– No strong[20], – сказал Лука.

Его зеленые кошачьи глаза мерцали в темноте. Мне он понравился с первого взгляда. Амина же выбрала себе хорватского вратаря.

Я сделала несколько затяжек. Закашлялась и засмеялась, голоса вокруг зазвучали вязко, и словно все говорили в банку, но в целом ничего не произошло.

Как только джойнт попал в руки к Амине, она заерзала на месте.

– She does not want to[21], – сказала я.

Лука и другие вопросительно уставились на меня.

– You have to espect her will[22], – добавила я и потянулась, чтобы взять у нее из рук джойнт.

Час спустя я лежала на спине в укромном местечке, а Лука взасос целовал меня в шею, прежде чем запустить в меня пальцы, и пытался очаровать меня репликами, почерпнутыми из порнофильмов.

Летние каникулы. Когда я думаю об этом сейчас, они кажутся бесконечными, однако это было всего лишь лето. Наша жизнь перешла на иные обороты – словно целый мир раскрылся перед нами.

Мне было четырнадцать, и все казалось сплошным приключением. В собственных глазах я была почти совсем взрослой и не нуждалась в родительской опеке. Мне все труднее удавалось контролировать свои эмоциональные вспышки – каждый день проходил как на войне.

Мама по большей части держалась в стороне. Пряталась, работала допоздна, жаловалась на головную боль. С папой все было иначе. В поисках меня он мог обегать полгорода, если я не возвращалась домой вовремя. Я заметила, что он проверяет мои карманы, и каждый вечер он стоял в прихожей, словно привратник.

– Дыхни на меня, – говорил он и наклонялся вперед, чтобы я дохнула ему в лицо. – Еще раз.

Он нюхал воздух, словно пес. Подозрительно смотрел на меня.

– Ты ведь не курила, а?

Самое забавное во всем этом – папа не узнал бы запах травки, хоть зажги косячок прямо у него под носом.

Его тревога не была совсем необоснованной. После той поездки в Данию я полюбила марихуану и курила практически каждый день. Травка стирала лишние мысли, делала меня легкой и свободной.

Как ни смешно, более всего я опасалась мамы.

– Обещай ничего не говорить маме, – говорила я, держа Амину за обе руки.

– Клянусь!

– На Коране?

– Да на любой книге, на какой хочешь.

У Амины с моей мамой всегда были особые отношения, и в то лето они, казалось, еще больше сблизились. Бывало, прихожу домой, а они сидят в саду и смеются над чем-то – и как бы они потом ни пытались мне объяснить, я так и не могла понять, что их рассмешило.

Я познакомилась с компанией парней из Ландскруны, которые умели доставать алкоголь и курево. Они угощали меня, и я чувствовала, что жизнь бьет ключом. Однажды вечером я сбежала из дому и ночевала под открытым небом на Вене[23]. В колючих кустах я потеряла свою невинность и целых две недели встречалась с датчанином по имени Миккель.

Казалось, все вокруг танцует и улыбается мне, когда я наполняю легкие сладким дымом.

– Мне не нравится, что ты этим занимаешься, – заявила мне Амина.

– Ничем таким я не занимаюсь, – ответила я. – Это просто для развлекухи, пока каникулы.

Хотя на некоторое время мы отдалились друг от друга, поскольку Амина предпочитала держаться подальше от компании из Ландскруны, я ни на секунду не сомневалась в нашей дружбе. Амина всегда поддержит.

Однажды вечером, когда до конца каникул оставалась всего неделя, она поджидала меня у нашего дома.

– Твой папа наезжал на меня после тренировки.

– Что такое?

Я поежилась и плотнее завернулась в куртку. Снова начался гандбол, но я прогуляла первые тренировки. Не было желания.

– Чего он хотел?

Амина посмотрела на меня сквозь слезы:

– Он припер меня к стенке и задавал массу вопросов. С кем ты общаешься, есть ли у тебя парень, занимаетесь ли вы сексом.

– Занимаемся ли мы сексом? – Я просто не поверила своим ушам. – Он спрашивал тебя, занимаюсь ли я сексом?

Амина кивнула:

– Куришь ли ты, пьешь ли ты и все такое.

– У него с головой не в порядке. Нет, честно – это бред какой-то.

Амина переступала с ноги на ногу. Откинула прядь волос со щеки. Она боялась. Папа угрожал, что расскажет Дино, – хотя Амина не пила и не курила и ничем другим не занималась. Она и не встречалась с этими парнями. Предпочитала сидеть дома и смотреть телевизор, играла в гандбол или баскетбол, общалась с мальчиками из нашего класса. Каждый раз, когда она ездила со мной в Ландскрону, она делала это только ради меня.

Несправедливо со стороны папы так наседать на нее.

Несколько дней спустя мы встретились у вокзала. Амина была усталая и ненакрашенная – выглядела как привидение.

– Прости, прости, прости, – сказала она.

Я взяла ее за руку и повела на пустой перрон. Убрала волосы с ее лица и похлопала по щекам:

– Рассказывай. Что случилось?

Она прерывисто дышала.

– Твой папа, – тихо произнесла она. – Я рассказала. Вынуждена была рассказать.

– Что ты ему рассказала?

Она уронила голову на грудь и заплакала. Я не могла удержаться и стала трясти ее за плечи:

– Что ты сказала папе?

Она могла выдавить из себя лишь отдельные слова:

– Мне пришлось… Он держал меня… за руку… так крепко.

– Вот скотина! – воскликнула я. – Что ты ему рассказала?

Она в отчаянии покачала головой.

– Анаша, – проговорила она сквозь слезы, – я рассказала про анашу.

Я уставилась на нее. Моя лучшая подруга навсегда. Астральный двойник. Единственный человек, которому я доверяла.

Предательство было таким чудовищным, таким непостижимым.

– Да как ты могла?

Амина потерла глаза.

Я смотрела на нее, а рука моя сама сжалась в кулак. Мышцы дернулись и напряглись. Управлять этим я не могла. Кулак просвистел в воздухе, я буквально видела это со стороны, как в фильме.

У Амины не было шансов улизнуть. Костяшки пальцев попали прямо по щеке. Скула хрустнула – меня охватило чувство, ярче которого я до сих пор не испытывала. Круче, чем наркотик. Никогда мне даже близко не приходилось чувствовать ничего подобного.