– Ты даже не заметишь, что я рядом, – возразил Рубин, не дав ей ответить. Мне в это верилось с трудом.

– Почему я никогда не слышала об этих ауреолах? – спросила я у Софи, помогая ей резать пирог.

– Эльфы хранят ауреолы как зеницу ока. Они используют их крайне редко. Каждая ауреола наделена определенной способностью.

– Это семь перьев?

Софи пожала плечами.

– Я так не думаю. Все ауреолы отличаются друг от друга, и каждая из них обладает своей силой. Эльфы не особенно распространяются об этом, когда дело доходит до обсуждения этих штуковин. Я только знаю, что их семь. И есть семь семей, каждой из которых принадлежит одна ауреола.

Рэйвен прислонилась к дверной раме.

– Довольно необычно, что Киовар получил разрешение на использование ауреолы для исследований.

– Это может значить лишь то, что Элизьен придает этому делу большое значение. – К ней подошел доктор Эриксон.

– Или Ларимар, – буркнула я.

– Перо обладает магическими способностями, – продолжил он. – Киовар с его помощью сделал невидимое в твоих воспоминаниях видимым.

– Но как эти осколки попали в мою голову? Такое ведь невозможно.

– В мире, частью которого ты теперь тоже являешься, нет ничего невозможного. – Софи погладила меня по руке. – Отнеси торт вниз, на террасу. Там мы продолжим наш разговор.

– За все время, что семья Талина охраняла Муриль, они так и не узнали, что зеркало на самом деле принадлежало ундинам. Мы так и не выяснили, как и кем был создан Муриль. Но мы знаем, что с его помощью ундины были в силах уничтожить весь волшебный мир, – говорил доктор Эриксон, а мы молча его слушали.

– Но я уничтожила Муриль. От него ничего не осталось, – дрожащим голосом сказала я.

– Так мы и думали, – подтвердил доктор Эриксон. – Но это, может быть, и не так.

– Возможно, сила зеркала сейчас в тебе, – завершила его мысль Софи.

Я покачала головой.

– Это невозможно, – прошептала я. Коллам вскочил с места.

– Пока мы ничего не знаем наверняка, мы не должны пугать Эмму этими размышлениями. Пойдем купаться, – предложил он.

Рубин тоже встал из-за стола.

Коллам бросил на него гневный взгляд.

– Я и сам могу позаботиться об Эмме, – воскликнул он.

Рубин примирительно поднял руки, снова сел за стол и взял себе еще один кусок пирога.

– Если моя мать об этом не узнает, все в порядке. Только не попадитесь.

– Я боюсь, Коллам.

Мы лежали бок о бок на берегу небольшого озера, в котором мы вместе плавали во время нашего предыдущего пребывания в Лейлине. Я была рада, что Коллам привел меня сюда.

– Почему? – Он закрыл глаза. Теплые лучи солнца заставляли капли воды на его коже блестеть.

– Разве это не очевидно? Сначала я думала, что именно ты виноват во всех событиях. Потом я решила, что я себе все напридумывала, а теперь оказывается, что во мне есть какие-то осколки Муриля. Для меня это было самым невообразимым вариантом.

Коллам сел на траве и выпрямил спину, притягивая меня к себе на колени.

– Теперь, по крайней мере, мы знаем, с чем должны бороться.

– Но оно же внутри меня, – захныкала я.

Коллам убрал с моего лица мокрые волосы и поцеловал слезы на моих щеках.

– Посмотри на меня.

Я попыталась успокоиться.

– Перо нашло лишь материализованные воспоминания. Это не значит, что в тебе обязательно есть фрагменты Муриля.

– Откуда ты это знаешь?

– Киовар сказал это Луне, а она передала эту информацию Рэйвен.

– Это догадка или точная информация?

Коллам внимательно посмотрел мне в глаза.

– Он не может заявлять об этом со стопроцентной уверенностью, поэтому Луна на самом-то деле не должна была говорить об этом Рэйвен. Но ты знаешь Рэйвен.

Я улыбнулась сквозь слезы.

– Мне бы хотелось, чтобы ты в это поверила, – попросил меня Коллам.

Я снова легла рядом с ним и уставилась на белые кучевые облака.

– А что будет, если они никогда не смогут убедиться в этом на сто процентов?

– Может быть, это даже хорошо. – Коллам убрал пару травинок с моего плеча.

– Но сможем ли мы тогда вернуться в Беренгар? Или ты можешь представить себе жизнь на суше?

– Тебе бы точно этого хотелось!

Я не смогла быстро подавить свою предательскую улыбку.

– Я же пыталась жить в воде, – сказала я. – Но, боюсь, я слишком человечна для этого.

– Я буду с тобой там, где ты будешь счастлива.

– Ты уверен?

– Ты что, в моих словах сомневаешься? – Он оперся на предплечья и смотрел на озеро, лежавшее перед нами, словно зеркало. Ни намека на ветерок.

– А как же твои друзья, твой народ и работа в Совете?

– Думаю, они прекрасно справятся и без меня. Пусть Талин и Юмис рвут друг друга на части.

– Ты хотел, чтобы тебя короновали. Собирался занять место Ареса.

Коллам покачал головой.

– Понятия не имею, откуда вообще взялось это глупое мнение. Я никогда не хотел стать королем. – Его рука легла на мою талию. – Ты гораздо счастливее на суше, и это все, что имеет для меня значение. Я хочу быть с тобой. Хочу создать с тобой семью. А где это будет – мне в принципе все равно.

Я на мгновение застыла в его объятиях, ощущая его тихий смех на своей коже.

– Не сразу, но когда-нибудь. Мы могли бы поехать к Амели в Эдинбург, если хочешь. Могли бы остаться здесь, с эльфами. Решение за тобой.

– Ты уверен, что не хочешь возвращаться в Беренгар?

– Мы могли бы попробовать еще раз когда-нибудь. Ты пока что к этому не готова.

Я внимательно смотрела на него, пытаясь найти на его лице хоть какие-то знаки, которые могли бы дать мне понять, что он сомневался в своем решении. Однако я не нашла ни одного.

У меня внутри все разрывалось от счастья.

– С этим я точно смогу жить! – Я с облегчением обвила его шею руками и страстно поцеловала. Коллам перекатился на меня и ответил на мой поцелуй.

Я, наверное, еще никогда не говорила ему о том, что хочу жить на суше и не вписываюсь в жизнь океана, так открыто.

– Надо бы нам поехать в Портри и навестить Бри и Итана, если эльфы нас отпустят.

– В любое время!

Я прижалась к Колламу еще сильнее.

– Я совсем тебя не заслуживаю!

Его пальцы нежно, как крылья бабочки, порхали по моей коже.