— Что произошло? — за всех задал вопрос сотник.

— Не знаю. Думаю, мы засветились на квартире у Стершина. Там была какая–то девчонка, наверное, из эскорта… Похоже, она нас запомнила…

— Ну и что? Она могла обрисовать вас только милиции. Значит, Глеба могли задержать по описанию…

— Вряд ли это милиция, — покачал головой Белогор. — Ясно, что на квартире побывали опера из ГПИ. Им ведь тоже нужна информация из компьютера Стершина, даже больше чем нам. От нее зависит их дальнейшее существование как структуры… — волхв остановился у темного окна, сцепил руки за спиной. — Скорее всего, дело было так. Они обследовали квартиру Стершина, поняли, что их опередили, и что это — не милиция. Выяснили, зная привычки и слабости своего сотрудника, с кем он проводил вечер накануне гибели, допросили эту девчонку и принялись искать уже нас. Естественно, в первую очередь проверили квартиры — сюда–то им путь заказан. Меня не нашли, а вот Пустельга им попался!..

— А почему ты думаешь, что его убили? — с трудом выговорил вопрос Медведь.

— Потому что он сбежал от них. Эти ребята поняли, что у Глеба есть нужная информация, и решили во что бы то ни стало ее забрать… Пустельга отправил мне расшифрованные данные из Интернет–кафе, отправил на первый доступный адрес — профессору Зухелю. С тех пор на связь не выходил, мобильник его в сети, но не отвечает…

— Может быть, они его в плен взяли?

— Н–нет, Серега, Пустельга убит. Я его не чувствую!.. — Стас повернулся к сотнику, и тот невольно отпрянул: глаза волхва светились жутковатым синим светом.

— Так что будем делать? — спросил сотник, старательно отводя взгляд.

— Из того, что накопал Глеб, можно сделать однозначный вывод, — будто не слыша его, заговорил Белогор странным «металлическим» голосом. — Центр «Юность мира» и вместе с ним «Перун» обречены. Нас либо расформируют и переподчинят — той же ГПИ, например, — либо просто ликвидируют. Поэтому надо действовать на опережение.

— Как именно?

— Вычислить их основную базу и атаковать.

— Пожалуй, не справимся, — скептически поджал губы Медведь. — Сил маловато для такого дела.

— «Воюй не числом, а умением», — произнес любимую фразу почти нормальным голосом Белогор. — Нам и не надо громить базу. Нужно добыть компромат, достаточный для возбуждения дела прокуратурой.

— Лады, с чего начнем?

— С вычисления базы.

Стас сел за свой комп и поманил к себе разведчиков.

— Вот здесь, ребята, вся необходимая информация, которую добыл для нас Пустельга. Сколько вам нужно времени для анализа?

— Пару–тройку часов дашь? — деловито спросил старший группы.

— До утра…

* * *

К вечеру на зимней даче Прохоровых собралось человек двадцать — самые близкие друзья. Братья в кои то веки решили встретить Новый год в «тесном кругу», почти по–семейному. Договорились на скромный пикничок с шашлыком из осетрины и 15–летним «Мартелем». А для дам подвезли настоящее «Шардоне» 1968 года.

Когда прозвучали официальные тосты и были съедены первые, самые аппетитные куски, Александр кивнул брату и не спеша двинулся в сторону оранжереи с бокалом вина в одной руке и куском осетрины на шпажке в другой.

Алексей догнал его возле пятиметровой араукарии. Необычное растение, имеющее сразу два типа листьев, невольно притягивало взгляд. Сочетание длинных, светлых шипов–игл и больших темно–зеленых листьев придавало растению почти неземной вид.

— Кто бы мог подумать, что этому уродцу больше двухсот миллионов лет? — громко вопросил старший брат, прихлебывая из бокала.

— Почему ты решил, что ему столько лет? — не понял младший, тоже делая изрядный глоток из своего.

— Араукарии, Леха, очень древние растения. Кстати, их шишки похожи на кедровые и, говорят, вполне съедобны.

— Тебе что, нормальной еды не хватает?

— Хватает, но… надоедает. Хочется чего–то необыкновенного, экзотического, даже неземного!.. — Прохоров–старший театрально воздел руки к стеклянному потолку оранжереи.

— Ты сколько «Мартеля» выпил? — скривился младший и сорвал жесткий, будто пластиковый лист.

— Я только начал, Леха, — добродушно сообщил Александр. — Я решил сегодня надраться и надерусь!

— Тогда я тебе не помощник. — Алексей развернулся, собираясь уйти, но брат схватил его за рукав.

— Погоди. Я же еще не пьян. Могу и о деле рассуждать… Например, о том, как ты меня обложил… со своим департаментом.

— Не обложил, а предложил адекватный моменту вариант сотрудничества.

Александр саркастически улыбнулся, допил вино одним глотком и швырнул бокал в заросли древовидного папоротника.

— Надо же, как ты насобачился выражаться?! А по мне так один хрен! Ты решил прибрать к рукам старшего брата?.. Так вот, я не–сог–ла–сен!

— Пойми, Саша, — не обращая внимания на его тон, мягко заговорил Прохоров–младший, — чтобы получать действительно значимые результаты, надо объединять усилия, а не наоборот! Сейчас мы с тобой тянем общее одеяло каждый в свою сторону. Ну, и кому от этого хорошо?.. Группа перспективных исследований почти год топчется на месте! А твой научный центр больше смахивает на сталинскую «шарашку»: люди света белого не видят, прячутся от родных и любимых. Это, по–твоему, правильно? Оправданно?..

— Ну а вы там чего творите? — набычился старший Прохоров. — Опыты на детях!.. Да ведь если это всплывет — звиздец! И тебе, и твоим подручным.

— Не всплывет. И потом, согласись, моя «крыша» понадежней твоей.

— Может, и так. Только течет твоя «крыша» с недавних пор!

— На что ты намекаешь? — моментально подобрался Алексей.

— Разве тебя не поставили в известность? — расплылся в пьяной улыбке Александр. — Айя–яй! Разбаловались чего–то твои псы…

— Ну–ка, рассказывай! — жестко потребовал младший, тоже запустив бокалом в кусты.

— О, узнаю брата Леху! — продолжал куражиться старший. — Так тебе не доложили, что произошла а–агромная утечка информации о твоей «перспективной группе»?.. Ладно, ладно, не сверкай — не боюсь!..

— Саша, я тебя сейчас ударю, — раздельно и свирепо произнес Алексей, сжимая кулаки. Он был почти на голову выше брата и шире в плечах, так что угроза имела под собой вполне реальную почву.

Несмотря на хмель, Прохоров–старший оценил угрозу.

— Так и быть. Короче, «мои» вышли на «твоих», засекли каналы поставки подопытных детишек, урыли одну из самых крутых опергрупп и выпотрошили комп одного из ведущих сотрудников проекта «Нужные дети»!

— Ё… твою мать! — только и смог сказать на это Прохоров–младший.

— Вот именно, Леха. И если мы с тобой будем и дальше грызться, генпрокурор нам обоим путевки выпишет.