ждёт счастливое взросление и взаимная любовь. Но как только она выполнит предназначение и у меня появится новый якорь в этом мире, я убью её. А потом её дочь – и дальше, и снова. Я буду убивать их всех, ты слышишь, Фирея?

Ответ так и не прозвучал. Девушка над пропастью раскинула руки. Пальцы на шее сжались. Тихий хруст, будто сломалась тонкая веточка. А потом лёгкое тело подхватил ветер. Другой ветер разбудил пустыню. Третий – расшатал стены дворца. По фундаменту поползли трещины, и из них хлынул песок.

Пол снова ушёл из-под ног, Джек схватился за воздух… и поймал себя в тронном зале – на роскошном чёрном ковре, под ажурным светильником.

– Итак, наш северный гость утверждает, что ничего не видел, – громко провозгласил Морн. Вальяжно откинувшись на спинку своего трона, он обвёл взглядом зал и остановился на Джеке. Лёгкая улыбка играла на его губах. – Что ж, у нас нет причин не доверять этому свидетелю, правда?

Джек слышал, что люди вокруг пробудились от оцепенения и живо переговаривались. Смотреть на них он не мог. Опустив голову, Джек попытался спрятать остекленевший от ужаса взгляд.

– А за твою честность, Джек, вот тебе моя благодарность, – добавил верховный судья. – Видишь ли, я не только готов отвечать на вопросы – я ещё и выполняю обещания. Все обещания.

Дверь главного входа шумно распахнулась.

На пороге стоял Кларк Ковальски. Под взглядами всех присутствующих, смущённый и взволнованный, он вошёл в зал. Его волосы отросли, лицо загорело и обветрилось. Деловой костюм куда-то исчез – вместо него Кларк облачился в длинную тёмно-синюю мантию. В мочке его уха сверкал камешек в золотой оправе.

Всё это Джек отметил гораздо позже, прокручивая образы в памяти. Сейчас же он безучастно смотрел, как его бывший подчинённый оглядывается по сторонам. Фред пискнула. Узнав её среди сотни других лиц, Кларк уверенно двинулся вперёд. Люди расступались.

Зал снова окутала тишина. С удивлением (а кто-то, может, с осуждением) все наблюдали, как спасённый Кларк подошёл к своей девушке, молча притянул её к себе за талию и стал яростно, беззастенчиво целовать.

11. Самый удачливый из всех

Мозаичное окно под потолком разделило шар луны на цветные осколки. Джек рассматривал их и пытался не искать символизм. Прошло так мало дней… и так много. Минувшее полнолуние обещало ему встречу с близкими – обещало, да не выполнило. Теперь, под новой полной луной, Джек собирался жениться.

Что дальше? Лучше не загадывать, тем более что некоторые из разбушевавшихся вихрей событий пока не утихли.

Я проспал двадцать часов.

После побега из Лорна и разговора с Морном.

После того, как меня окунули с головой в лошадиную поилку и воспоминания двухсотлетней давности.

После самых частых эпизодов стояния на коленях за всю мою жизнь – организм нуждался в перезагрузке. Не помню ни одного сновидения, зато, когда я проснулся, в голове закрутилась новая докучливая песенка. Прежде я всё повторял «почему бы и нет». Настукивающий мне женитьбу молоточек замолчал только тогда (и то ненадолго), когда я мечтал о поцелуе другой.

Новая песенка не имеет ни мелодии, ни смысла, зато обладает отменными пиявочными свойствами.

«Что-то не сходится».

Что? – понятия не имею, однако я всё хожу и повторяю. Может, это первые признаки психического расстройства?

Появление нового чужестранца дворец верховного судьи встретил с любопытным оживлением. Мы с Фред успели примелькаться, а спасённый – вырванный из рук коварных странников – Кларк на несколько дней оказался в центре внимания.

– Ничего не видел. Меня всё это время держали в подвале какого-то дома, когда допрашивали – завязывали глаза. Но обращались со мной неплохо.

Он и выглядел хорошо. Правда, слишком загоревшим для подвального плена, но Кларк объяснил это долгим днём в пути.

Стоял жаркий полдень. Мы отдыхали на полуоткрытой веранде в восточном крыле дворца. Развалившись на пёстрых пуфах, бывшие претенденты на руку принцессы вяло обсуждали политику. После того как Мильхора обвинили в предательстве (его пока так и не поймали), а Тимес поспешно уехал домой (с возвращением Кларка его симпатия к Фред сделалась нежелательной), их осталось всего двое. Ну и я ещё, теперь официальный, выбранный и всем торжественно представленный будущий муж Эрисфеи.

Я спрятался в гамаке чуть в стороне от всех, поедал вымоченный в вине инжир и сквозь полуопущенные веки наблюдал за парочкой моих похитителей, друзей, со-путешественников в этот мир. В их рисунке просматривалась какая-то дисгармония. Плечи Фред, напряжённая линия её шеи и зажатые между коленями ладони… Кларк не замечал. Иногда он протягивал руку, чтобы заправить девушке локон за ухо или погладить её по щеке, а мне хотелось выскочить из гамака и толкнуть его. «Ты не видишь, как она съёживается, чурбан?»

От ухаживаний Фред спасла моя невеста. Неожиданно для всех она появилась на веранде в сопровождении дюжины слуг. Мужчины повскакивали со своих мест. Садовник, который неподалёку очищал куст рододендрона от засохших соцветий, щёлкнул ножницами мимо стебля.

– Это она? – шепнул Кларк.

– Принцесса Эрисфея, – пробормотала Фред.

– Фея… – повторил Кларк эхом.

Не обращая внимания на остальных, моя невеста доплыла до гамака. Заметил ли ещё кто-то озорные искорки в её глазах? Вряд ли – бесконечный шлейф зелёного платья с плавным шуршанием волочился по деревянному настилу и отвлекал внимание.

Я мешковато вывалился – разогнулся и тут же поклонился. Эри поприветствовала меня взмахом ресниц.

– Мой будущий господин, перед свадьбой нам разрешены свидания наедине, – сообщила она чопорно.

– День приносит радостные вести, моя принцесса. – Я закусил губу.

– Скоро тебе передадут записку, в которой будет указано время и место.

– Я буду трепетать от нетерпения.

Она торопливо улыбнулась уголком губ и степенно – подобно ладье, рассекающей водную гладь, – удалилась.

В этот день свидание мне не назначили, зато ближе к ночи заявилась Фред. Она прошмыгнула ко мне в спальню и уселась на привычное место: на пол между окном и кроватью.

– Ты чего тут? – спросил я, отсчитав четыре минуты тоскливого молчания.

– Прячусь, – ответила Фред. – Шоколад закончился, да?

Ещё некоторое время мы поиграли в гляделки и тяжкие вздохи. Я был терпелив. Должен признать, что столько терпения я не проявлял ещё ни с одной девушкой.

– Мистер Сандерс, – решилась Фред, наконец, – помните, вы хотели стать мне другом?

Я спрятал грустную улыбку.

– Если нужно, Фред, я могу побыть для тебя даже подругой.

Судя по её вспыхнувшим щекам, я верно истолковал причину позднего визита. Фред подтянула колени к груди и,