– Если понадобится, – не стал кривить душой Нафтир. – Врать ты, смотрю, горазда! Коли тебя осудили – значит, было за что.

Кайя фыркнула.

– И ты ещё заикаешься о справедливости… Кстати! – её озарила идея. – А не хочешь узнать, в чём меня обвинили?

Девушка понизила голос почти до шёпота, чтобы произвести большее впечатление.

– В убийстве вашего бургомистра! Мол, вонзила кинжал ему в брюхо! И знаешь, что? Это правда. О, как это было… приятно!

Купец, опешив, в ужасе отшатнулся.

– Проворачивать клинок… медленно, водя из стороны в сторону. Чтобы Эрмадер запомнил и почувствовал каждый миг своей кончины, – Кайя мечтательно прищурилась. – Таков уж был заказ! Мы в Гильдии всегда соблюдаем условия…

Девушка надеялась, что напуганный Нафтир теперь поспешит избавиться от такой невольницы, бросит её. Что такое потерянные десять золотых по сравнению с возможностью быть убитым в собственной постели чудовищем, в обличье девчонки? Может ещё и взыщет с работорговца потом…

Но просчиталась. После упоминания о Гильдии убийц купец, вопреки ожиданиям, не ужаснулся ещё больше, а с облегчением рассмеялся.

– Говорю же, врать горазда, – почти радостно подтвердил он свой вердикт, унимая дрожь в коленях и незаметно смахнув испарину со лба. – Гильдия, как же! Что б ты знала, все члены носят клеймо. Два нескрещённых коротких клинка и руна. А у тебя на плече я что-то не видел такого, когда ставили знак рабства. И они не треплют всем подряд о своей… хм… работе.

– На другом плече… – сделала слабую попытку Кайя, но уже поняла, что легенда провалилась.

Нафтир развеселился ещё больше.

– Ну, попугала – и хватит. Топай давай! – он дёрнул за цепь, сковывавшую руки девушки.

Кайя вздохнула. Ей пришла в голову ещё одна мысль.

– Если ты снимешь с меня оковы этой ночью… – она внутренне содрогнулась от омерзения, – я тебя отблагодарю… мой господин! Выполню любое твое желание, и устрою такое, о чём ты даже не мечтал!

“Какая разница, – подумалось ей. – Лишь бы убежать, а потом заявиться к Алдару на казнь. Всё равно меня там убьют, а значит нет резона беспокоиться, что произойдёт этой ночью. Зато мы умрём вместе, раз уж жить вместе не получилось!”

Кайя посмотрела на купца взглядом, полным похоти и соблазна (по крайней мере, она надеялась, что это выглядит именно так).

Но то ли сказалась нехватка опыта в этом деле, и взгляд вышел каким-то неправильным, то ли у хозяина были другие планы, но Нафтир только досадливо отмахнулся.

– И так выполнишь мои желания, – хмыкнул он. – И не раз. Путь по морю не близкий, будешь радовать меня каждую ночь, а не одну-единственную. Оковы сниму, когда Альхана скроется из виду. Я всё сказал.

Девушка окончательно поникла головой и за весь оставшийся путь не произнесла ни слова.

– Собери её, Раваль, – буркнул купец, заводя Кайю в лавку. – Она плывёт со мной. Будет плохо себя вести – можешь выпороть.

Не дожидаясь ответа, Нафтир двинулся вверх по лестнице, в свои покои. Знал: Раваль не подведёт.

– Сделаем, хозяин! – жизнерадостно кивнул невысокий курносый паренёк с чёрными, как смоль, прямыми волосами, из-за прилавка. – Как тебя зовут? – повернулся он к девушке.

– Какая разница, – безразлично откликнулась Кайя. – Зови, как хочешь.

– Хм, – Раваль призадумался. – “Какаяразницазовикакхочешь” – это слишком длинно! Какое-то заморское прозвище.

Девушка, неожиданно даже для себя, усмехнулась.

– А “хи-хи” – это вообще не имя, – притворно огорчился паренёк. – Ну, скажи-скажи-скажи, – он молитвенно сложил руки, – должен же я как-то тебя называть!

– Кайя.

– Привет, Кайя! – паренёк выбрался из-за прилавка, заваленного картами и книгами. – Я – Раваль. Но ты можешь звать меня “хи-хи”. И не бойся, насчёт “выпороть” – это хозяин больше пугает! Разве можно бить такую крошку?

Кайя вздохнула. Её не раз уже избивали. А ещё, было дело, насиловали, стреляли в неё из лука и самострела и за малым не прикончили, тоже не единожды.

Выходит, всё можно. Битьё – далеко не самое плохое из всего, что ей выпадало.

Раваль заглянул в её глаза и понимающе вздохнул.

– День выдался неудачным, да?

Поскольку вопрос был риторическим (мало кто сочтёт удачным тот день, когда тебя продают на невольничьем рынке), паренёк продолжил:

– Не переживай. Большая часть твоих бед – позади! Скоро тебе обязательно повезёт!

“Это вряд ли! – подумала Кайя. – Алдара казнят, а я ничего не могу с этим поделать. Какое уж тут везение…”

– Ты поплывёшь с хозяином в Ратторию? Ну вот же, уже везёт! А я тут остаюсь, закопанный по самую макушку в свитки.

Судя по голосу, паренёк отнюдь не считал свою долю тяжкой.

– Поплыву, – обречённо вздохнула Кайя.

– Вот видишь? – Раваль дружески хлопнул её по плечу. – Смоешься из Альханы – это ли не удача?! Скажу по секрету, – он понизил голос, – городок этот – одна большая куча дерьма! Если тебя отсюда увозят – надо радоваться.

– А сам отчего не уедешь?

Кайя не то, чтобы заинтересовалась, скорее спросила из вежливости. Парень вроде неплохой, вон как старается её развеселить, хотя совсем не обязан это делать.

– А у тебя такой штуки нет? – Раваль закатал рукав просторной рубахи.

На правом плече темнело клеймо, уже чуть стёршееся, но всё равно хорошо различимое.

– Вот и у меня есть, – парень вздохнул, ведь ответ и на этот раз не потребовался. – На выезде из города стража проверяет, свободный ты или нет. Можно попытаться сбежать на корабле… но этот путь не для меня. Тошнит при одном взгляде на эти посудины, – заговорщицки подмигнул он. – А на волнах, в открытом море, поди, вовсе не выживу.

“Интересно, а как я переношу путешествие морем?” – задумалась Кайя.

– Но мне у хозяина неплохо, – продолжил Раваль. – Я даже немного серебра сумел скопить! Только – тсс! – он приложил палец к губам. – Нам монеты не положены вообще-то. Не проболтаешься?

Девушка отрицательно помотала головой.

– Вот и ладненько, – парень извлёк из сундука, стоявшего у стены, приличных размеров дорожный мешок. – Итак, что нам надо?

– Провизия? – робко поинтересовалась Кайя.

– На борт загрузили вяленое мясо, воду, пшено, сухари и сушёные овощи, я сам утром проверял. Изысканных обедов из этого не сделать, но хозяин привычный. Столько морей объездил! Он сказал, зачем тебя берёт?

– Готовить еду, убирать каюту, стирать и чинить одежду, – добросовестно перечислила Кайя и запнулась. – И… ну… ночью.

Раваль помрачнел. Несколько мгновений он смотрел на девушку молча, а затем произнёс: