Хейдок засмеялся.

– Надо признаться, – заметил он, – мало ктодопускает мысль о том, что в его обществе находятся придурки. Хорошо, вашупервую возможность я принимаю. Придурок все видел, но не уловил смыслувиденного. Переходим к возможности номер два.

– Тут шансов меньше, но они все-таки есть. Положитьчто-то в бокал мог человек, который никого бы этим не удивил.

– Можно пояснее, если не трудно?

– В наши дни люди все время что-то добавляют себе в едуили питье. В годы моей молодости считалось дурным тоном принимать лекарствавместе с едой. Все равно что высморкаться за обеденным столом. Не полагается, ивсе. Если тебе надо принять таблетки, пилюльки, заглотнуть столовую ложкумикстуры, изволь выйти из-за стола и сделать это в другой комнате. Сейчастакого нет и в помине. Я как-то останавливалась у моего племянника Реймонда ивидела, что его гости повсюду таскают за собой какие-то бутылочки с таблетками.Принимают лекарство до еды, во время еды, после еды. Таскают аспирин и томуподобные пилюльки в сумочках и беспрерывно их принимают – с чаем илипослеобеденным кофе. Понимаете?

– Конечно, – сказал доктор Хейдок. – Оченьдаже понимаю, и это весьма интересно. Вы хотите сказать, что кто-то… – Оностановился. – Нет, не буду у вас выхватывать изо рта. Говорите сами.

– Я хотела сказать, что не исключен следующий,довольно-таки дерзкий, но вполне возможный вариант: кто-то берет в руки бокал –разумеется, все считают, что бокал этот его (или ее) – и совершенно воткрытую что-то туда подсыпает. Тут ни у кого не возникнет подозрений.

– Ну… он или она быть в этом уверены на сто процентовне могут, – заметил доктор Хейдок.

– Не могут, – согласилась мисс Марпл. – Доляриска, доля игры тут есть – и все же исключить такое нельзя. Но есть, –продолжала она, – и третья возможность.

– Значит, возможность номер один – придурок, – подытожилдоктор. – Возможность номер два – азартный игрок, сорвиголова. Возможностьномер три?

– Кто-то все видел, но решил попридержать язык.

Хейдок нахмурился.

– Зачем? – спросил он. – С целью шантажа? Ноесли так…

– Если так, – перебила его мисс Марпл, –положение весьма опасное.

– Да, вы правы. – Он бросил быстрый взгляд намирную старушку с клубком белой пушистой шерсти на коленях. – Третийвариант кажется вам наиболее приемлемым?

– Нет, – сказала мисс Марпл. – Этогоутверждать не стану. Пока нет оснований. Только бы, – тщательно подбираяслова, добавила она, – не убили еще кого-нибудь.

– Вы полагаете, могут убить кого-то еще?

– Надеюсь, этого не случится. Молюсь за это всей душой.Но ведь людей убивают так часто, доктор Хейдок. Это очень грустно и оченьстрашно. Людей убивают так часто.

Элла повесила трубку, улыбнулась про себя и вышла изтелефона-автомата. Она была очень собой довольна.

– Главный инспектор Его Всемогущество Крэддок! –пробормотала она себе под нос. – Да я его работу делаю в два раза лучше,чем он. Вариации на тему «Тайное стало явным».

Она с наслаждением представила себе реакцию человека надругом конце линии. Наверное, ему было не по себе, когда он услышал в трубкеугрожающий шепот:

«Я все видела. Видела, как вы…»

Она беззвучно засмеялась, уголки ее рта изогнулись в злобнойи жестокой усмешке. Психологу было бы интересно взглянуть на нее в эту секунду.Только в последние дни к ней пришло это ощущение силы, власти. Она сама вполной мере не осознавала, как действовало на нее это пьянящее чувство…

Она прошла мимо Ист-Лоджа, и миссис Бэнтри, как всегдавозившаяся в саду, помахала ей рукой.

Черт бы побрал эту старуху, подумала Элла. Поднимаясь подорожке, она спиной чувствовала взгляд миссис Бэнтри.

Вдруг в мозгу у нее откуда ни возьмись всплыла поговорка:«Повадился кувшин по воду ходить, тут ему и голову сломить…»

Чушь. Никто не заподозрит, что именно она шепчет этиугрожающие слова…

Она чихнула.

Черт бы побрал эту сенную лихорадку.

Когда она вернулась в свой кабинет, у окна стоял ДжейсонРадд.

Он круто повернулся:

– Где вы были? Я уж тут терялся в догадках.

– Надо было поговорить с садовником. У нас… – Онаостановилась, увидев выражение его лица. – Что случилось?

Он совсем осунулся, глаза еще больше спрятались в глазницы.От клоунского веселья не осталось и следа. На него явно давил тяжелый груз.Бороться с перегрузками он умел, но в таком состоянии она не видела егоникогда.

– Что случилось? – еще раз спросила она.

Он протянул ей лист бумаги:

– Результаты анализа кофе. Того самого, которое Маринаотказалась пить.

– Вы послали его на анализ? – Она дажевздрогнула. – Но вы выплеснули его в раковину. Я сама видела.

Его широкий рот искривился в улыбке.

– Ловкость рук, Элла. Вы не знали, что я настоящийфокусник? Да, я вылил почти все, но кое-что оставил – для анализа достаточно.

Она взглянула на листок, который держала в руке.

– Мышьяк? – В голосе слышалось недоверие.

– Да, мышьяк.

– Значит, Марина была права, когда сказала, что кофегорчит?

– Нет, насчет этого не права. У мышьяка нет вкуса. Ноинстинкт ее не подвел.

– А мы думали, что она ведет себя как истеричка!

– Станешь тут истеричкой! Шутка ли дело? Прямо на ееглазах замертво падает женщина. Записки с угрозами сыплются одна за другой…Сегодня, кстати, не было?

Элла покачала головой.

– Кто их подбрасывает, черт побери? Хотя, наверное,ничего сложного нет – все окна нараспашку. Подбрасывай на здоровье.

– Что же теперь, закрыть наглухо все окна и двери? Втакую жару? В конце концов, у дома дежурит полицейский.

– Да, к тому же Марина и так испугана, не хочу пугатьее еще больше. На записки с угрозами можно было бы не обращать внимания, номышьяк, Элла, мышьяк – это совсем другое дело…

– В доме отравить пищу никто не может.

– Так ли уж не может, Элла? Так ли не может?

– Кто-то увидит. Ведь без специального разрешения…