— Я занят. Уходи, Уилсон, здесь тебе не рады.

— А мне все равно! Я третий раз прихожу сюда, и если тебе наплевать на Мэтью, то мне — нет!

Ну, вот. Наконец-то Лукас поворачивается ко мне и высовывает руки из карманов джинсов. Встречает меня недобрым взглядом.

— Чего ты хочешь, пай-бэби? Еще одну душу? Нет у нас таких денег! Ты с самого начала знала, с кем связываешься, так что теперь не плач! Я и так делаю все что могу!

Но не его грубость меня задевает, а нежелание слышать.

— Плач? Еще чего не хватало. Даже и не думала! Мэтью нужны поручители. Хоть кто-нибудь, кто сможет поручиться за него перед судьей, и будет тормошить государственного адвоката делать свою работу. Без них нас никто не услышит!

— И где я тебе их возьму? Нарисую, мать твою! Мы — Палмеры, а не чертовы Вандербильты с жирным счетов в банке и связями!

— Мне… мне нужен адрес матери твоего брата. Я хочу знать ее полное имя и где могу ее найти.

На привлекательном лице Лукаса вместе с удивлением проступает настоящая злость. Он разворачивает плечи и шагает ко мне, нависает сверху, но напрасно думает, что я испугаюсь и отступлю. Мне сейчас точно не до игр и не до противостояния с ним. Но если понадобится… что ж, я и на это готова.

— Что? Ты совсем ополоумела, девчонка? Вали отсюда к своему папаше-копу! Без тебя разберемся! Не удивлюсь, если это он все и подстроил, чтобы вашу семейку не запятнать! Ты же, как кошка, в Мэтью влюблена. Так было дело? А теперь вас совесть замучила?

Эти обвинения летят в лицо похлеще ледяного душа, и от возмущения я не выбираю выражений. И плевать, что он старше!

— Дурак! Тупоголовый засранец, вот кто ты!

— Что-о?!

— Теперь я понимаю, почему Мэтью в вас не верит, потому что вы всегда сдаетесь без борьбы!

— Ах ты, рыжая…

— Только тронь меня и, клянусь, я тебе вот этим баллончиком глаза выжгу!

Но достать меня Лукасу не дает его друг. Впившись пальцами в плечо парня, он легко останавливает его и отталкивает от меня в сторону.

— Стоять, Лу! — жестко командует, разворачивая друга к себе и отрезвляет грубым, сухим признанием: — И лучше заткнись, она права!

Он действительно странный — это красивый, взрослый парень Райт с таким голосом и взглядом, что с ним невозможно не считаться, стоит только встретиться с пронизывающим холодом синих глаз.

Он коротко смотрит на меня и отворачивает лицо.

— Ты никогда не был шибко умным, Лу, — говорит другу, разжимая твердую линию рта, — но и слепым тоже. Так когда ты успел еще и оглохнуть?

— Картер, это моя семья, а значит, и мои дела! Не лезь!

— Поздно, ты сам меня позвал.

— Она — дочь копа! Разве этого мало?

— Хватит, чтобы понять, почему Мэт ей доверяет.

Но Лукасу недостаточно, и он продолжает злиться.

— Да он двинулся на этой Барби! Условия начал ставить. А я предупреждал его! Говорил, пусть посмотрит на Криса с его девчонкой, и что из этого вышло! Трахаться ему, что ли, было не с кем?! Так нет же, было! Хоть заеб… А теперь ей все белье выложи?! Да кто она такая?!

— Иди в машину и жди, я сейчас приду.

Эти слова Картер Райт обращает ко мне, и мне ничего не остается, как развернуться, уйти и хлопнуть дверью отцовского «Шевроле».

Я сама не знаю, почему сижу и жду. От досады хочется разреветься. Мэтью говорил, что этот парень даже закону не по зубам, и лучше его совсем не знать. Но когда все двери плотно закрыты, а в одной остается маленькая щель… Я буду сидеть здесь до посинения, лишь бы оставить шанс надежде.

Картер Райт появляется через полчаса. Садится в мою машину и передает в руки сложенный вдвое лист бумаги, на котором написано имя — Джослин Смит. А следом старую фотографию молодой еще девушки с кокетливым взглядом и пышными каштановыми волосами.

На фотоснимке она стоит в обнимку с мужчиной, и в нем я сразу узнаю отца Мэтью, только он моложе.

— Держи. Это все, что Марио знает, — сухо бросает парень, едва ли глядя на меня. — Не думаю, что фамилия настоящая, а вот имя, скорее всего, да. Так проще не потерять себя, когда бежишь. Попроси своего отца посмотреть по старым полицейским сводкам, разыскивал ли кто-то похожую на эту женщину двадцать лет назад. Не уверен, что получится, но это единственная возможность ее найти.

— Спасибо, — от волнения у меня поджимаются губы, но я не разрешаю себе быть слабой.

— Так, говоришь, девочка, младший Палмер на тебе помешался?

Вот теперь Картер Райт внимательно смотрит на меня своими холодными синими глазами. Изучая прицельно, словно букашку.

Не хотела бы я оказаться его врагом.

— Это не я сказала.

— Не важно.

— А раз не важно, — стараюсь ответить на его взгляд таким же прямым, понимая, что мне нечего стыдиться. — Тогда считай, что у нас это обоюдно. А еще, мне все равно, что ты и остальные об этом думаете!

Это правда, и другу Лукаса придется принять мой ответ. Я благодарна ему, но он по-прежнему для меня незнакомец, и уж лучше пусть таким и останется.

Но прежде, чем выйти из машины, друг Лукаса считает нужным добавить, открыв дверь «Шевроле» и глядя сквозь лобовое стекло на дом Палмеров.

— И еще, девочка… Джослин с Марио не были женаты. Эта стерва почти сразу же сбежала от него, прихватив все, что было ценного в доме. Действуй с умом, но учти — даже если ты ее найдешь…

— Я ее найду! Обязательно!

— Не факт, что она захочет ворошить свое прошлое.

— Но разве… так можно? Отказаться от сына?

Он поворачивает голову, и я моргаю. Нет, ну до чего же синие глаза у этого парня! И такой сухой голос, будто он знает обо всем на свете!

Понимает ли он меня? Скорее всего, да. Но вот способен ли чувствовать сам?

Мне кажется, он сделан из снега и красок морозного утра. Такими были сошедшие на землю темные ангелы в свой первый рассвет. И вряд ли способен любить.

В эту минуту я еще сильнее скучаю по своему Мэтью. По его теплому взгляду и горячим рукам. Они чем-то похожи с этим Райтом — оба высокие, стройные и темноволосые, с твердыми губами и упрямыми скулами, но только у моего темного ангела никогда не было льда в глазах.

Райт выходит из машины, достает из пачки сигарету и прикуривает ее от зажигалки, освещая идеальный профиль и тонкие, сильные пальцы. Бросает, не обернувшись, в минуту своего ответа, скорее всего, уже забывая обо мне:

— Спроси себя и сама ответь, на вид ты вполне сообразительная.

Да, можно. Раз уж Мэтью рос с отцом. Матери тоже бывают разные.