Октябрь 2013

Есть такая тенденция в отечественной мэйнстримной прессе: когда подводятся итоги года, внимание уделяется только самым последним событиям. Так, например, в 2010 году к числу главных событий года обозреватели хором отнесли «кущевское дело» и «Манежку», на фоне которых побледнел химкинский скандал и смена власти в Москве. В рейтинг 2011 года попали, соответственно, отставка Кудрина и «судьбоносный» митинг на Болотной, а ротация в Совете Федерации, образование ОНФ и фиаско Ярославского форума осталось втуне. Сегодня Бирюлево и Евромайдан уходят на второй план перед помилованием Ходорковского и Толоконниковой и перипетиями вокруг него, как-то очередной эпатаж Минкина и расплата за него главреда «МК» Павла Гусева.

Короткая память — свойство не только отечественного, но и западного медиа-истэблишмента, весьма характерное для клипового сознания. Существование «здесь и сейчас», присущее третьей, кризисной фазе постиндустриального общества («фазе социальных сетей») угнетает не только долговременную память, но и способность к усвоению собственного и чужого опыта. Клиповое сознание, в котором события вспыхивают и гаснут без всякой связи между собой, не предрасположено к восприятию тенденций, а что такое исторический процесс, ему просто абсолютно неведомо. Поэтому какова оценка событий, таковы и мэйнстримные прогнозы, регулярно попадающие «в молоко».

Помилованный Ходорковский воспел масс-медиа за его внимание к текущему правозащитному моменту: чтобы без него делали безвинно, по его представлению, осужденные? Между тем политической фигурой экс-глава ЮКОС не может стать именно потому, что фокус СМИ давно переключился с него на новых героев и псевдогероев, страдальцев и псевдострадальцев, между которыми в сетевой подаче очень мало разницы.

Но и псевдогерои держатся недолго: оторванного пальца Олега Кашина хватило на несколько месяцев, и диссидентскую карьеру ему пришлось продолжать уже на портале «Спутник и погром». Сейчас полузабытую звезду экологических баталий искренне уязвляет тот факт, что первое интервью у Ходорковского взяла Ксения Собчак, причем походя, между интервью с любовницей экс-министра обороны и той же Толоконниковой. То есть получилось, что Ксения Анатольевна — журналист номер один, а Ходорковский — один из многих, а вовсе не заключенный номер один. В этом обидном парадоксе Кашин усматривает «разрушение иерархий» и завидует украинцам, ибо у нас, в отличие от них, «любой титул, любой статус в России почему-то не может быть общепризнанным».

Зависть Кашина понятна: его самого готовили на статус русского Гонгадзе — хотя в мягком варианте, без обезглавливания. Ксению Анатольевну никто по голове даже понарошку молотком не стучал — ну разве что ожерелья от Лейбмана из дома вынесли. И вот тебе несправедливость: ей дают интервьюировать (самого!) Ходорковского, и тот согласен говорить с ней, а не с Кашиным и даже не с (самим!) Познером. И Кашин догадывается, хотя вслух не признается, что Ходорковский от общения с Ксюшей неизбежно дегероизируется, ибо опошляется. И Кашин сетует, хотя вслух не признается, именно на то, что дискурс управляем (или, как сказал на днях Константин Костин, «формирование информационной повестки перешло к власти»). В самом деле, за пять дней до Нового года Путин объявляет о завершении строительства подлодки «Александр Невский» и нового поколения ракет шахтного базирования — и Сергей Шойгу, которого уже успели высмеять за резиновые танки, у либеральной аудитории РБК в момент пробивается в политики года. И у «Левада-центра» министр обороны попал в первую пятерку вместе с Путиным, Ходорковским, Сноуденом и так и не потерявшим кресло премьером Дмитрием Медведевым.

Если относительно юный Кашин просто сетует, то у других фигур с претензией на статус властителей умов наблюдается феномен, схожий с коротким замыканием. Божену Рын-ску и Ольгу Романову в этом году «закоротило» от того факта, что умы, над которыми они рассчитывали владычествовать, не хотят им внимать — вопреки хоровым прогнозам конца 2011 года о судьбоносности Болотной и перспективности консультативного совета оппозиции. Вину они возложили не на экспертов, местных и иностранных, а само народное большинство. Не то что бы эти дамы взаправду ходили в народ, подобно дворянке Софье Перовской, переоблачаясь в крестьянское платье. Однако даже годы, проведенные в кулуарном коллекционировании сплетен и их последующем веб-распространении, с достижением определенного возрастного этапа кажутся бесцельно прожитыми, и это можно понять.

Удовлетворятся ли изобличители нашего авторитаризма в грядущем году? Их проблема в том, что Олимпиада в Сочи, в которую упирается проектное мышление оппозиции, приходится на начало года. Поэтому, чтобы запомниться публике до следующего декабря, потребуются недюжинные экспромты. Но чтобы повторить доблести украинки Татьяны Черно-вил, провисевшей несколько часов на карнизе киевской мэрии, требуется по меньшей мере физическая подготовка.

Vox populi отзывается на кашинское брюзжание вольной игрой воображения: «Прикольный вышел бы порноквартет: Миха, Ксюня, Толокно и отмороженная курица! (с форума «Свободной прессы»). И никакого пиетета к властителям умов. Как и отклика на зависть Кашина к украинцам.

Может быть, эту иронию и следует считать итогом года на уровне общественного сознания. В его глубинах зреет недовольство: подсчеты «Левада-центра», согласно которым у 27 процентов россиян снизилась покупательская способность, не взяты с потолка. Но тот же центр не выявляет никаких интенций масс к сокрушению авторитаризма. То ли у этих масс не удалось воспитать аллергию на слово «Олимпиада», то ли сограждане насмотрелись по телевизору на Евромайдан, его беспомощных героев и их дружно понаехавших в Киев опекунов и кураторов.

«Феномен замыкания», возникающий у либеральных дам, отражает отнюдь не только внутреннюю реальность. Несмотря на пропагандистское усердие частного телеканала РБК-ТВ, имидж Запада и в особенности США, как законодателя политических и экономических мод, поступательно закатывается. Картинки обанкротившегося города Детройт и палаток, где обитают бездомные калифорнийцы, не были бы столь убедительны, если бы на их фоне Китайская Народная Республика не запускала собственный луноход, не начинала добычи гидрата метана раньше всех в мире и не предлагала помощь российскому крейсеру: вдруг оказалось, что Китай успешно копирует не только самолеты, но и ледоколы.

Вячеслав Иноземцев и Екатерина Кузнецова на страницах The American Interest, ломая голову над тем, как разочаровать российский истэблишмент в азиатской модели, уповают — поскольку больше не на кого — на США и даже подсказывают Вашингтону, что делать: «Американские лидеры должны постараться изменить «азиатское» направление России на «тихоокеанское» — иначе говоря, на приверженность совместной дружбе «Севера» с успешным, но «деструктивным» китайским Югом. При этом в Север включается Япония, и по этому поводу авторы предлагают вернуть ей Курильские острова. Поскольку потому, что интересы Америки (плюс Японии) «требуют использовать силу России для того, чтобы в какой-то мере контролировать быстро крепнущий Китай».