Корабли были в завершающей стадии строительства, крепился такелаж, устанавливали изготовленные в своей мануфактуре пушки, крепили мачты. Предстояли ещё ходовые испытания и незначительные усовершенствования, но в целом, четыре красавца первой флотилии, уже были готовы выйти в своё первое плавание.

Маклон Риди открыл своё представительство в Пардалисе, как несколько других торговцев, охотно меняя своё продовольствие на продукцию мануфактур. Деньги от налогов и пошлин маленьким ручейком, но текли в казну, которой теперь приходилось расплачиваться серебром за труд своих граждан. Денег не то, чтобы не хватало. Просто стоимость труда граждан Пардалиса была занижена, как и цена продуктов на складах, чтоб не вызвать недовольства населения. Но импортные товары не первой необходимости, как например красивые наряды стоили безумно дорого, даже без наценки купца. Со временем цены подтянутся вверх, придётся поднимать и зарплату, что ляжет сильным бременем на бюджет.

Распоряжался им мудрый вождь одного из кланов Мурис. Спокойный, степенный, вдумчивый, он пользовался заслуженной репутацией честного человека и уважением всего поселения. Есть такой вид людей, к которым нельзя предъявить ни одной претензии, и они никогда не лезут вперёд, не выпячивают себя, скромно делая то, что должны со спокойной совестью. Мурис был преклонных лет, но удивительно грамотно отвечал за финансовую сторону жизни баронства.

С Ирис мы часто гуляли вечерами по полям, сидели возле речки, болтали обо всем на свете. Эти беззаботные встречи по-настоящему расслабляли меня после трудного насыщенного дня. Мне было хорошо и радостно с ней, её голос наполнял меня счастьем. Я не форсировал события, зная её гордый и самодостаточный характер. Мне, конечно, страстно хотелось женской ласки, но в чем-то такие отношения имели свою привлекательность. Я уже точно знал, что никто, кроме меня не будет с ней, поскольку такая девушка уже никого к себе не подпустит.

В один из дней ранней весны мы впервые поцеловались. Я чуть не взлетел в небеса от счастья. Это было так нежно, красиво, чувственно, желанно. Меня пробрало от корней волос до пяток волнами наслаждения, которые одна за другой пробегали по телу от прикосновений. Чем дольше ожидание, тем слаще вкус! Ирис, вдруг устыдившись своей слабости, отпрянула. А я, словно оторванный источника наслаждений, беспомощно взирал на свою прекрасную Ирис! Она засмеялась, и её голос зазвучал в моих ушах райским пением.

Я сам лично решил отправиться в первое плавание торговой флотилии. Корабли построили универсальными. В случае чего, они с помощью сорока пушек каждый, могли достойно ответить любому пиратскому флоту. Большие трюмы, сделанные на манер голландского флейта, вмещали десятки тонн разных товаров. Экипаж каждого шестидесятиметрового корабля составлял сто человек: сорок человек экипаж, шестьдесят – пушкари и абордажная команда, которые в мирное время превращались в грузчиков и подсобных работников.

В моряках не было дефицита, так как поверженная на море Аранейская конфедерация лишилась всего своего флота после нескольких эпичных сражений с Драманской империей. Спасшиеся моряки расползлись по всему свету, и агенты Антонира пачками "покупали" их на службу Пардалису в кабаках и притонах Гристонского царства и Альмуирской деспотии. В командах наших кораблей было поровну карогов и иностранных моряков, для обучения новичков искусству морских перевозок и сражений.

Новым адмиралом флота и морским министром стал бывший опытный флотоводец Аранейской конфедерации Аристобал Билидор. Мы могли накликать гнев Драманской империи, но не подписать такого кадра я просто не мог. Это действительно был настоящий морской волк, живущий флотом и его нуждами. Рачительный и заботливый, он вставал задолго до рассвета, чтоб обойти все корабли, проверить все пушки, склады, паруса, такелаж и прочее. Его просто обожали моряки. Он их, конечно, жёстко подкалывал, но в ответ они готовы были целовать его сапоги, поскольку Аристобал отдал бы жизнь даже за недавно взятого юнгу.

Это был железный адмирал, который никогда не терял присутствия духа. В битве при Кзельсунде когда втрое превосходящий флот Драманской империи истреблял остатки флота Аранеев, командир Второй Штурмовой эскадры Аранейского флота Аристобал Бильдор яростно ринулся с фланга со своими шестью линкорами и пятнадцатью фрегатами прямо в середину кильватерного построения противников, пытаясь разрезать его флот на части. Драмане пришли в замешательство, что позволило перестроиться основным силам Аранейской конфедерации. Противник сфокусировался на эскадре Аристобала, а флот Аранеев сумел тихонько ускользнуть из гавани Кзельсунда. До последнего храбрый адмирал пытался спасти всех моряков, увидев, что родной флот успешно ретировался. Но в неравном сражении полегло большинство членов его эскадры. Шесть тысяч храбрых моряков спасли сорок тысяч человек основных сил флота Аранеев. Адмирала вытащили на берег без сознания, а дальше началась долгая дорога странствий и гонений.

Поэтому, даже несмотря на возможный гнев Келлоса, союзника Драманской империи, Аристобал был ещё одним "бриллиантом, подобранным на дороге".

Улучшением против возможных атак ууров были натянутые чуть выше ватерлинии тонкие стальные струны, которые могли легко отрезать при контакте рыхлые щупальца кальмаров-переростков. Кроме этого по всему борту располагались несколько небольших пушек – кулеврин, которых можно было переносить с борта на борт, на корму или на нос для обстрела речных тварей. Ну и на приближение речного чудовища должны были реагировать пушкари и абордажная команда со своими мушкетами и аркебузами.

Гордые красавцы, по моему мнению, были готовы к встрече с речными обитателями. Если уж "Чук" и "Гек" смогли выдержать их атаку, то многотонные корабли класса "Река-море" вполне смогут преодолеть нападки агрессивной фауны.

Со строящегося порта, находящегося в километре от судоверфи, нам отсалютовали из береговых батарей. Флагман эскадры, которого решили назвать в честь города-столицы "Пардалис", в ответ произвел несколько холостых выстрелов. Четвёрка кораблей, двигаясь в кильватерной колонне, отходила от родных берегов. Полноводная река, освободившаяся уже ото льда, находилась в своём самом широком разливе, неся талые вешние воды с предгорий Омнисы в Западный океан. Остальные три корабля были названы, продолжая традицию, в честь городов: "Аликет", "Нигрум каструм" (лат.– "Чёрный Замок"), и в честь несущей нас по своим водам реки – "Крыжма".

Моряки – народ буйный, прибывая сюда партиями, потихоньку привыкали к патриархальным порядкам карогов. Самых отпетых вешали на глазах у жителей, чтоб показать жёсткость местных законов. За более мелкие провинности нещадно секли плетью голышом на площади перед стечением народа. Такой позор либо ставил человека на место, либо заставлял уходить. А в Прадалисе не по собственной воли никого не держали. Пообвыкшись, пришлые даже стали допускать в свой круг общения новобранцев из карогов, поняв, что они хоть и бывшие "дети природы", но умеют "держать удар".

Вот и сейчас плечом к плечу, матросы юрко лазили по вантам, управляясь с мачтами. По реке плыли на косых парусах: стакселях и кливерах, для повышения маневренности судна в ограниченных речных пространствах. Основные, прямые паруса были сложены, до выхода в море. К тому же течение выполняло всю работу за паруса.