начнет допытываться, откуда мы приволокли все эти ценные вещи, но она, бедная, так умаялась за этот страшный день, что рухнула на раскладушку и мгновенно заснула.

20

Спали мы необычайно крепко и проспали бы до полудня, если бы нас не разбудил громкий стук в дверь. Первой проснулась Ева и долго спрашивала стучащего, кто он такой. Пока он уверял ее, что он не грабитель (интересно, что бы грабитель мог с нас взять?), а местный управдом, мы все успели вылезти из постелей и даже наспех причесаться. Потом Ева уступила место Сабине, которая долго возилась со щеколдой, пока наконец не открыла дверь.

Управдом вошел и стал беспомощно озираться – после дневного солнечного света в нашем подвале была тьма-тьмущая. Мы-то, приглядевшись к темноте, его, конечно, видели, а он нас нет.

– Сколько вас тут, бабоньки? – спросил он, потеряв надежду нас пересчитать.

– А сколько вам надо? – под общий смех огрызнулась Рената, самая смелая из нас.

– Да чем больше, тем лучше, – мирно отпарировал управдом, – потому что я должен отправить вас на строительство оборонительных сооружений.

Мы испуганно затихли, и только Рената посмела возразить:

– Мы даже устроиться не успели, а вы уже хотите нас куда-то отправить. Дайте нам хоть денек на передышку.

– Я б вам даже два денька дал, но не дам по доброте душевной.

– Ничего себе доброта! – пискнула Ева.

– Именно доброта! Ваш дом ведь разбомбили?

– Разбомбили, – вздохнула Сабина.

– Подчистую?

– Подчистую.

– Значит, запасов у вас никаких и жрать вам нечего. Точно?

– Точно, – подтвердила Рената.

– Ну вот! А на оборонительных сооружениях каждому выдают по четыреста граммов хлеба в день. Ясно?

– А горячий завтрак тоже? – обрадовалась я.

– Да сколько вас тут? – всполошился управдом. – Я думал, трое, а тут еще одна объявилась, да еще горячий завтрак ей подавай.

– Она не в счет, она еще маленькая, – поспешно выгородила меня Сабина.

– И маленькой четыреста грамм в день не повредят. Так что даю вам час на сборы, а через час приедет машина, чтобы везти добровольцев на оборонительные сооружения. Сбор на углу напротив Зоосада.

Он потребовал наши документы и особенно долго крутил в руках мою метрику.

– Выходит, она не ваша дочка? – спросил он Сабину. И ушел, оставив нас в замешательстве.

– Идти иль не идти, вот в чем вопрос, – процитировала образованная Ева.

– Конечно, идти, нам с тобой и с Линкой, – решила Рената. – А маму оставим дома, ей земляные работы не под силу.

– Нет, нет, я тоже пойду, – заупрямилась Сабина, – в нашем положении ни к чему терять четыреста граммов хлеба.

– А я сегодня не пойду, – объявила я. – Наш дом нужно привести в порядок.

– Ты о чем? – не поняла Сабина, зато хитрая Ева сразу смекнула, о чем я:

– Ты без меня управишься?

– Управлюсь.

– Смотри, не попадись!

Я сразу поставила ее на место:

– Не учи ученого!

– Девочки, что вы разговариваете загадками? – всполошилась Сабина. Мы не стали ее просвещать, нам всем было не до того – ладно, по первому дню можно было не умываться, но пописать все-таки было нужно?

– Идти в кустики среди бела дня было неловко, – так сказала Ева, но Рената пожала плечами:

– А уписаться по дороге будет ловко?

И мы дружной стайкой рванули в нейтральные кустики на другой стороне улицы: домов там не было, был только заросший травой пустырь. Друг друга мы почему-то стеснялись и потому расселись за разными кустиками, так чтобы никто ни за кем не мог подсмотреть.

– А подтираться чем? – прорыдала Ева.

– Листиком подотрись, – посоветовала ей практичная Рената.

– Тут все листики колючие! – прорыдала Ева еще отчаянней.

– Сегодня управимся, как сможем, а потом что-нибудь придумаем, – заключила Сабина, а Ева наставила меня:

– Первая задача ясна, Линка?

– Уж куда ясней!

– Господи, девочки, о чем вы? – взмолилась Сабина, но мы только расхохотались в ответ.

Завтрака не было, ни горячего, ни холодного, и мы, голодные, поспешили к месту сбора в расчете на четыреста грамм хлеба – я тоже побежала с остальными, чтобы удостовериться, что почти весь народ уезжает на оборонительные работы. Толпы людей выходили из домов по дороге – в основном женщины, старухи и молодые, и несколько стариков – и стекались ко входу в Зоосад, но нельзя было с уверенностью сказать, остался ли кто-то у них дома или нет. Подъехал открытый военный грузовик, откинул боковой бортик и спустил лесенку – никаких скамеек в кузове не было. Толпа скопом ринулась к лесенке, а самые молодые и ловкие – впереди всех. Рената и Ева – полезли в кузов без лесенки и втащили за собой Сабину, легкую, как пушинка.

Грузовик рыкнул и тронулся с места, пассажиры, стоявшие в кузове, тесно прижавшись друг к другу, разом качнулись назад, и чуть не выпали через бортик на землю. Особенно я испугалась за Сабину, которая стояла близко к краю, но дочки держали ее крепко.

– Девчонку забыли! – пискнул чей-то голосок из толпы, но Ева быстро огрызнулась:

– А тебе что за дело?

Грузовик скрылся за поворотом, и я осталась одна на незнакомом перекрестке.

Прежде чем приняться за выполнение моего плана, нужно было тщательно все обдумать. Во-первых, нежелательно было шарить по квартирам на нашей улице, во-вторых, нужно было иметь ответ на случай, если кто-то остался дома, а главное, чтобы никто из хворых, глазеющих из окон, не вспомнил чужую девчонку, слоняющуюся из подъезда в подъезд с разным скарбом в руках. Я быстро вернулась домой и приступила к делу. Я не стесняясь обшарила рюкзаки родных дочек, воображая себя Золушкой, наряжающейся на бал. У Ренаты я нашла бархатную юбку, которая мне была почти до пят и туфли на каблуках, а у Евы потрепанную кофту в мелкий розовый цветочек по синему полю и маленькую синюю шляпку. Туфли оказались мне как раз, но, к сожалению, зеркала у нас не было, так что оценить свой бальный наряд я не смогла, – но было ясно, что мне не хватает палки или зонтика, чтобы натурально хромать. Я осторожно выглянула из двери – улица была пустынна и тиха, если не считать далекого уханья пушек.

Хромая и охая, я прошла мимо двух соседних домов, дважды завернула за угол и оказалась на вполне приличной дачной улице, обсаженной высокими тополями. Мне почему-то показалось, что многие жильцы этих хорошо ухоженных домов не поехали с утра на земляные работы, а давно умотали куда-нибудь в Сибирь или в Казахстан. Тем более что окна не были заклеены бумажными крестами, и при моем приближении ни