есть ли у нас дети – только мы втроем навсегда останемся друг у друга.

– Ты права. Я думаю так же. Мой супруг замечательный человек, а моя дочь – смысл всей моей жизни. Но они оба родились здесь, в Ассоне, и они никогда даже краем глаза не видели Землю. Мы другие: я, ты и Нюра. Всю жизнь мы будем не такими, как все остальные, только потому что родились в другом измерении.

– Поэтому мы не имеем права оставлять друг друга, что бы ни произошло, – я посмотрела на Алену, и она кивнула.

– И будем защищать Нюрку от всех неурядиц до тех пор, пока она наконец-то не повзрослеет, – рассмеялась подруга. – Надеюсь, это произойдет скоро.

– Думаю, она боится взрослеть. Она будто застыла в том времени и не хочет его отпускать, потому что тогда ей придется осознать, что Земли больше нет.

– Земля никуда не делась, – сказала Алена грустно. – Это нас больше нет.

– Мы этого точно не знаем. Создатель не говорил ни слова о том, что случилось с тем миром. Что, если нас перенесло в какое-то измерение, в котором Земли вовсе никогда не существовало?

– Ты взрываешь мне мозг, – улыбнулась девушка. – Если обо всем этом думать, то легко сойти с ума. Пиши свое письмо, там Ральф тебя заждался поди.

– Заждался? – не поняла я, а сердце забилось чуть быстрее. – Он ничего не говорил мне.

– Ах, да! О, Создатель, я забыла передать! Ральф попросил меня сказать тебе, что хочет выбрать подарок для леди Райры вместе с тобой. Мы ведь завтра едем на бал, так?

Я дописала письмо в мгновение ока. Переоделась, торопливо заплела волосы в объемную косу и пощипала щеки для румянца. Впрочем, мое лицо и так горело от волнения, в щипании не было необходимости. Письмо сунула во внутренний карман пальто и, коротко попрощавшись с Аленкой, выскочила из комнаты.

На ногах, жидких, как кисель, меня удерживало желание не свалиться перед Ральфом на пол. От нервов кончики пальцев подрагивали, язык заплетался, когда я нашла мужчину с чашкой чая у камина и спросила куда едем.

– Я ничего не смыслю в женских желаниях, – удрученно, но с улыбкой сказал он. – Леди Райра женщина, у которой есть все, и я ума не приложу, что ей подарить от всех нас. Поэтому и позвал тебя с собой.

– Только поэтому? – выпалила я и тут же прикусила язык. Ну что за дурочка?!

Ральф отставил чашку на стол. Не отрывая взгляда от моего лица, поднялся на ноги и шагнул ко мне. Он был слишком близко, чтобы не услышать, как громко бьется сердце в моей груди.

– Я хочу провести с тобой время. И я рад, что ты поняла это.

Я вспыхнула еще пуще прежнего. Как девчонка лет пятнадцати, право слово!

– А еще ты очень мило смущаешься, мне нравится.

– Может, поедем уже? – жалобно прошептала я, чувствуя, что еще чуть-чуть и я наброшусь на него с поцелуями. Жаркими, как его голос. Безумная мысль, безумная я!

– Прогуляемся, – кивнул Ральф. – Здесь недалеко торговая улочка, на которой можно найти все, что угодно.

Мы вышли в снегопад. Крупные хлопья сыпались мне за шиворот, а я старалась незаметно для моего спутника ловить их рукой. Снежинки таяли, едва коснувшись горячей ладони, и оставляли после себя прохладный мокрый след.

Торговая улочка в такой теплый, пусть и снежный, день была наводнена жителями города. И не удивительно – уже завтра самый главный праздник Ассона, а подарки все, как обычно, покупают в последний день.

Для леди Райры здесь нечего было купить. Ральф был прав, у нее есть все, что ей хочется. Такая богатая женщина, как она, не нуждается в очередном украшении, а безделушки для интерьера ей и вовсе ни к чему – дом леди Райры обустроен лучшими дизайнерами Мельсона.

– Если человеку ничего не нужно, – размышляла я, откладывая на полку очередную ненужную вещь, – значит, подарим что-то памятное. О нас с тобой, о детях и Нюрке с Элладом.

– Мы не успеем заказать портрет…

– Нет, конечно, что ты! У нас нет нескольких недель, осталось всего двадцать часов.

Ральф задумчиво обвел взглядом облепленные снегом вывески на лавках. Я рассматривала горожан – богатые заходили в магазинчики с товарами для рукоделия, с украшениями из янтаря и жемчуга. Те, кто, по моему мнению, выглядел попроще и победнее, заглядывали в лавки с товарами для творчества, но чаще – в кондитерские.

– Ну не пирожные же ей дарить, в самом-то деле? – поморщилась я.

– А почему нет? – хмыкнул Ральф. – То есть, я хотел сказать, что можно испечь торт для леди, а внутрь положить подарок.

– Но с подарком-то мы не определились!

– Мы – нет, а вот мальчишки уже давно связали для нее набор из шапки, носков и варежек.

– Она подумает, что мы решили на ней сэкономить…

– Я оплачу любую вещь, Агата, вот только боюсь, леди Райре все это ни к чему. Ей важно увидеть не стоимость подарка, а вложенную в него душу. Поверь мне, я знаю о чем говорю. В моем детстве родители откупались от меня дорогими игрушками, забывая о том, что мне просто нужно внимание.

Ральф прищурился от снежинок, смахнул их с темных волос и подал мне локоть:

– А сейчас мы с тобой должны купить украшения для елки и продукты для торта.

– Я печь-то не умею! – вспомнила я, ахнув. – И Нюрка тоже! Алена – не знаю…

– Торт испечет Эллад.

– Он умеет?!

– Еще как!

Я, наверное, выглядела такой ошарашенной, что Ральф рассмеялся. Заразительно, запрокинув голову. На мужчину сыпались пушистые хлопья, отрезая его от целого города. Я любовалась его тонкими губами, ямочками на щеках и черными густыми ресницами. Улыбалась, в немом восхищении глядя в глубокие серые глаза. Я безнадежно потонула в них, без шанса спастись.

Наверное, именно в тот момент я поняла, что влюбилась. Влюбилась в мужчину, который совсем скоро уедет на другой конец мира в свой родной город.

ГЛАВА 19

Утром