодов на части, связанные между собой смысловым параллелизмом или антитезой и звуковыми повторами внутри каждой части. Среди немногих сохранившихся речей Горгия особый интерес представляют такие, которые были сочинены им для учеников в качестве образца для риторических декламаций («Елена», «Паламед»).

Увлечение проповедями софистов, знакомство с ораторской манерой, художественными принципами метода Горгия и, наконец, с первыми руководствами по риторике не замедлили оказать свое действие на афинян. Первым аттическим оратором был Антифонт, под именем которого дошли многочисленные сочинения на самые разнообразные темы, начиная с судебных речей и трактатов и кончая толкованием снов[76]. Антифонта называли одним из умнейших людей своего времени. Он был учителем риторики и сочинителем речей по заказу (логографом). Затем же, как говорили, он изменил своему обычному образу жизни и неожиданно оказался активным участником олигархического переворота 411 года. Когда же олигархи были свергнуты, Антифонта осудили и казнили. Сохранился папирусный фрагмент защитительной речи, произнесенной им на собственном процессе. Произведения Антифонта — образец раннего аттического красноречия, где в стиле уже ощущается влияние софистов, а в содержании еще сохраняется объективность изложения.

Учение софистов наиболее полно отражено в трактате «Истина». Хотя принадлежность его Антифонту спорна, время написания не вызывает сомнения. В нем автор, следуя за ионийскими мыслителями, в первую очередь за Протагором, разбирает понятие и сущность закона, понимаемого им как соглашение некоего коллектива людей. Такому закону он противопоставляет естественный закон природы, свободу которого сковывает условный человеческий закон. Так, знаменитая антитеза закона и природы здесь впервые получает свое четкое обоснование, чтобы впоследствии преобразиться в теорию «естественного права», на которой основано учение Ж.-Ж. Руссо и его приверженцев.

6. ТВОРЧЕСТВО ЕВРИПИДА

Под влиянием софистов формировалось мировоззрение Еврипида, третьего и последнего представителя аттической трагедии. Он был современником Софокла и умер несколько ранее его. Однако творчество Еврипида — новый этап в истории развития греческой драмы.

Эсхил и Софокл создали классическую греческую трагедию. Эсхил завершил длительный процесс становления литературной драмы. Софокл привел в нее героев, страдавших из-за столкновения с действительностью и неспособных изменить свой героический характер в соответствии с требованиями отнюдь не идеальной жизни. Именно в драматургии Софокла трагедия приобрела свою классическую форму.

Современники Еврипида недоумевали не только по поводу пьес драматурга; их удивляли его мысли, его замкнутый и малообщительный характер, его уединенный образ жизни, столь несвойственный афинским гражданам.

В эпоху поздней античности, когда Афины жили отголосками воспоминаний о былой славе, многочисленные