завершить её экстерном уже через год и поступать на высшее. Работа с детьми привлекала и нравилась, и в перспективе мечталось об открытии своего развивающего центра для дошкольников. Да и Коломоец, когда они виделись в последний раз, перед отъездом в Карелию, сказал, что на его взгляд, это подходит ей гораздо больше, чем медицина. И чем дальше, тем больше Славка была с ним согласна.

Серёга и их крепкая, слегка сумасшедшая дружба вспоминались сейчас с лёгкой тоской. Да и за самого Серёгу было волнительно. Он ведь после их отъезда подался было в добровольцы на СВО, но его прошение совпало с указом о внедрении в какое-то дело, и поэтому было отклонено. И теперь от друга не было ни слуха, ни духа, потому что всё как всегда секретно, под прикрытием, и вот это всё… И единственное, чем смог утешить Славкино волнение Игнат – пообещал, что, если с «мажором» что-то случится, он честно расскажет ей об этом. И не рассказывал. Значит с другом всё было хорошо. Она верила.

Когда Мирон начал капризничать, Игнат скомандовал отбой. Умывание, расстилание постели, подготовка ко сну и книжки на ночь – тоже всё на Игнате. Кто бы мог подумать, что из него получится такой классный отец: строгий, но справедливый, а главное, беззаветно любящий. Мирон тянулся за ним и частенько ездил с ним на службу, куда даже Славке ход был заказан.

Всё было как-то ладно и мирно. И даже то, что Игнат стабильно уезжал на работу к восьми и возвращался к шести, и у него были два законных выходных в неделю – не тревожило. Нет, бытовуха не заедала, и крокодилу не было скучно. Наоборот, он кайфовал и это было заметно. И хотя иногда у него и случались какие-то выезды с курсантами, от двух до семи дней продолжительностью, Славка всё равно была спокойна, потому что знала – они где-то в периметре. И в безопасности.

Однако, бывали дни, когда становилось вдруг страшно, что всё это сон. Что этот их плавный, высокий полёт не может продолжаться вечно… Но кто не боится конца? Конца, который однажды бывает у всех, и к которому просто нужно относиться философски. Ведь главное – жить полной грудью здесь и сейчас, пока вместе, пока в гармонии и согласии. Это и есть настоящее счастье, а вовсе не то, что может быть случиться когда-нибудь потом.

– Мне кажется, он сегодня и во сне будет звать свою ёльку, – наконец пришёл к Славке в комнату Игнат. – Кто бы мог подумать, что меня разведёт на это какой-то мелкий спиногрыз!

В домашних брюках, с голым торсом и босиком. Вот в кого Мирон! Два упрямых нелюбителя носков!

– Да ты сам развёлся, признайся уже! И сам же довольный как незнамо кто! – Игнат только приближался, а у Славки уже сладко поджимались пальчики на ногах, в ожидании его прикосновений. – А вообще молодец, что притащил её, а иначе мне бы самой пришлось.

– Оставить самой! – мурлыкнул крокодил над ухом, укладывая ладони на её живот. Нежно поцеловал в губы. – Сходила, я надеюсь?

– Угу.

– Всё хорошо?

– Угу.

– УЗИ сделала?

– Конечно! И даже всё видно оказалось.

– И-и-и…

– Что и?

– Я тебя сейчас укушу, честное слово.

– А, ты в этом смысле! – словно бы только что догадавшись о чём речь, рассмеялась Славка. – А вот сам угадай!

– Ффф… – Игнат развернул её вместе с креслом лицом к себе и опустился на корточки. Задумчиво поразглядывал живот… И вдруг решительно шлёпнул ладонью по подлокотнику: – Пацан!

– Уверен?

– Ну… – Приложился к животу щекой. Мягко погладил, поцеловал, снова прильнул… продолжая при этом недвусмысленно вести рукой ниже и ниже.

– Эй! – рассмеялась Славка, скрещивая ноги. – Не переводи тему, похотун! Угадывай, давай!

Игнат разочарованно фыркнул и, положив локти ей на колени, заглянул в лицо снизу-вверх:

– Да что тут угадывать, пацан!

– Точно?

– Однозначно! Поэтому готовься, будем делать ещё заход за прынцесской. Или несколько заходов. Пока не получится.

– Пфф! – закатывая глазки, рассмеялась Славка.

– Понял. Ну, ладно, тогда девчуля. Значит, следующая ходка будет за пацаном, так что особо не расслабляйся.

– Не угадал!

Игнат сощурился, смешно вздёрнув бровь…

– Да ты сама ещё не знаешь, провокатор!

– А вот и нет! А вот и знаю!

– Да? Серьёзно? Ну-ка, ну-ка, – поднял кулак. – Смотри внимательно: не пацан, это раз – выкинул один палец, – и не девчуля, два, – выкинул второй. Пошевелил обоими пальцами. – И?

– И-и-и… – многозначительно развела Славка руками.

– Да ладно… – Аж между лопаток запекло от восторга, при виде его обалдело вытягивающегося лица. – Сразу оба что ли?

– Да! – взвизгнула Славка не хуже, чем до этого пищал «ёлька» Мирон. – Да! Двойня! И мальчик, и девочка!

Игнат вдруг «обиженно» нахмурился, отчего Славке захотелось пищать ещё больше. Любила его до умопомрачения! До слёз и поджатых пальцев на ногах!

– Вот это охренеть попыточка соскочить со следующего захода! – наконец страшно прорычал он. – Вот это многоходовочка! Но знаешь… Не канает!

И подхватил её на руки! Она завизжала, тут же зажала рот рукой, хохоча и крепко прижимаясь к нему, пока он кружил её по комнате, а потом уносил в спальню. Бережно уложил на кровать, прижался к животу сначала ухом, потом губами:

– Приём, приём… База первому, база первому. Как слышно?

Славка обалдело замерла – таким дураком она его ещё ни разу не видела.

– Второй, как слышно, второй, как слышно?

И в этот момент то ли первый, то ли второй пихнулся, прямо папочке в лицо. Славка прыснула со смеха, Игнат строго вскинул палец, приказывая молчать.

– Есть контакт, повторяю, есть контакт! Короче вы там это, если вдруг сала с шоколадом или солёной клубнички – телеграфируйте, организуем! Как поняли? Приём, как поняли? – Поднял вдруг голову, глядя на Славку: – Ну вот чего ты ржёшь? Не даёшь с людя́ми нормально пообщаться.

– Ты такой дурак! Но такой счастливый, что я, кажется, сейчас зареву…

– Эх ты, молодёжь, – с философским кряхтением завалился он с нею рядом, утёр первую слёзку под глазом, – ничего ты не понимаешь. Дураки всегда счастливые! Потому, что живут одним днём и радуются этому. – Обнял, благоговейно затих ненадолго… И вдруг приподнялся на локте: – Слушай, ну раз такое дело, надо завтра Магницкому звонить. Чего тянуть-то?

– Кому? – обмерла Славка.

– Магницкому. Забыла, что ли такого?

– Н… нет. А зачем ему звонить?

– Для обмена опытом. У них же с Мариной, ну с этой твоей… подружкой, которая сначала пропала, а потом нашлась – у них тоже двойня. Так что всё закономерно.

– Что закономерно?

– Гены.