Она достала визитку:

— Вот все мои телефоны.

Нужные Кате сведения Ермошин сообщил через день. Банковский счет Лаковского уютно покоился на Каймановых островах. За все время ни одна живая душа не попыталась снять с него хоть доллар.

— И какие у тебя мысли? — улыбнулся Константин, гладя Катину руку. За долгое время супруги наконец смогли вырваться за город и посетить ставший достопримечательностью маленький, но очень уютный ресторанчик «Мангал», расположенный на правом берегу реки в живописном месте.

Девушка усмехнулась:

— Разные.

— Поделишься?

Зорина улыбнулась про себя: это слово муж произнес с небывалым уважением.

— Если ты хочешь…

— Не представляешь как.

— То, что Лаковский ничего не снял со счета, более чем странно, — задумчиво начала Катя. — Надо же на что-то жить.

— Может, у него есть сбережения, — вставил Скворцов.

Журналистка наморщила лоб:

— Вряд ли. Тогда бы он не прозябал в комнатушке Нориной и не использовал бы в своих целях женщину гораздо старше. Костик, у меня нехорошее предчувствие. Возможно, кто-то не дал Виталию начать новую жизнь.

— Кто же? — поинтересовался Константин. — Марина Халяпина?

— На нее легко все списать, — ответила Зорина, покачав головой. — Нет, Марина не стала бы ничего предпринимать, не убедившись, что получит деньги. Она расправилась бы с Виталием только тогда, когда уже держала бы бабки в руках.

Константин кивнул:

— Какие еще варианты? Кто-то неизвестный нам?

Катя пожала плечами:

— Есть еще Евгения Лаковская.

— Покойная супружница? Не катит.

— Почему?

— Она ушла в мир иной раньше муженька.

Журналистка нахмурилась:

— Это мы так считаем. Исчезновение Виталия совпало с ее гибелью. Но как оно было на самом деле — раньше или позже, — никто и не выяснил.

— Откуда у тебя такие мысли?

Зорина задумчиво поковыряла вилкой салат:

— Евгения знала о любовнице и хотела вернуть Виталия, будучи согласна даже на преступление. Помнишь, что рассказывала Вайдышева? Лаковская собиралась использовать Рашида, однако потом передумала. А передумала ли? Не родилась ли в ее мозгу идея гораздо страшнее первой?

— Например, убийство?

— Именно.

Скворцов налил себе минералки:

— Это бред. Она сама пострадавшая.

— Что ни в коем случае не говорит о ее непричастности к исчезновению мужа.

Константин обреченно вздохнул:

— Рассказывай, с чего ты взяла.

Зорина наклонилась к нему:

— Она старалась вернуть мужа. Однако и о деньгах не забывала. Виталий наверняка не давал ей ни копейки из заработанного. Сначала Евгения думала, что он просто не хочет делиться большой суммой с Мариной, потом, узнав о его якобы разорении, желала только одного — быть рядом с ним и начать все сначала. И, надо сказать, предпосылки к этому имелись. Оба молодые, рисковые, смогли бы создать какой-нибудь другой бизнес, не менее успешный, однако Виталий не собирался оставаться с женой, в его планы это не входило, как, впрочем, и жизнь с Лидией Нориной.

Евгению потрясло сообщение о том, что муж завел любовницу, женщину гораздо старше. Думаю, она пыталась убедить себя: мол, это несерьезно. Ее беспокоило другое: как бы неверный супруг ненароком не оставил новой возлюбленной кое-что из сбережений. Девушка до конца не верила, что Виталий разорился в пух и прах. Вместе с Рашидом они разработали план, согласно которому Лаковский получил бы пару лет тюрьмы и вытащить его оттуда смогла бы только женушка, признавшись в подставе.

— Почему они не осуществили его? — поинтересовался оперативник.

Катя задумалась:

— Не знаю. Возможно, Евгения подслушала разговор супруга с Ермошиным в тот момент, когда Лаковский справлялся о переправленных за рубеж деньгах. Она поняла: он мечтает от нее отделаться, и никакие задумки не помогут. Заработанным вместе бабкам следует помахать рукой. Вот тогда Женя и вынесла ему смертный приговор. Пусть же монеты не достанутся никому.

Скворцов глотнул воды:

— И она обратилась к кавказцам-подельникам?

Зорина пожала плечами:

— Думаю, тебе следует их допросить. Допускаю мысль, что они не убивали Виталия. Отчаявшись, она могла найти кого-то на стороне.

— Этого еще не хватало! — Супруг недовольно поморщился, сознавая правоту жены. В глубине души он уже смирился с тем, что придется продолжать работу по этому делу.

— Значит, Лаковская просила вас помочь ей избавиться от мужа?

Похудевший в камере на десять килограмм, полный кавказец Ашот кивнул:

— Но я его не убивал.

— Я этого и не утверждаю, — кивнул Константин. — Даже напротив, уверен в истинности ваших слов. Мне необходимо знать, как она преподнесла вам данное предложение.

Собеседник оскалился в улыбке:

— Очень просто. Назначила мне встречу в кафе и сообщила, что муж заграбастал денежки и не собирается ни с кем делиться. Естественно, потом предложила расправиться с ним, пообещав мне шесть тысяч долларов.

— Сколько? — опешил Скворцов.

— Шесть тысяч зеленых, — кавказец достал большой грязный платок и высморкался. — Разумеется, я ей не поверил. Если супруг прикарманил денежки, откуда им взяться у нее?

— Вы сказали ей об этом?

— Конечно.

— И что она ответила?

Ашот сверкнул глазами:

— Что она мне их продемонстрирует при пред-оплате.

Константин удивленно взглянул на него:

— И, несмотря на это, вы отказались…

— Совершенно верно.

— Можно узнать почему?

Он пожал плечами:

— С Виталием мы съели пуд соли, почти родными стали. Я уважал его и не собирался продавать так дешево.

— Вы не рассказали ему о желании его жены?

Собеседник махнул рукой:

— Я не предатель.

— И она от вас отстала?

На лице бандита читалась борьба между желанием сказать правду и боязнью ответственности:

— Не совсем.

— Как это понимать?