старшая подруга, посоветовала ей забить на это. Быть строгой начальницей, не считаться с сантиментами и не щадить сотрудников за проступки и неуважение. Она опиралась на свой собственный опыт. В «Золотом блюдце» Кейра была железной леди, однако её не только боялись, но и искренне уважали, а многие даже любили.

— Дорогуша, это приходит не сразу. Лёд тает медленно. Уважение строится из малюсеньких кирпичиков на долго стынущем цементе. Терпение, только оно тебя сейчас спасёт, — говорила Шульц.

«Только вот, где его взять, это самое терпение?»

Не так-то просто приходить на работу и весь день держать марку порядочного человека. Лояльно реагировать на жалкие попытки выпадов в свою сторону, парировать гнусные акты неуважения, стараться ставить людей на место, используя лишь свою компетенцию и культуру, своё благородное воспитание.

Изо дня в день это становится тяжелее. И даже отдых и общение с подругой не дают полностью отдышаться от того, насколько сильно каждый сотрудник госпиталя пытается перекрыть Чейз кислород.

Ванесса опасалась, что своим нытьём отобьёт у Кейры всякий интерес к ней. По сути, кроме Шульц у неё никого не было. Не возвращаться же ей из-за таких пустяков к бутылке и своим старым знакомым?

«Нет, я выше этого».

Кейра дала Ванессе ещё один совет. Поначалу ей показалось, что это всё пустое, но спустя пару недель начало помогать. Чейз завела небольшой дневник, в него она записывала все свои успешные поступки за день, с комментариями. Перед сном она их перечитывала, повторяя себе, что каждый её успешный шаг делает её выше тех, кто не проявляет к ней должного уважения. Чем больше становится эта пропасть, тем сложнее недругам переплюнуть её и попасть в её душу.

Это сработало!

Даже с Агуль Нэрвек на какое-то время отношения стали проще. Заведующая педиатрией даже снизошла до того, чтобы угостить Ванессу пирогом во время обеда. Чейз интеллигентно отказалась, но уже в тот момент ей показалось, что она движется в правильном направлении.

Во время работы, когда нагрузка позволяла, Чейз посещала отделение травматологии лично и, как любой рядовой врач, помогала оказывать помощь пострадавшим от войны. Даже сестринская работа её не пугала. Она не стала белоручкой, которая не могла снизойти до того, чтобы сделать инъекцию или установить капельный раствор.

Пациенты всегда радовались её появлению и участию. Некоторых коллег это раздражало, но Чейз не обращала на это никакого внимания.

Постепенно внутренне спокойствие укоренялось, новые обязанности становились привычными. Жизнь налаживалась. А, как известно, это не может длиться долго.

Среди ночи раздался телефонный звонок, пробудивший Ванессу от её привычных кошмаров.

— Земляника…

«Неужели это ты… Почему именно сейчас?»

— Винс, который час, зачем ты звонишь?

— Я хочу извиниться, за всё. Я не смогу объяснить тебе всего по телефону, да и во многое ты не сможешь поверить… Я просто хочу твоего прощения. Я не знаю, что ждёт меня впереди, смогу ли я увидеть тебя и стоит ли тебя беспокоить. В общем, просто знай, что ты подарила мне вкус к жизни… — связь оборвалась.

Ванесса не спала до утра и думала о том, где Винс, что он собирается делать. Ведь это всё-таки Винс, её мерзавец.

Корен IV

«Рдеют флаги и ленты, оркестры трубят,

В голубых безмятежных и чистых прудах

Отражаются люди, ликуя, стоят.

В этот праздник победы, пиры в городах.

Только вот непонятно, победы над кем?

Над людьми, что трудились и жили в миру,

Что растили пшеницу, не знали проблем,

Пока их королевство не смыли в дыру?

Только вот непонятно, победы над чем?

Над спокойствием, честью и долгом людским.

Защищать родной дом, непонятно зачем

На колени вставать перед эгом чужим?

А ещё непонятно победы за что?

Отстояли права, интересы, любовь

К матерям и отечеству, семьям? Нет, стоп!

Воевали затем, что почуяли кровь!

Исполняли приказы тирана-лжеца,

Заключённые узами данных ей клятв,

Все бойцы устремились идти до конца,

Понапрасну подумав, что их наградят.

Вот, держите, мерзавцы, награда вам — грех!

И на совесть пятно, и на душу всю шрам!

Оглянитесь среди ликования тех,

Ради счастья которых покрыл вас всех срам.

А народ рукоплещет: «Герои, Ура!»

Бестолковые или притворства полны?!

Жду, когда сего фарса минует пора,

Жду конца бесполезной народу войны.

Есть ли силы во мне, это остановить?

Прекратить все страдания бедных людей?

Непристойностям, бойням, конец положить

Или жить как живу до конца своих дней?»

Нет, определённо, Корен не сможет. Но прежде он найдёт принца Идэна или доказательства его смерти.

Народ и в самом деле радовался, по улицам Верхнего города шли демонстрации, которые можно было наблюдать из некоторых дворцовых окон. Вдалеке, внизу. И это не самый низ. Корен не знал, празднуют ли захват Фирсмура в Нижнем городе. Возможно да. Как-никак, его жители и их дети перенесли эту войну, трудились, наращивая военную мощь.

Звёздный вирус только недавно взят под контроль с изобретением вакцины и её широким внедрением. Корен видел вчера, как награждали девушку-блондинку, необыкновенно красивую. Ему запомнились её глаза, один голубой, один карий, почти чёрный. Хрупкая на вид, но сильная внутри, уверенной походкой она прошла мимо Корена, заставив обернуться. Девушка создавала впечатление истинной королевы.

Сегодня пришла пора награждения героев фирсмурской войны.

Вопреки ожиданиям Корена в королевском зале для торжеств не было накрыто столов, не стояли пьедесталы с медалями, уготованными для воинов. Во главе пустого вытянутого стола сидела королева Эйрин Кор вместе со своим мужем Эриком. По одну из сторон расположились Рой Прадон и командиры различных родов войск. По другую сторону сидел генерал Квазарус Мунвойс, ещё одно место было уготовано для Ида.

Учтиво поклонившись, Корен присел.

— Вы заставили себя ждать, — королева недовольно взглянула на него. Ид был уверен, что прибыл вовремя. Скорее, остальные собрались раньше. — Народ Мулсатора сегодня празднует нашу доблестную победу над северными бунтовщиками. Я хочу, чтобы их уверенность в могуществе короны сохранялась и по сей день, но чтобы их вера не была пустой и неоправданной, нам стоит выполнять наш долг до конца, не бросая дела незаконченными.

Корен не понимал о чём речь.

— Я вижу недоумение у многих из вас, — вступил маршал Прадон. — Собравшиеся здесь люди присягнули на верность короне и дали обеты хранить её секреты, поэтому королева будет говорить со всеми вами на чистоту о том, как вы облажались в северной войне.

— Облажались? — Корен не выдержал. — Ваше Величество, Фирсмур покорён, королевская семья…