— Пристегивайся, Цыпленок, — говорит мой Принц, чем вызывает у меня фырканье.

— И вам добрый вечер, Константин Хренисович, — возвращаю ему «Цыпленка».

КХ трогается, продолжая улыбаться.

Снимаю цыплячью шапку и продолжаю смотреть на своего мужчину. Он принимает это спокойно, сосредоточенно ведя машину.

Сейчас Г-н Князев расслабленный и довольный. Это одна из его ипостасей. Та, которую он снимает, как только надевает свой деловой костюм, и наоборот. И эта сторона его медали с недавних пор МОЯ, хотя я тащусь от обеих ее сторон.

Я мгновенно успокаиваюсь, пропитываясь его настроением. Откидываюсь на сидение и смотрю в окно. Опять идет снег, ну что же творится этой зимой? Сегодня отличный вечер для прогулок, как хорошо, что мы этим и займемся.

— Куда мы? — спрашиваю, хотя мне на три четверти пофиг.

Я сейчас нахожусь в той фазе влюбленности, когда с Князевым рай, даже несмотря на все его прегрешения.

Костя притормаживает на выезде со двора и осматривается по сторонам.

— В Зарядье, — говорит он и сворачивает налево.

— И что там?.. — спрашиваю, листая радиостанции.

— Там мультимедийная выставка Ван Гога, — поясняет он и сжимает ладонью мое бедро, за что я отвешиваю ей шутливый шлепок.

— Ты уже был на такой? — интересуюсь, перебирая его пальцы.

— Не был, — отвечает он.

Ну и хорошо.

— Кость?.. — зову я.

— Ммм?.. — отзывается он, переключая выбранную мною волну.

— Как дела с ФСБ?

— Завтра в Москву прилетит один из учредителей, — говорит он, возвращая мне свою руку. — Меня это больше не касается.

Слава Богу.

— Ты нашел мой подарок? — интересуюсь, имея в виду собранный мною дорожный набор.

— А что, был вариант не найти? — усмехается он, потом смотрит на меня и добавляет. — Спасибо, Тыковка.

Откидываю голову и счастливо смеюсь. Последнее в честь моей горчичной дутой куртки, полагаю.

— Тебя дома тоже ждет подарок, — сообщает он, делая погромче какую-то французскую раритетную песню.

— Какой? — спохватываюсь я, пытаясь унять судороги сердца от этого «дома».

У нас «дома».

— Приди и посмотри, — бросает он, постукивая пальцами по рулю в такт приятному женскому вокалу.

Ну да, как же. У меня такое ощущение, что если я туда войду, меня больше никогда наружу не выпустят.

— Очень хитро, — фыркаю я.

Но, мне, конечно же, не терпится узнать, что там за подарок такой ждет меня. Бедный мой подарок. Как он без меня? Я должна держать марку, но мне так интересно, что же он купил мне в этот раз. Я не сомневаюсь, что он привез мне что-то из знаменитого города на Гудзоне.

Нам с подарком придется потерпеть в разлуке…

Мы паркуемся в Китай-городе и Князев выпрыгивает из машины, чтобы открыть мне дверь. Как только мои ноги касаются тротуара, он кладет руки на мою попу и прижимает меня к себе. Обнимаю его за плечи и прохожусь губами по колючей щеке. Он делает аналогичный жест и шепчет:

— Я соскучился…

Прикрываю глаза и нахожу его губы своими. Они такие мягкие и теплые.

Ммм…

От вкуса его губ и его запаха у меня сжимается сердце.

— И я соскучилась… — шепчу, водя своими губами по его губам.

Мой Князев очень большой любитель поцелуев, я это давно поняла. Он любит и ценит эти незатейливые слияния губ. И он мастер в этом деле, уж поверьте.

Если бы в нашу первую встречу мне сказали, что мой босс — любит целоваться, как подросток, я бы покрутила пальцем у виска. Но, это так. Вот такой он у меня противоречивый. Жесткий снаружи, и мягкий внутри. Хотя нет, он и внутри жесткий, особенно, когда прет к своей цели.

— Тогда возвращайся домой… — бормочет он, снова захватывая мои губы в поцелуе.

— Не сегодня… — бормочу в ответ.

Он сильнее сжимает мои полупопия и досадливо просит, неся меня вверх по улице:

— Давай, Цыпленок…хватит уже дуться.

Поправляю его шапочку и качаю головой.

— Может, в следующий раз ты сможешь отказать своей старой знакомой…

— Лиана, я сказал, такого больше не будет! — злится Костя, а я сучу ногами, давая понять, что готова идти самостоятельно.

Он ставит меня на землю и зло берет за руку. Тащит мимо Палат Романовых.

В Зарядье народу полно, несмотря на то, что все природные зоны «спят» под снегом.

— Хочешь прогуляться? — спрашивает он, кладя мою руку в карман своей парки.

— Дааа! — фонтанирую энтузиазмом я. — Давай сходим на мост!

На гигантской навесной конструкции сегодня очень мало людей, в сравнении с тем, что тут творилось летом. Князев не торопясь следует за мной, а я тащу его к углу моста, чтобы взглянуть на реку с высоты пятнадцати метров.

Я очень боюсь высоты, поэтому в метре от края притормаживаю и вытягиваю шею, чтобы посмотреть вниз отсюда. Князев ржет за моей спиной и обхватывает меня руками сзади со словами:

— Не позорься.

— Не надо! — ору я, когда он шагает в краю вместе со мной. — Ааа! Не надо! Я не хочу!

Жмурюсь и отрываю ноги от земли, чтобы усложнить ему задачу. Но, ему это побоку. Он как шел, так и идет, долбаный гренадер!

— Князев! — возмущаюсь я, вцепившись в его руки, как две шпалы сжимающие мою талию. — Я боюсь высоты!

— Какая тут, блин, высота? — веселится он, подтаскивая меня к стеклянным перилам.

— Нееееет… — задыхаясь, пищу я и замираю, как мраморное изваяние, с ужасом глядя вниз.

— Все еще страшно? — спрашивает этот ДУРАК!

— А что, бросишь меня вниз, если нет? — злюсь я.

— Нет, Балда, — хмыкает он. — Просто наклоню чуть-чуть…

— Князев!.. — верещу я, потому что он тут же демонстрирует свою угрозу.

Высоковозрастный идиот смеется и отходит от края вместе с парализованной мной. Пытаюсь садануть ему пяткой по голени, но он сбивает меня с толку следующим вопросом:

— Нравится моя фамилия?

А?

— Ничего особенного… — сообщаю я, покрываясь мурашками, когда чувствую его губы на своей щеке.

К чему он это спросил?

Что он хотел этим сказать?

Мой романтичный мозг предложил уже четыре ответа на эти вопросы, и все они упираются в белое платье и ЗАГС…

— Sorry… — раздается за нашими спинами.

Костя ставит меня на ноги и оборачивается. Перед нами очень миловидная девушка. На ней плюшевая шуба и черная шляпа с большими полями.