нет полок с книгами. Здесь повсюду висит холодное оружие. И периодически оттуда достаётся.

Дункан садится на массивный стул с высокой спинкой, откидывается и вперивает в меня фирменный «не-вздумай-спорить» взгляд.

— К нам делегация. Из Восточного крыла. Нужно помогать развлекать гостей, мы с Тэм не справляемся.

Я в очередной раз закатываю глаза.

— Скажи лучше, опять пытаешься скинуть на кого-нибудь светские обязанности, которых не перевариваешь!

— Что ты, как я могу! — невинным голосом отвечает брат, ухмыляясь. — А вот ты почему заводишься, есть какие-то проблемы помочь?

— Проблема одна и та же — я-то их не перевариваю точно так же! Я же твоя сестра, забыл? — делаю я последнюю отчаянную попытку подлизаться, но уже знаю, что сейчас будет.

— Не-а, не прокатит! — качает головой непреклонное Величество. Небо, как же хорошо мы жили, пока ему не пришлось надеть на себя корону… — Валяй к себе в покои, там уже новое платье готовое дожидается, Тэмирен приказала для тебя сшить. Лиловый шёлк, тебе пойдёт. Правда, когда она выбирала ткань, говорила портнихе, что оно для белокожей северной красавицы, а тут передо мной какая-то непонятная южанка нарисовалась, обгорелая на солнце, с облезлым носом…

Я надулась.

— Мы у себя на юге в шелках не ходим, так что если ты имеешь что-то против моего внешнего вида…

Брат рассмеялся и примирительно поднял ладони.

— Через час в голубом трапезном зале.

* * *

Через час в голубом трапезном зале я поняла несколько вещей.

Первое, что лиловый шёлк — это, конечно же, красиво и идёт мне в любом состоянии, хоть белокожем, хоть подкопченном.

Второе — у меня в братьях самый отвратительный лгун и хитрец на свете.

Третье — в Восточном крыле либо резко в результате загадочной эпидемии вымерли все женщины, поэтому послать было больше некого с посольством, либо меня в очередной раз пытаются сосватать.

Нет, я мужественно терпела!

Целых полчаса.

Но когда очередной юный, прекрасный и ослепительно самоуверенный лорд Оствинга проигнорировал мои отказы идти с ним танцевать и попытался взять меня за руку, вспылила.

Просто-напросто переместилась прямиком в личные покои брата, как он и просил. По счастью, застала одного. При Тэмирен мне обычно скандалить неудобно.

— Прекрати своё идиотское сводничество!! — я даже ногой притопнула от злости.

— О! — брат оторвался от надраивания очередной острой железяки. — Лиловый тебе и правда к лицу.

Я зарычала от бессилия. Вот же дубина непрошибаемая!

— Раз ты так, то я возвращаюсь в Саутвинг прямо сейчас.

— Что, неужели все были настолько плохи? — обречённо вздыхает Дункан, откладывая меч и замшевую тряпочку, пропитанную какой-то вонючей гадостью, от которой мне даже здесь хочется чихать.

— Отвратительны! — с чувством отвечаю я и кривлюсь при одном воспоминании о белобрысом лорде и его холодных, как лягушки, руках.

— Н-ну хорошо. — Брат внимательно смотрит на меня и задумчиво потирает подбородок. И как раз, когда у меня уже появляется иллюзия, что он небезнадёжен и в этот раз хотя бы понял, что я настроена серьёзно, вдруг добавляет. — Тогда почему бы не Алан Фостергловер?

Вот же… мастер коварных ударов под броню противника. В такие моменты я отчётливо понимаю, почему брату нет равных на поле битвы.

— Донесли уже? — вспыхнула я и отвернулась.

— Я просто за тобой приглядываю. Слегка. Ты же не думала, что мне всё равно? Ты — моя любимая сестра. Ты — моя семья. Я за тебя беспокоюсь.

Судя по тому, что это единственное, на предмет чего Дункан меня допрашивает, речь всё же не о слежке. Он действительно «просто приглядывал» и не знает всего, что со мной происходит. Иначе разговор был бы уже совсем другим. И всё-таки я пытаюсь посмотреть на ситуацию его глазами и понимаю, что наверное тоже бы беспокоилась, отправляя единственную младшую сестру в незнакомый город. Тем более, такую упрямую. Я прекрасно знаю, что я у себя не подарок.

Мне вдруг становится стыдно.

Вздыхаю.

Подхожу к брату и обнимаю, неловко к нему наклонившись. Он в ответ укладывает здоровенную лапищу мне на голову и ворчит что-то, как медведь в берлоге. Нам становится уютно и тепло, как в детстве. Остро вспоминается, как драгоценные мгновения разговоров и шуток с братом было единственное, что хоть как-то скрашивало моё существование в детстве.

Смущенно целую его в кончик уха.

— Прощаю, так и быть. Только больше чтоб никаких женихов!

— Больше никаких женихов, — соглашается Дункан. — В этом году.

Пихаю его локтем под дых, он изображает, что больно, чтобы мне сделать приятно. Не удерживаюсь и прыскаю со смеху. Нам так весело — как когда-то, как в детстве. В те редкие минуты, что он мог вырваться ко мне от многочисленных забот, которые свалились на него после смерти родителей, когда он стал главой рода Роверт.

Пока ухожу, в спину несётся, пополам с усмешкой:

— Насчёт Фостергловера хотя бы подумай! Если что, я вам своё благословение дам!

Неожиданно это выбивает из колеи.

Настолько, что едва закрыв за собою толстую дубовую дверь, прислоняюсь спиной к стылым камням, которые немедленно впиваются могильным холодом в тело под тонким платьем.

Ну да, конечно он не против! Алан же племянник его лучшего друга, лорда Закатного края, Финбара Фостергловера… Самая лучшая кандидатура в женихи для меня по всем статьям, если так подумать.

Почему так тошно на душе от этой мысли?

Бью затылком об камни и сама же морщусь от боли.

Ты же знаешь, почему, дурочка Мэг!

Потому что сердце всё ещё плачет и тоскует по тому, кандидатуру которого твой брат не одобрил бы никогда и ни за что.

Разворачиваюсь порывисто и упираюсь горячим лбом в камень. Обеими ладонями — на грубую поверхность едва обтёсанных крупных валунов. Словно так могу почувствовать… словно камень может мне сейчас рассказать… Это обман слуха, конечно же, но мне и правда чудится тихий шёпот от обломков древних скал, из которых сложен холд Нордвинг. Сковывающий по рукам и