«Все шуточки?!» — резко прозвучало у Фомы в голове. «Какие шуточки? — удивился Фома. — Смерть!» И вставил сигару в рот вестовому так, что тот напоминал уснувшего сторожа табачной плантации Фиделя. «Остров Свободы на посту! Капля лошади убивает огонь сигары!..» «Тс-с!» «Ну что, врываемся и рубим?..» — Фома сделал нетерпеливое движение. «И как можно скорее!» — ответил Доктор, и в это время в шатре раздался голос:

— Морган, посмотри, что там?..

И из шатра вышел человек с мечом наголо. Явно не до ветру. Сообразить он ничего не успел. Голова его, потеряв опору, закатилась под полог шатра, но и элемент неожиданности был утерян, если не считать, конечно, элементом неожиданности то, что вышел из палатки Морган, а обратно вкатился только его орган. Пусть и с глазами. Не успевшими удивиться как следует.

Фома с Доктором ворвались в шатер следом, но вместо повинно подставленных голов увидели обнаженные мечи. Вокруг топчана с картой и бумагами стояли четверо мужчин с оружием наизготовку. Над столом висела, покачиваясь, лампа, создавая зыбкую тревожную атмосферу.

Двое ближних, собственно, только и успели, что обнажить клинки, но толком развернуться навстречу ворвавшимся сайтерам уже не сумели и были тут же безжалостно разрублены двумя молниеносными ударами. Но зато двое других, благодаря этой задержке, успели занять удобные позиции и угрожающе выставили длинные мечи.

Один из них был Хрупп. Его нельзя было не узнать. Он был, может быть, не так огромен, как Скарт, но невероятная сила волнами исходила от него, к тому же он был сиз, как начинающий тлеть покойник. Одутловатое лицо с неестественно большими глазами, совершенно лысая голова и безжалостные губы людоеда. Было в этом какое-то страшное обаяние, тем более, что лампа, все еще качаясь, лишь периодически выхватывала его лик из полумрака. Словно сам ад, в лице лучшего представителя, заглядывал в палатку и глаза незваных гостей.

Второй был под стать Хруппу, но лицо его было резче, как и все движения, длинный хрящеватый нос, загнутый как у попугая, шевелился, пытаясь угадать следующее действие ворвавшихся. Никакой растерянности, только яростная готовность. Топчан между ними служил естественной преградой и возникла короткая пауза, в которой противники пытались правильно оценить друг друга и последующий ход.

— Кто вы? — спросил Хрупп, и Фома узнал этот низкий голос, выдающий нечеловеческую силу.

Этим голосом говорила голова Джофраила.

— Мы за тобой, собирайся! — ответил Фома, называясь. — Петушок давно пропел!..

Он сделал небольшой шажок, как бы примериваясь к прыжку. Ближе к нему был неизвестный.

— А-а! — зарычал Хрупп. — Так это вы?.. Флипп, крикни людей, это сайтеры!

— Не стоит! — успокоил их Доктор, пока Фома незаметно, как тень, используя раскачивание лампы, подбирался все ближе к топчану и Флиппу. — Вас никто не услышит, они мертвы. Так что давайте лучше обсудим условия сдачи.

— Сдачи? — зарычал-захохотал Хрупп. — Щенки!..

Но они и не думали обсуждать этот пункт. Фома прыжком обогнул топчан, и нанес удар Флиппу, Доктор напал на Хруппа, тот, отбивая выпад, ударил по лампе, она звякнула, мигнула и в шатре стало темно…

Фома сделал шаг назад, чтобы случайный удар не мог его достать, и замер, прислушиваясь к возникшей тишине, пытаясь быстрее адаптироваться к темноте. Ни один звук, кроме скрипа раскачивающейся лампы, не выдавал движения, все понимали — неосторожность может принести смерть. Здесь победит тот, у кого крепче нервы и пауза затягивалась, вытягивая их до предела.

Наконец, Фома увидел медленное, едва уловимое движение к нему справа. Флипп не выдержал.

“Флипп, ты влип!” — сказал Фома, уже ясно различая голову разбойника и как она, подчиняясь динамике Ирокеза, сначала покачнулась назад, а потом соскользнула с плеч вперед. Из шеи вырвалась шипящая струя, обрызгав все вокруг. “Тоже оборотень!..”

Тут же он услышал, как скрестили клинки Доктор с Хруппом и повернув голову увидел и того, и другого, и понял, как он сейчас снесет голову Хруппа скользящей лаской своего Ирокеза. Нет, остановил он себя, он мне нужен, он должен говорить!..

Голова Флиппа, продолжая крутиться на полу, вдруг ярко вспыхнула, разрываясь, и зажгла шатер. Полотно и циновки вспыхнули, как факел, прямо под ногами, над головой, вокруг — все было облито горючей гадостью, что переполняла Флиппа, обрызгано было даже лицо Фомы. Огонь распространялся так стремительно, что они с Доктором едва успели выскочить из-под проседающих опор и полыхающей материи.

Последнее, что они слышали сквозь гул пламени, неистовый и торжествующий смех Хруппа…

Открыв глаза, Фома увидел огромный костер шатра и Доктора, держащего меч острием прямо на исчезающего в этом пламени томбрианца. Это на случай, если тот вздумает напасть с другого уровня. Но похоже на этот раз сизый ангел уходил без мысли о мщении и абсолютно невредимым. Его смех говорил об этом.

— Ушел, — сообщил через некоторое время Доктор, подходя и подавая чистый платок с пахучей жидкостью.

— Откуда у тебя чистые платки все время? — поразился Фома. — У меня, я только в руки возьму, будто сапоги чистил!

— Но ты, действительно, первым делом чистишь сапоги! — отозвался Доктор.

От докторской жидкости стало легче, глаза, наконец, смогли смотреть нормально.

— Похоже, он использовал Флиппа, вместо горючего! — заметил он сквозь платок. — Сколько же у него этих тварей с жидким топливом?

Вопрос был риторический, так, от досады, что не удалось.

— Я пойду за ним, пока еще есть след, — сказал Доктор. — Его нельзя далеко отпускать…

— А не поздно? — спросил Фома.

— В самый раз.

— А-а… я и забыл, что ты у нас следопыт.

— Ты нормально?.. Закончишь здесь?

Фома дернул плечами: попробую!

— Я сразу обратно, в город, — сказал он. — Подстрахую снизу, потому что он либо туда, либо снова на поиски хранилища…

Фома поморщился от рези в глазах. Шатер, догорая, рухнул и из-под него вспыхнуло яркое пламя, а потом — шлейф искр.

— В общем, если там все