я не сдам это дерьмо, — говорю я, сбивая книгу, которая свисает с края кофейного столика, и переворачивая ее. Я полагаю, что это самая легкая из моих проблем, с которой мне сейчас приходится иметь дело. И если мне повезет, она не раскусит мою чушь и не поймет, что это наименьшая из моих проблем после того, как я позволил Калли поверить, что я не был заинтересован в попытке сражаться за нас.

— Это многое объясняет.

— Да, потому что я, блядь, никогда не пройду.

— Заткнись нахуй, Ди, ты более способный, чем сам думаешь.

К черту мою жизнь, я сыт по горло тем, что люди так говорят.

— Я думаю, мы узнаем, насколько это правда, когда появятся результаты.

— Так ты свободен до экзаменов или до результатов?

— Черт его знает, — говорю я, откидываясь на спинку дивана и поднимая ноги на кофейный столик.

— Ты знаешь, что тебе нужно?

— Нет, но что-то подсказывает мне, что ты собираешься указать на это.

— Ночная прогулка. Она улыбается мне, как будто это лучшая идея в мире.

— Серьезно?

— Черт возьми, да. Вся работа и отсутствие развлечений делают дьявола скучным ублюдком. Плюс, выпей немного, и ты, возможно, действительно наберешься мужества и расскажешь мне гребаную правду о том, что с тобой на самом деле происходит.

— Я никуда не собираюсь.

— Хорошо, тогда просто скажи мне. — Она раздражающе усмехается и просто ждет.

— Ты заноза в моей заднице, Айла Каллис.

— Но ты все равно любишь меня. Иди одевайся. У меня есть друг, который играет на вечере с открытым микрофоном у Рика. Это будет круто.

— Ночь с тобой никогда не бывает спокойной.

— И мы обычно никогда не пытаемся отвлечь тебя от разбитого сердца, так что, очевидно, настал день перемен.

— У меня нет разб—

— Солги мне еще раз, Ди, я, блядь, не шучу.

21

КАЛЛИ

Несмотря на защитные наушники, которые папа настоял, чтобы я надела, выстрелы с обеих сторон от меня все еще отдаются эхом в моем теле, когда Нико и папа делают выстрел за выстрелом по намеченным целям.

Я держу пистолет наготове, точно так, как меня учили.

Они вернулись к основам, и я позволила им. Я имею в виду, я вряд ли могла сказать им, что Деймон провел большую часть нашего времени вместе, занимаясь точно таким же делом. Он должен был защищать меня и ничего больше.

Я позволила им думать, что все, чему я научилась, было благодаря им. И я была рада, что сделал это, когда их груди раздулись от гордости, когда я попала в цель в первый раз.

Было приятно доказывать их неправоту после всех этих лет, когда они меня душили, но в основном это просто причиняло боль. Как и все, кажется, прямо сейчас.

Вчера девочки помогли. Они оставались со мной допоздна, находя любой способ рассмешить меня, несмотря на то, что не знали, что я умираю внутри.

Меня грызло чувство вины за то, что я не сказала им. Но я подумала, в чем смысл?

Деймон сделал свой выбор. Он выбрал Семью, что на самом деле не должно было меня шокировать. Семья была всей жизнью Деймона. С моей стороны было глупо думать даже на секунду, что я могла бы серьезно соперничать с этим в каком-либо роде.

Вокруг нас воцаряется тишина, и взгляды обращены в мою сторону.

— Что случилось? — Спрашивает папа, хотя я вынуждена читать по губам, поскольку его голос едва доносится сквозь наушники.

— Ничего, — говорю я, загоняя свою боль и сожаления глубоко в коробку, в которой они должны быть заперты, и сосредотачиваясь на текущей задаче.

Прицеливаясь, я наматываю палец на спусковой крючок. Все мое тело сотрясается от силы выстрела, когда я наконец стреляю.

Сила, контроль, опасность… черт возьми, это пьянящее чувство. Я уже знаю, что к нему можно было бы очень легкопривыкнуть.

В первый раз, когда Стелла тайком привела меня сюда, пока все парни были на работе, я колебалась. Во мне все еще оставалась часть хорошей, подавленной маленькой принцессы, которая хотела следовать правилам и ожиданиям, которые от меня требовали.

Но в тот момент, когда я обхватила оружие рукой и почувствовал его вес, что-то просто показалось правильным.

Точно так же, как это происходит сейчас, когда я попадаю в цель снова и снова, пока моя обойма не опустеет.

— Срань господня, малышка Си. Это было эпично, — произносит знакомый, впечатленный голос позади меня, как только я снимаю наушники.

Я точно знаю, кому принадлежит этот голос. Но я не могу избавиться от надежды, что его узнавание пробудится в моем теле.

— Черт возьми, чувак. Я пропустил ночь драк или что-то в этом роде? — Спрашивает Нико, заставляя мое сердце подпрыгнуть к горлу.

Если на Алексе боевые раны от драки, то наверняка есть только один человек, с которым он в нее втянулся.

Делая глубокий вдох и собирая с ним немного сил, я разворачиваюсь.

Мой подбородок чертовски близок к тому, чтобы упасть на пол, когда я смотрю в его лицо. Чувство вины клубится у меня внутри, мучительно осознавая, что я причина его боли.

— Алекс, — выдыхаю я, мой пистолет безвольно падает на бок, когда я делаю шаг к нему.

— Я в порядке, Кэл. Сотри это беспокойство со своего лица.

— Держу пари, другой парень выглядит хуже, верно, чувак? — Небрежно говорит Нико, перезаряжая пистолет и готовясь к следующему раунду.

— Очевидно, — усмехается Алекс, но он морщится, когда его глаза встречаются с моими, в них читается извинение.

Без всякого предупреждения выстрел пистолета Нико пронзает меня насквозь, заставляя слегка взвизгнуть от шока, и я проклинаю себя за то, что вела себя именно так, как они видели меня последние семнадцать лет.

— Тебе нужно проглотить эти звуки, если ты хочешь, чтобы мы относились к тебе серьезно, сестренка.

Я стискиваю зубы и поджимаю губы, сдерживая свой ответ, который приведет только к нашей ссоре. У меня сейчас нет на это сил.

— Думаю, я собираюсь покончить с этим на сегодня. У меня болит плечо, — лгу я, убирая наушники и пистолет в шкаф.

— Не волнуйся, малышка. У тебя было тяжелое утро. Иди отдохни перед вечером. Очевидно, в твоем гардеробе есть что надеть.

Горький смех срывается с моих губ. — О да, я нашла это.

— Это хорошо? — Спрашивает Нико, сделав паузу в своем последнем раунде, чтобы подслушать меня и папу.

Он более чем осведомлен о чудовищах, в которые наша мать одевала меня на протяжении многих лет.

Я свирепо смотрю на него в ответ, молча давая ему понять, что все настолько плохо.

— Что ж. Не могу дождаться, когда увижу это, — поддразнивает он.

Я задерживаю дыхание, готовая отпустить резкое замечание,