– Не знаю, как там в Зенландии, а у нас тут места красивые, – сказал бармен. И добавил со странной улыбкой: – На любой вкус.

– Да, ты прав, – согласился Максим. – Налей-ка мне кружечку холодного пивка.

* * *

Анна пришла домой уставшая, еле передвигая ноги. Лечение мальчика совершенно ее измотало. Яков Степанович весь день твердил, что знает, на что она способна, но малыша не спасти. Что она мучает и себя, и его. Что лучше отпустить мальчика, дать ему уйти. И что не стоит зря обнадеживать родителей, поскольку потом, когда мальчик умрет, они предъявят претензии не больнице и не Господу Богу, а ей, Ане Родимовой.

Но она продолжала лечить, смешивая травяные настои, как учила ее старая Маула, втирая мази, нашептывая мальчику на ухо заклинания и молитвы.

Раздевшись, Анна села на диван и тяжело перевела дух. От усталости и бессонницы у нее слегка кружилась голова. В комнату к Максиму она не заходила, потому что знала: диван пуст, а сам Максим гуляет по поселку. Она сама видела его издалека, но не стала приближаться. Он был уже достаточно крепок, чтобы обойтись без ее помощи. Еще через пару дней придется указать ему на дверь.

Анна прикрыла тяжелые веки.

Думая о Максиме, она поймала себя на том, что за эти несколько дней привыкла к нему. Максим говорил с ней жалобным голосом, заискивающе смотрел в глаза, то и дело просил у нее прощения за то, что произошло десять лет назад. Он, похоже, никак не мог взять в толк, что, по сути, прощения ему просить не за что. Что сын Алешка для нее не обуза, а счастье. Вот только как сделать, чтобы и Алешка был счастлив?

Анна вздохнула. И тут же почувствовала, как приятная дрема охватывает ее, затягивает в долгожданный сон.

Проснулась она от резкого звука и сразу открыла глаза. Перед ней, прямо посреди комнаты, стоял Егор Соболев.

– Егор? – испуганно воскликнула Анна, приподнимаясь.

– Да. Не бойся, – Соболев улыбнулся. – Я постучал, но ты не услышала. Дверь была не заперта.

Анна подняла руки и пригладила ладонями волосы.

– Егор, ты не должен был…

– Ты помнишь, что ты меня простила? – спросил он, не дав ей договорить.

– Простила?

– Да. Там, на мосту через овраг. Ты сказала, что прощаешь меня.

– Да, – рассеянно проговорила Анна, чувствуя, что дрема еще не совсем покинула ее.

– Это был первый шаг, – сказал Егор. – А теперь я пришел, чтобы сделать второй.

– Второй? – Анна посмотрела на Егора с некоторой тревогой. – О чем ты?

Соболев улыбнулся и объявил:

– Я хочу сделать вас с Алешкой счастливыми.

– Я не…

– Ань, просто выслушай меня.

Он принялся доставать из широченных карманов и выкладывать на стол пачки денег. Одну, две, три, четыре, пять… Анна переводила удивленный взгляд с него на деньги и обратно.

– Что это? – спросила она.

– Это деньги, – ответил Егор. – Деньги, которые я хочу потратить на тебя и Алешку.

– Егор, я не понимаю…

– Что тут понимать? Аня, переезжай ко мне!

– Ты шутишь?

– Нет. Черт, чуть не забыл! – Он сунул руку в карман куртки, достал старинное кольцо с бриллиантом и положил его на стол рядом с деньгами. – Это тебе. Оно мамино. Ей досталось от ее матери, и так далее.

– Егор, это безумие.

– Знаю, Ань. Знаю. Но… – он запнулся, нервно провел ладонью по короткостриженой голове, затем опустил руку и сказал: – Ань, честное слово, я устал жить один! Устал все время думать о тебе. Знать, что ты где-то тут, рядом, но не со мной.

Анна молчала, не зная, что делать.

– Я знаю, что ты меня не любишь, – продолжил Егор. – Но ведь ты сможешь полюбить меня, правда? Я стал другим. И все благодаря тебе! Когда ты рядом, я становлюсь лучше.

Анна по-прежнему не произносила ни слова.

– Прошу тебя, давай попробуем, – мягко попросил Егор. – У нас все может получиться. Ведь правда, Аня? Правда?

В его голосе послышались нотки настоящего отчаяния. Анна удивленно посмотрела ему в глаза, но снова ничего не ответила. Не услышав отказа, Егор приободрился. Он сунул руку во внутренний карман куртки, вынул какие-то листки и протянул ей.

– Вот!

– Что это? – не поняла она.

– Дом. То есть документы на дом. Я купил его для нас с тобой. В областном центре. Мы уедем из поселка. Бросим его к черту! Будем жить в большом городе, в своем доме. Алешке там будет хорошо. Устроим его в элитную школу! Будет плавать в бассейне, учить английский! А потом и в Англию его отправим. Если, конечно, захочет. Пусть пацан посмотрит мир, денег у меня хватит!

Анна, мучительно о чем-то размышляя, слегка прикусила нижнюю губу.

– Ты можешь отказаться, – тихо произнес Егор. – Я не обижусь. Но не делай этого сразу, прошу! Дай мне шанс. Обдумай все как следует.

Анна молчала. Егор постоял в нерешительности, потом нахлобучил кепку на свою большую стриженую голову.

– Ну… Пока!

Он повернулся и зашагал к двери.

– Егор, – тихо окликнула его Анна.

Соболев остановился. Обернулся и посмотрел ей в глаза – с надеждой и тревогой.

– Деньги забери. И кольцо.

Его лицо потемнело.

– Я подумаю, – быстро сказала Анна. – Правда, подумаю. Дай мне время.

Егор улыбнулся.

– Я буду ждать.

Он сгреб со стола деньги и распихал по карманам. Взял кольцо, надел кепку, повернулся и вышел из дома.

Анна опустила локти на колени, обхватила голову ладонями и задумалась. Здесь, в Лучах, ее ничто не держало. Она была бы рада уехать и давно думала об этом. Уехать подальше и забыть сюда дорогу. Навсегда. Чтобы не было больше косых и злобных взглядов. Чтобы Алешку перестали травить в школе, напоминать ему ежедневно, чей он сын и внук.

Если она согласится… Если вдруг она согласится… Если она все же надумает и решится… Ей придется жить с Егором, как жена с мужем! А как это возможно без любви?

НО ВЕДЬ ЛЮБОВЬ МОЖЕТ ПРИЙТИ. ПОТОМ. КОГДА-НИБУДЬ. ВЕДЬ ТАКОЕ БЫВАЕТ.

А если не придет? Жить с нелюбимым… Каждый день видеть его перед собой, кормить его, обстирывать, слушать его голос, спать с ним!

НУ И ЧТО? РАЗВЕ СЧАСТЬЕ СЫНА ЭТОГО НЕ СТОИТ?

Анна опустила руки и тяжело вздохнула. Она услышала на крыльце легкие быстрые шаги. Алешка вернулся из школы. Открыл дверь, ввалился в дом, скинул ботинки.

– Привет, ма!

И затопал к себе в комнату, прикрывая лицо ладонью. Сердце Анны екнуло.

– Стой! – сказала она.