— Если это возможно, и в моем распоряжении есть тридцать минут вашего времени, я бы хотела закончить представление своей концепции развития.

По лицу Луки видно, что он ожидал чего угодно, но не этого. Наверное, я и сама от себя такого не ожидала, но сейчас эта работа нужна мне, как никогда сильно. Не чтобы забыться — чтобы начать новую жизнь.

— Вы же понимаете, что через какое-то время ни о какой самоотдаче не сможет быть и речи, — Лука выразительно тычет взглядом в мой живот.

— А вы понимаете, что по меньшей мере до того времени я буду все та же Евгения Левитская, которую вы так хотели, что согласились ждать несколько месяцев. Насколько я знаю, наука никак не доказала факт связи между беременностью и умственными способностями женщины. Глупее я точно не стану.

Он снова смотрит на меня, тянет паузу, накаляя и без того напряженную обстановку. А я просто стою на вытяжке, как солдат на плацу, и надеюсь, что работа, от которой я так долго и глупо отказывалась, останется моей. Потому что готова выгрызать ее зубами ради тех самых шестизначных цифр, ради новой квартиры, где будет комната для моего маленького Хельга.

— Хорошо, Евгения, если вы в порядке, то мы можем вернуться в офис, и вы расскажете и покажете все, что хотели.

— Зачем офис? — Я прекрасно помню, что он собирался меня испытывать и не хочу поблажек. Во мне такой сумасшедший прилив сил, что я готова хоть сейчас, прямо здесь, оттараторить ему все свои идеи и увидеть, как он будет сражен. Потому что я — умница. И другую такую ему не найти. — Здесь хороший парк неподалеку. Все необходимое у меня с собой.

Я стучу пальцем по своему виску — и Лука, наконец, улыбается.

Эта работа будет моей.

Я не знаю, зачем соглашаюсь на встречу с Юлей. Мой адвокат явно не одобрил бы эту самодеятельность, учитывая наши с ней разногласия и затянувшуюся судебную тяжбу. Мой адвокат вообще считает, что я слишком во многих вещах иду на уступки, и даже злится, потому что своим согласием свожу на нет его работу.

Но правда в том, что я готов отдать все. Абсолютно все, лишь бы заглушить угрызения совести, которые каждый день со мной, словно свора голодных собак, которым непременно нужно урвать от меня хотя бы кусок. День за днем, неделя за неделей, пока тянется наш развод, я жду, что станет легче: бросаю новую кость, по живому отрезаю от себя кусок — но псам все равно мало.

Я все равно чувствую ответственность за Юлину разрушенную жизнь.

Она захотела встретиться в моем ресторане, хоть продолжает называть его «нашим». Этот был первым, который я открыл после нашей свадьбы. Потом были еще несколько в разных частях города, но радость от исполнившейся мечты я почувствовал только когда открывал именно этот. И именно им я дорожу больше остальных.

— Игорь. — Юля появляется передо мной в полном боевом обличии: в красивом бордовом платье по фигуре, туфлях на высоких каблуках, паре изысканных украшений. Она выглядит так, словно пришла не урегулировать детали развода, а на фотосессию для модного журнала. — Прости, что опоздала.

Я развожу руками, поднимаюсь и помогу ей сесть. Со стороны мы наверняка похожи на деловых партнеров, которые ведут дела в полном согласии и в мире со своими демонами: вежливые улыбки, правильные слова, абсолютное единство во всех мнениях.

— Хорошо выглядишь.

Я просто отдаю дань вежливости, потому что мне совсем не по душе этот холод в ее глаза и примерзлая к лицу улыбка. Это совсем не то безразличие, которое было раньше — сейчас она будто мысленно разрывает меня взглядом, потом собирает и снова повторяет казнь. И наслаждается этим. Словно вся наша встреча — лишь повод снова и снова убивать меня, глядя в глаза. И Юле это определенно нравится.

— Ты тоже, — еще шире улыбается она. Если бы я не знал ее повадок, то решил бы, что передо мной та еще стерва. Или я уже не знаю ее повадок? — Твоя сопливая шлюшка хорошо влияет. Молодишься?

Юля пробегает по мне взглядом, задерживается на свитере. Да, я и правда раньше крайне редко пренебрегал рубашкой, а свитер, что сейчас на мне — образец молодежной моды. Но моя бывшая официантка не имеет к этому отношения. Мы купили его вместе с Женей, и я удивился тому, насколько мне нравится хоть изредка выбираться из образа делового человека «с иголочки».

— О чем ты хотела поговорить?

Юля не торопится: долго листает меню, сопровождает едкими комментариями изменения в блюдах, не упускает случая сказать, что я просто сорвался с цепи, избавившись от ее «назойливых советов». На самом деле, я мало что изменил, потому что — мне не стыдно это признать — она действительно сделала многое, чтобы сеть моих ресторанов стала одним из самых посещаемых мест «ВИП-класса» Северной столицы. И я не буду ничего менять только потому, что мы сейчас в натянутых отношениях.

Но пусть потешит душу, выпрыснет яд. Может быть, это благотворно скажется на нашем разговоре.

Юля делает заказ, и какое-то время мы играем в словесный пинг-понг: ведем разговор, притворяясь старыми знакомыми, но, когда уровень фальши выплескивается за край чаши моего терпения, я сдаюсь и грубо перебиваю Юлю прямо посередине фразы.

— Что тебе нужно, Юлька? Скажи уже, хватит спектакля. Я не самый благодарный зритель.

— Мне нужно вот это. — Официант приносит заказ — и Юля, пригубив вино, обводит ножкой бокала весь зал. — Я хочу вот это, Игорь. Остальные два оставь себе.

— Нет, — отвечаю я. А ведь догадывался, что рано или поздно ей надоест откусывать по мелочам, и она замахнется на кусок по жирнее. Поэтому даже не чувствую удивления. Только злость. Впервые за кучу времени — тупую и зазубренную, как старый ржавый нож, злость, которая медленно и со скрипом разделывает мои кишки. — Ты не получишь ресторан, Юля. Исключено. Даже не думай.

— Я уже подумала и не вижу причин отказываться из-за твоего «нет».

— Здесь нет ни копейки твоих денег.

— Зато море моего бесценного труда.

Юля тянется к сумке, достает пухлую папку и небрежно бросает на стол. Даже любопытно, что там внутри.

Но как только я начинаю просматривать бумаги, у меня появляется только одно желание: захлопнуть этот ящик Пандоры.

Внутри договора о рекламе, распечатки переписок с агентствами. Куча шелухи, которой Юля занималась по собственному желанию. Куча мелких крошек, которые — если сложить их воедино — выглядят так, будто она положила жизнь на благо развития ресторана. Но… откуда у нее все это?

Видимо мой вопрос легко читается на лице или Юлька тоже успела выучить меня за годы совместной жизни, потому что сама отвечает на мой невысказанный вопрос.

— Я уже была замужем, Игорь. И кому, как не тебе, знать, каким болезненным был мой развод. Я решила подстраховаться. С самого начала. На всякий случай. Как оказалось — не напрасно.