когда там бежали. Ну, на машинах, отрабатывали там по ним. В основном операторы работали. Такого глобального ничего не было.

Простояли, потом дали команду на отход с Триполей. Вот за ночь, помимо того, что у меня инженерка, дали команду на отход. Мы заминировались. Только у меня взвод поставил 36 мин. Не считая того, что 2Р, гранаты. Это я вообще не считал. Чисто такое, тяжелое: МОНки, ТМки[119], ОЗМки[120]. Хорошо заминировались. Даже холодильники минировали.

— Как холодильники минировали?

— Да обыкновенно. Гранату берешь, зажал ее там, привязал мононить, вывел ее, холодильник закрыл и булавочкой аккуратно пристегнул, чтобы открыл холодильник, и сразу сработала. Изначально спиливаешь у гранаты замедлитель — и все, обыкновенно.

Единственное что плохо, очень много вещей сожгли. У меня тогда была одна машина, «Щука» была подо мной. И все, так и выдвигались. А вещи сожгли, вариантов не было.

— Что сжигали?

— Все вещи. Все, что было. Теплое только оставили себе. Берцы, форму — все, абсолютно все. Медицину, естественно, оставили, что может для боев пригодится. Инженерку, БК, все оставили и, соответственно, это… забрали себе.

Начали отход. Отходили без боев, у нас боев не было. Бои были у других. «Семерка» вроде там с боями отходила. Легион там какой-то стоял, даже потери вроде понесли. У нас боев не было, на нашем направлении.

Потом с Бобом Марли нашим разговаривал, с этим командиром ливийским. Он рассказал, что духи зашли на наши позиции, начали подрываться там, и в итоге наши позиции обошли через «семерку». А те не заминировались, когда отходили. Зашли через «семерку», а наши позиции не стали трогать. Потом саперы турецкие разминировали, как пишут везде. Даже саперы погибали, потому что мы много неизвлекаемых ставили…

Все. Отошли оттуда, потом приехали сюда.

— По поводу противника что сказать можешь? Как ты его оценить можешь?

— С русскими он не хочет сталкиваться. Он, видимо, знает, что это русские… А мы что, стоим до конца. У нас как: приказ есть приказ. Скажут наступать — будем наступать, не важно, как.

Противник учится на самом деле. Близко к нам старался не подходить. Единственное, кто близко подходит — это у них очень хорошо работают маневренные группы. Они прям молниеносно заезжают в тыл и окружают с тыла. На машинах прям залетают большой группой и окружают. Так же у них есть «Брэдли», броневики. А так старались близко не подходить. Лучше они на ливийцев будут нападать. А с нами не хотят сталкиваться.

— Было что-то в поведении противника, что произвело на тебя впечатление? Были действия, которые вызывали уважение к противнику?

— Да какое уважение у них? Что они издалека с танков пуляют? Или с «безоткаток» с ЗУшками работают? Какое уважение там?!

Минерки они нашей очень боятся. Очень боятся. А мы минируемся всегда. Я после того окружения порядок завел: у каждого лежит минимум МОНка. Поэтому я теперь, когда позиции занимаю, сразу инженерку выставляю на максималке, что есть. Не разу, потом уже, когда основательно мы остались здесь, на рубеже, на месте. Они же подвозят все остальное: БК, инженерку, потому что за время боя все расходуется.

— Какой самый полезный опыт ты из этого вынес?

— Как бы ни было тяжело, надо носить с собой больше БК, и носить с собой всегда инженерку. После окружения я понял, что инженерка должна быть с собой всегда. Если б тогда были у нас МОНки и все остальное из инженерки, было бы полегче. Ее что, вывел, поставил, нажал — все, отработала, проход свободен. С собой носить инженерку, БК — это самое главное. Ну, вода у всех всегда есть. Пить охота всегда.

Респондент 12 «Все мы контуженные от нашей жизни»

Трудоустройство

— В Контору как угодил? Ну, таксовал, ну и заобщались с человеком, вот. Он сказал, что едет в ополчение. Ну, я тоже как бы разгорелся, на такси ведь много не заработаешь, и он мне оставил номера. Буквально через пару дней я с ним созвонился, ну и плюс-минус где-то через неделю я уже был на месте. Как-то так получилось.

Сдал нормативы, которые там полагались, по физухе. Ну и там дальше — больше, как говорится. Нормативы в стрельбе тоже сдал. Я изначально был водителем и на любой технике ездить мог. Не гусеничной только… Был бы это БТР, КамАЗ, «Урал»… Я на любой технике ездил, мне без разницы.

Бои у Эль-Барды (Сирия-2016, Пальмира)

— Я попал на Пальмиру. Был в четвертой роте, мы на Эль-Барде стояли. Эль-Барда — это Пальмира у нас, получается… Там перекресток был, он соединял Дамаск, Пальмиру, основные дороги. Противник ехал, БК подвозил… Пальмира там, не Пальмира, вот по этой дороге. Мы их, соответственно, уничтожали. В ночь на 23–24 февраля они попытались нас штурмануть ночью, после 12 часов это началось.

Мы заняли там укреп, «Олимп» назывался, там Бродяга[121] жил. Ну и высоты, где мы жили… все по-разному. Два взвода: один у дороги жил, там асфальтовая дорога была, ну и мы жили, там высотка была. Под высоткой — пулемет, тоже на какой-то опушке… высотке стоял. Ну и как-то так. Выезжали периодически на задачи: где-то противника засекли, где-то там чего происходит. А так стояли в обороне. В глухой обороне. И вот они ночью пытались штурмануть. Попытались, но у них успеха никакого не было.

— Как штурм проходил?

— Штурм у них ночью, впереди нас на 500 метров стояли