— Бьюсь об заклад, с тобой ее ждет большой сюрприз, — Ланс обнял Тиль за плечи, но она сбросила его руку. — Давай я сделаю тебе кофе, как и собирался.

Ошметки горелой ткани, разбросанные по полу, сворачивались в черные комки гари, рассыпались и таяли, не оставляя следов, но запах будто стал еще сильнее.

— Ладно, — проворчала Тиль. — Только я выпью его не здесь. Пойдем, покажу тебе одно место, откуда этот пансион кажется терпимым.

Ланс прихватил из шкафа две чашки и пошел к Тиль, которая ждала его у порога.

— Мне показала его Клэр, — добавила она.

43.

В тени башенок на крыше еще сохранилась ночная прохлада, и крупные как улитки капли споро сползали по стенкам, собираясь в лужицы. Тиль села на парапет, свесив ноги вниз, а Ланс осторожно присел рядом, протянул Тиль дымящуюся чашку.

— Здесь красиво, — признал он. — Много воздуха, море повсюду… Матильда, я помню насчет утренней тишины. Но, мне кажется, нам есть что обсудить.

— Мы с тобой отвратительная команда, — сказала Тиль, отпивая глоток.

— Как детективы — возможно, — вздохнул Ланс. — Но как пара мы подходим друг другу идеально.

Тиль с сарказмом на него посмотрела, но Ланс лишь ухмыльнулся и поцеловал ее в плечо.

— Давай хотя бы попытаемся определить, что мы имеем, — сказала Тиль, дернув плечиком.

— Составим список? — улыбнулся он.

— Думаю, ведьма не носит каблуки, — сказала Тиль.

— Неожиданно, — озадаченно произнес Ланс.

— Когда мы сидели в шкафу, и ты едва не бился в истерике, Петра с кем-то разговаривала. Та женщина очень возмущалась, что директриса взяла тебя на работу. Разговаривала с ней свысока, укоряла, будто бы имела на это право. Возможно, она и есть тот спонсор, который оплачивает пребывание девочек в пансионе. И, думаю, она и была нашей ведьмой. Ее шагов не было слышно. Она не носит каблуков.

— Тогда вычеркиваем из подозреваемых Селену, — кивнул Ланс.

— И все? — разочарованно спросила Тиль.

— Руби носит кеды, Сара — туфли на плоском ходу. Еще медсестра под вопросом. У нее белые лодочки, похожие на те, что были на тебе в нашу первую встречу, каблук невысокий, но может цокать..

— А библиотекарша? — напомнила Тиль. — Она едва ноги переставляет. Тут уж не до каблуков.

— Мы выяснили что она не ведьма.

— А вдруг ведьме кто-то помогает, — предположила Тиль. — Библиотекарша носит книгу с темной магией, она явно замешана. Может, тут целая команда. Может, все они участники заговора.

— Помогают ведьме создать новый Орден? Или, вернее, Ковен? — Ланс почесал подбородок, отпил из своей чашки. — Думаю, мне стоит поговорить с Селеной. Если она была дружна с покойной Вивиан, которая никак не упокоится, то может что-то знать.

— Возьми с собой перстень, — Тиль протянула ему руку, на среднем пальце которой блестел серебряный ободок с овальной нашлепкой. — Если бы змеи тебя укусили, ты мог бы умереть.

— Мы решили, что Селена не ведьма, — улыбнулся Ланс. — Мне ничего не угрожает. К тому же мне нравится, что ты носишь мое кольцо.

— Селена могла и переобуться, — вздохнула Тиль, — так что уверенности никакой. И как ведьма смогла собрать здесь столько девочек с магическими способностями? Их просто не должно быть! Это какая-то аномалия!

Ланс выпил еще кофе, нахмурился, будто вспомнив что-то неприятное.

— Первый маг родился в союзе анаэта и человека. Если анаэта беременеет только по любви, то, может, в этом и секрет? Маг рождается, когда его родители любят друг друга? По какой-то причине на земле произошла вспышка любви, так что родилось много магов?

Едва не выронив чашку, Тиль вздрогнула, и Ланс схватил ее за руку.

— Не забывай, что у тебя нет крыльев, — проворчал он. — Если ты свалишься с крыши, мало не покажется. Я не целитель и не умею сращивать сломанные кости.

— Зато я умею, — буркнула Тиль, тем не менее вставая с парапета. — И у меня высокие способности к регенерации.

— Так отрасти свои крылья заново, — безмятежно посоветовал Ланс, допивая кофе.

— И куда я с ними денусь, — обманчиво равнодушно ответила Тиль. — Буду в цирке выступать, вместе с Ульрихом?

— Я сделаю тебе отличный маскировочный артефакт, — пообещал колдун. — Сможешь хоть на пляже с крыльями щеголять, никто ничего не увидит. Ты все равно не такая как все, хоть с крыльями, хоть без, и, отрицая свою природу, ты делаешь только хуже.

— Ланс, отстань уже, — попросила Тиль. — Откуда ты нахватался этой доморощенной мудрости? Беседы с психологом не прошли даром?

Ланс тоже поднялся с парапета, встал вплотную к Тиль, обняв ее за талию.

— Просто выбирайся уже из своей могилы, Матильда, — сказал он. — Открываться людям страшно, но прожить еще сотни лет вот так, добровольно себя замуровав, — еще страшнее.

***

Клэр шла по пустому коридору, вертя в пальцах старую зажигалку. За дверями комнат иногда раздавались голоса, девочки просыпались, чтобы прожить еще один никчемный день. Но для нее началась новая жизнь, манящая обещанием счастья и свободы. На груди висел кулон из двух серебряных крыльев, который она забрала из багажника Ланса. За ночь она успела убедить себя, что Ланс только порадуется, что кулон оказался у нее. Он собирался подарить его кому-то другому, но это было еще до того, как он познакомился с Клэр, посмотрел ей в глаза, увидел родственную душу, а перед этим запал на броскую красоту. Клэр самодовольно улыбнулась. Она еще не переоделась на занятия, и казенная сорочка обтягивала спелую грудь, которая как будто еще выросла за эту ночь. На смуглой коже серебряный кулон смотрелся особенно выигрышно. Вот только разношенные кроссовки, в которые она сунула ноги, даже не завязав шнурки, портили вид.

А может заявиться к Лансу прямо сейчас? Пробраться в его комнату, разбудить поцелуем… Уродские кроссовки она скинет в прихожей, а Матильде соврет, что ее вызывает директриса.

Клэр покусала губы, пощелкала зажигалкой, высекая огонь, улыбнулась. Со вчерашнего дня ее переполняла уверенность в своих силах, энергия кипела в каждой клеточке тела, бурлила в горячей крови, требовала выхода.

Вот только курить хотелось так, что хоть плачь.

Клэр прошла через душевые, открыла дверь в кладовку, глянула в прямоугольное отверстие в потолке, где светлело небо. Странно. Вроде бы она закрывала дверь. Взявшись за перекладину, Клэр медленно поднялась по приставной лестнице, выглянула наружу, и сердце ее сразу забилось быстрее.

Там был Ланс. Темные брюки, белая рубашка, рыжеватые волосы блестят на солнце, как шерсть здорового животного. Тиль стояла рядом — тонкая, хрупкая, глаза опущены в пол. Наверное, она отправилась на крышу, а дядя проследил за ней и сейчас отчитывает!