самое мышление. Поступить нестандартно, а главное – так сказать – демократично. Поэтому высокое начальство обращает к начальству пониже, а те переадресуют вопрос командующему флотилии – дескать, а это что за здание вы от нас прячете, почему не показываете? По инстанции приходит ответ – никак нет, не прячем, подсобное хозяйство у нас здесь гарнизонное, свиноферма, товарищи адмиралы и адмиралы флота. Когда шторма идут, теплоходу причалить нет никакой возможности, используем свои резервы. Да еще и детскому сад и школе помогаем провизией. А давайте, продолжает демонстрировать главком новое мышление – заглянем, отклонимся от маршрута, в духе времени так сказать, сойдем в народ.

Сворачивают и всем своим погонным золотом освещают ферму так, что и электричества не требуется. Начальник фермы, списанный в свое время капитан третьего ранга при виде высокого начальства не тушуется, докладывает по-уставному и даже в подробностях – во вверенном подразделении происшествий нет, поголовье составляет столько-то единиц, все хрюшки на месте и уходом за собой довольны. Стоящие в своих загончиках свинки всем своим видом подтверждают – действительно, довольны. На ферме порядок и даже чистота. Воздух только, разумеется, специфический. В силу этого высокое начальство долго не задерживается и продвигается к выходу. Главком бросает напоследок благосклонный взгляд и даже подает руку начальнику фермы. Да только эта рука повисает вдруг в воздухе и трансформируется в трясущийся палец, а из горла вырывается изумленный и одновременно дрожащий вопль: «Этттта… штттааа такое?»

Проследив в направлении, указанном адмиральским перстом, свита и прочие тоже впадают в ступор. Ибо указывает он на свинью, которая повела себя соответствующим образом и повернулась к начальству боком. А на боку у нее черной корабельной краской – свежей причем – выведено «Член Военного Совета». А член Военного Совета – это начальник политотдела флотилии, второе лицо, обладающее порой возможностями, превышающими полномочия командующего.

Начальник фермы, которому в этот момент хочется оказаться в самой дальней точке Северного флота, хотя дальше, как уже говорилось – некуда – получает приказ показать свинок в профиль. И выявляется следующая картина – на значительной части свиного состава нанесены не менее пикантные прозвища – «командир NN дивизии», «начальник штаба флотилии», «командир NNN дивизии», ну и так далее. Налицо, хотя правильнее – «нарыло» весь командный состав флотилии, включая даже некоторых командиров лодок. В общем – оскорбление чести и достоинства плюс разглашение секретных данных, ибо номера частей и соединений являются именно таковыми.

Требуют объяснений от начальника фермы, который дать их явно затрудняется. По обратной инстанции требуют заместителя, тот мычит нечленораздельное и разводит руками. Ветеринарный врач – вольнонаемный из гражданских, ему вообще наплевать. Зоотехники делают равнение то налево, то направо, но пояснить ничего не могут. Доходят наконец до свинопасов, до самых низов. Первый, второй третий – кто делал надписи.

– Я, – пред командирские очи предстаёт первогодок с характерным говором.

– Ты?

– Та я ж!

– Как посмел?

– Так менэ ж приказалы?

– Ктоооооооо! Отвечать!!!

Матросик окончательно пугается и информацию в эфир выдает скупо. Его трясут, как яблоню в колхозном саду, и понемногу картина приобретает уже абсурдистский оттенок. Хотя и политическая подоплека по-прежнему налицо, то есть на… ну, вы понимаете. Оказывается, движимый благими намерениями, которые пролагают курс известно куда, начальник службы тыла флотилии лично отобрал лучших поросят из нового опороса. Самых перспективных в плане набора веса и будущих вкусовых характеристик, с его точки зрения, определил для подарков командному составу флотилии. Далее распределил по дивизиям. Еще часть – по лучшим экипажам. Подарок, видите ли, хотел к Новому году сделать. Сюрприз. Выбрал наиболее ответственного из свиноводов. А самые ответственные у нас кто – естественно, матросы первого года службы. Тот, понимая, что каждого запомнить в пятачок невозможно, сразу пометил – кому какого. Ну, хрюшки растут, он надписи обновляет. Когда поступил приказ навести порядок в подразделении, морячок смотался к земляку на склад и выменял кусок сала на емкость с корабельной краской. Обновил – любо-дорого. Руководство рвения, однако, не оценило. Главком снова распалился и стал орать, кто вообще придумал писать краской на животных? Подчиненные всех рангов считают вопрос риторическим и молчат. Главком снова интересуются, какого х… они стоят и краснеют, как девушки на танцах в сельском клубе? Когда до адмиралов и каперангов дошло, что главком требует конкретную информацию, стали думать. Ситуация нештатная, плюс стресс – снова молчание. Командующий уже синеет от крика. И когда вопрос был задан в десятый раз, вдруг раздается голос:

– Разрешите доложить, товарищ адмирал флота Советского Союза? Традиция помечать поросят краской возникла на Краснознаменном Северном флоте в годы Великой Отечественной войны. Её родоначальником является командир легендарной подводной лодки К-1 Михаил Петрович Августинович, впоследствии вице-адмирал. Он поспорил с начальником базы капитаном Морденко, что, если вернется с победой, тот угощает жареным поросенком. Впоследствии экипаж Августиновича перед боевым походом приходил в хозяйство и помечал понравившегося поросенка корабельной краской.

Начальство смотрит на докладывающего и окончательно приходит в предынфарктное состояние – рапортует главкому не офицер, и даже не мичман, а старшина первой статьи – вестовой командира NN дивизии. У того вестовой заболел, он приказал подыскать какого-нибудь толкового морячка. В штабе порылись и доложили – так и так, есть грамотный старшина, один курс университета окончил. Ну, его в спешке и пристроили. А он шибко грамотный оказался, стервец. Самому главкому докладывает.

А тот смотрит на морячка и как-то отходит душой. Мол, если у нас такие старшины бойкие, значит, и флот в порядке. Спрашивает, откуда такие познания? Тот, стервец, невинно рапортует, еще в университете интересовался, а когда узнал, что призван на флот, дополнительно изучал интересные факты. Молодец, служи дальше с честью.

В общем, покинули ферму, главком на воздух вышел и попрощался. Поблагодарил, так сказать за душевный прием, однако от обеда отказался. Старшину приказал отметить. И отбыл со всей свитой.

Разбирательство длилось еще месяц. Попытались, конечно, «свинопасу» пришить политическую статью, но времена были уже не те, отступились. Командование же в результате министерской проверки вместо очередных званий и переводов огребло головную боль и забвение на долгие годы. Вот такая цена свиней оказалась – поломанные судьбы, несбывшиеся надежды, утраченные иллюзии. Самая дорогая цена в мире.

Интересная история со старшиной получилась. Вернули его в дивизию с пометкой «отметить». Дело пошло в штаб. Визы множились. «Отметить», «к исполнению», «доложить» и тому подобное. В общем, когда дело дошло до лиц, принимающих конкретное решение, вопрос – что значит отметить? – оказался неоднозначным. А переспрашивать на флоте не принято, принято исполнять. В общем, чтобы