Двое следователей полиции Лас-Вегаса пробовали его допросить, однако он молчал, не произнося ни слова. В конце концов жирный сказал: «Ну и черт с ним», — и оба ушли. Уэсли не собирался с ними разговаривать. Его дело будет разбираться в федеральном суде, поэтому здесь ему были нужны агенты ФБР.

Долго ждать ему не пришлось. Он с удовлетворением увидел вошедшего Болдуина, за которым следовал агент Ортис в помятом костюме. Оба пододвинули стулья и сели.

— Здравствуйте, — улыбнулся Уэсли. — Кажется, мы с вами не знакомы… Ой, подождите, это ведь вы повалили меня на пол. Агент Ортис, правильно?

— Мы тебя взяли тепленьким, дружище Уэсли, — Ортис закатил глаза. — Мы видели, как ты напал на Джессику в ванной.

— Вы хотите сказать, вы видели, как она приставила к моей груди револьвер? Мне пришлось выбить дверь в ванную, потому что Джессика грозила покончить с собой, а затем она вдруг направила револьвер на меня. Так что я искренне надеюсь, что у вас есть на меня что-нибудь получше.

— Что ты сделал с видео? — вмешался Болдуин. — Джессика сказала, что просмотрела какие-то видеодиски. Мы их обязательно найдем. Как раз сейчас криминалисты переворачивают вверх дном твою квартиру.

— Знаете, агент Болдуин, пожалуй, вы мне не нравитесь. — Уэсли игриво улыбнулся. — В прошлом мы с вами уже общались. Я буду говорить с агентом Ортисом — только с ним одним.

— Нет.

Пожав плечами, Уэсли откинулся назад и показал жестом, что запирает рот на замок.

Прикусив губу, Болдуин бросил взгляд на своего напарника и вышел.

— Видеокамеры вызывают у меня неприятное чувство, — продолжал Уэсли. — Выключите их. Звук, если хотите, можете записывать. С этим у меня никаких проблем.

Ортис смотрел на него, не шелохнувшись.

— Я буду играть с вами только по таким правилам, агент Ортис.

Встав, фэбээровец выдернул шнур из видеокамеры. Все стены камеры были бетонные, никаких однонаправленных зеркал. Ортис вышел и через минуту вернулся с цифровым диктофоном. Он собирался уже включить запись, но тут Уэсли приложил палец к губам, останавливая его.

— Прежде чем мы начнем, я хочу задать вам один вопрос.

— В чем дело? — сказал Ортис, убирая палец с клавиши и откидываясь назад.

— Как дела у вашей дочери?

Боль, которую почувствовал в это мгновение Ортис, была буквально осязаемой.

— Что ты знаешь о моей дочери, говнюк?

— Я знаю то, агент Ортис, что дома ее в настоящий момент нет.

— Чепуха!

— Позвоните жене и попросите заглянуть в детскую. Почему-то мне кажется, что ваш звонок разбудит жену, и она очнется от долгого сна, хотя и не собиралась спать. Как будто ей дали снотворное.

Поколебавшись, Ортис достал телефон. Встав, он повернулся к арестованному спиной и набрал номер. Уэсли украдкой включил диктофон на запись.

Ортис сказал несколько слов по-испански, затем замолчал, оглянувшись на Уэсли. Через несколько секунд в трубке послышался пронзительный, истошный крик матери. Губы Уэсли тронула легкая усмешка.

Ортис выронил телефон.

— Где она? — заорал он, бросаясь на Уэсли.

— Нет! — взмолился тот. — Пожалуйста, не надо! Прекратите, я вам всё скажу! Не бейте меня!

Размахнувшись, Ортис врезал кулаком ему в подбородок, сбивая с кресла. Рука Уэсли, по-прежнему прикованная к столу, выкрутилась под неестественным углом, что отдалось острой болью в запястье и плече.

— Я убил Олсенов и Динов… Я во всем признался — пожалуйста, прекратите!

Ортис ударил его ногой по ребрам.

— Где она?

— У меня в Лас-Вегасе есть ячейка в камере хранения. Недалеко от Центрального бульвара, «Касл-сторидж». Я храню там сувениры с мест убийств. Пожалуйста, — Уэсли всхлипнул, — пожалуйста, остановитесь!

Ортис продолжал молотить его ногами. Уэсли развернулся так, чтобы удары приходились по голове и лицу. От одного удара он едва не потерял сознание и ощутил привкус крови, вытекающей изо рта, словно из лопнувшего воздушного шарика.

— Я не хочу умирать! — не переставая всхлипывать, воскликнул Уэсли.

Дверь распахнулась настежь, и в комнату ворвался Болдуин, а следом за ним — двое следователей.

— Оскар! Прекрати!

Ортис продолжал работать ногами. Прежде чем его оттащили от Уэсли, тот успел почувствовать, как у него сломался зуб.

Ощутив непреодолимое желание расхохотаться, Уэсли сглотнул его вместе с потоком хлынувшей крови. А потом расплакался — громко, чтобы это обязательно записал диктофон.

Ярдли застала Тэру на балконе, читающую монографию о каком-то «удержании наночастиц».

При виде дочери у нее защемило сердце. Столько психологических травм за такую короткую жизнь! Ну как Тэра сможет впредь доверять кому бы то ни было — в том числе и своей матери?

Однако дочь, как это уже частенько бывало, удивила Ярдли. Когда та дрожащим голосом, запинаясь, поведала ей об Уэсли, Тэра выслушала ее молча, не сказав ни слова. Они посидели еще какое-то время, после чего девочка сказала:

— Пока тебя не было, я поговорила с мистером Джексоном. Он связался с деканом математического факультета Университета Лас-Вегаса. Там решат, сколько экзаменов мне нужно будет сдать, чтобы поступить сразу на второй курс.

Там они и провели остаток дня — в студенческом городке университета. Хотя городок располагался в центре города, благодаря обилию пальм и зеленых кустарников впечатление он производил приятное. Казалось, этот район не принадлежит Лас-Вегасу.

Именно здесь Ярдли впервые встретилась с Уэсли. Точнее, она считала, что впервые встретилась с ним здесь.

Джессика села на скамейку, стоящую посреди лужайки. Тэра присоединилась к ней, и какое-то время они смотрели на маленький фонтан, окруженный пальмами.

— У меня такое чувство, будто я тебя подвела, — нарушила молчание Ярдли. — Я подставила тебя под удар, хотя давала себе клятву всеми силами тебя оберегать.

— Ты ни в чем не виновата. Наверное, ты думаешь, что в тебе есть нечто такое, что привлекает подобных мужчин, но, получается, Уэсли просто шел по стопам Эдди Кэла. Он сознательно тебя искал. Его привлекла не ты, а Эдди. К тому же один умный человек как-то сказал мне, что определенные мужчины ищут в окружающих их лучшие качества, чтобы воспользоваться ими.

Ярдли посмотрела на свою дочь, затем легонько похлопала ее по коленке, показывая, как признательна ей за эти слова.

— Я боялась, ты будешь на меня кричать. Обвинишь во всем. Я знаю, Уэсли тебе нравился.

— Я с ним ладила, так как знала, что он нравится тебе. Я считала, что он со странностями. Пару раз Уэсли заходил ко мне в душ. Я тогда думала, что это случайность, но теперь понимаю, что он делал это сознательно. — Покачав головой, Тэра сказала: — Мам, а ты-то как?