– Я с сыном. Вон он, плещется. Ему пять лет, Максом зовут.

У меня дрогнуло сердце. Опять это имя! Да оно преследует меня, что ли? Я помолчала, пытаясь успокоиться.

– А где ваш муж? Простите, если…

– Ничего, всё в порядке. Я от него ушла, – сказала Катя. Голос её при этом стал глуше, тише, грустнее.  

– Извините… – пробормотала я. Блин, лучше вообще не спрашивать никого и ни о чем.

– Да что вы. Как говорил Карлсон, дело-то житейское.

– Я понимаю.

– Вряд ли, – сказала Катя. Я с интересом посмотрела на неё. Только теперь обратила внимание, что девушка красива. Косметики она использовала самый минимум: её ресницы и так были достаточно густыми, губы – яркими, кожа ровной и гладкой, так что не было необходимости в пудре и тонике. Большие серые глаза с длинными ресницами, тонкий симметричный носик с чуть приподнятым кончиком, средние губы.

– Почему вы так говорите? – Спросила я.

– Вы ведь не были замужем, – улыбнулась она.

– С чего такой вывод?

– Будь иначе, вы приехали бы сюда с женихом или мужем, – ответила Катя. – Но никак не с подругой.

– А может, мы лесбиянки? – Усмехнулась я.

– И это неправда, – спокойно возразила девушка. – Я видела, как вы общаетесь. Днем, в кафе. Вы на самом деле просто друзья.

– Сдаюсь, – улыбнулась я. – Всё правильно угадали.

– Может, нам перейти на «ты» для простоты общения?

– Хорошо, – ответила я. – Можно тебе вопрос задать?

– Конечно.

– Почему ты сказала, что ушла от мужа?

Катя тяжело вздохнула и посмотрела на искрящуюся на солнце поверхность бассейна. Кажется, дай ей волю, она прямо сейчас нырнула бы туда и погрузилась на самое дно, чтобы ничего не слышать и видеть только прозрачное водное пространство, чистое, незамутненное бытовыми реалиями.

Там, в Новомихайловском, я поняла, почему людей так притягивает к себе море. Оно – колыбель человечества, и погружаясь в него, мы оказываемся в лоне матери-природы. Если выбрать место правильно, подальше от акул и прочих подводных опасностей, то можно оказаться в среде, которая хоть и лишена воздуха, но так напоминает мамин теплый животик. Конечно, мы не можем этого помнить, поскольку когда мы ещё не появились на свет, мозг хотя и закрепляет внутри себя информацию, но в сознательном возрасте выдать её не способен. Но где-то там, в глубинах подсознания, хранится это ощущение тепла и покоя.

Вот и Катя, пока смотрела на воду, казалось, хотела спрятаться от всего вокруг. И я тогда, поняв это её стремление, пожалела о своём вопросе. Увы: слово не воробей, вылетит – не поймаешь. Наверное, моя новая знакомая могла бы и отказаться отвечать, но это по крайней мере было бы невежливо, и она, глубоко вздохнув, сказала тихо:

– Там много причин. Он бил меня и сына, изменял, пил… Словом, полный набор самца в естественной природе.

– Самцы бывают разные. Лебеди, например, выбирают себе пару один раз в жизни и навсегда ей остаются верны, а ещё они очень заботливые, – сказала я.

– У тебя есть такой «лебедь»?

– Нет, к сожалению. Но я прекрасно понимаю, о каких «самцах» ты говоришь, – сказала я.

Катя посмотрела мне в глаза с недоверием. Может, человек напротив неё просто решил в эмпатию поиграть, то есть расположить к себе, рассказывая нечто ожидаемое. Это создает определенное родство душ, и на таком многие мошенники делают себе состояние. Втираются в доверие, чтобы потом обчистить, как липку. Я об этом читала в каком-то журнале буквально перед поездкой. Готовилась не стать жертвой курортного романа. Вот и Катя, видимо, теперь подумала, что я так сказала, лишь бы расположить её к себе. Мол, смотри, я такая же.

– Не смотри на меня так, – сказала я. – Это правда. Хочешь, расскажу?

– Да.

И Катя в последующие полчаса услышала всю историю о том, как студент по имени Максим сначала влюбил меня в себя, затем соблазнил, а после лишил девственности. Как я раскрыла его двуличную натуру, потом узнала шокирующие секс-подробности похождений, а после жестко, если не сказать жестоко, отомстила. Катя слушала молча, и когда мой рассказ подошел к концу, в её глазах читались уважение и восхищение моей смелостью.

– Ничего себе ты смогла такое провернуть! – Сказала она. – У меня бы духу не хватило.

– Это я не одна, мне подруга помогала, та самая Лида, с которой я сюда приехала.

– Какая она молодец! – Заметила Катя.

– Ну, а что ты? Не врезала ему напоследок по яйцам?

– Нет, – голос девушки стал печальным, она опустила голову. – Просто побросала вещи, свои и Максимки, в чемодан, купила билет на самолет и рванула сюда.

– Почему сюда, а не в какое-то другое место? И ты вернешься? Где будешь жить? – Засыпала я собеседницу вопросами.

– Женя, – мягко прервала она мой словесный поток. – А давай пока оставим эту тему, ладно? Очень уж от неё грустно становится.

– Хорошо, – согласилась я.

Мы замолчали, продолжив загорать. Катя периодически поднимала голову и смотрела, что делает её сынишка. Тот плавал на детской стороне бассейна, отделенной от основной высоким бортиком и глубиной взрослому чуть выше колена. С той девочкой они играли, брызгались, потом на резиновом коврике снаружи что-то сооружали из кубиков. Потом подружка Максимки ушла, и он протопал маленькими ножками в фиолетовых шлёпках к маме. Сказал, что устал и хочет спать.

– Я отведу его в номер и вернусь, хорошо? – Спросила Катя. – Ты не уйдешь?

– Нет, я буду здесь.

Девушка вернулась минут через пять, но подошла не ко мне, а к краю бассейна.

– Идешь купаться? – Задорно спросила она.

Я встала. Ещё бы! Конечно, иду! И мы одновременно прыгнули в водоём с разных сторон. Несколько первых секунд было чуть прохладно, но затем, когда мы поплавали немного туда-сюда, вода стала казаться теплой, словно парное молоко. Ещё она была удивительно чистой, прозрачно-голубой, и потому даже с двух с лишним метров было видно, какая плитка выложена на дне.

– А ты хорошо плаваешь, – сказала я Кате.

– Да, есть немного. В школе ходила заниматься в спортивную секцию. А ты?

– Я знаю только один стиль – «по-собачьи», – улыбнулась я и показала, как получается. Довольно посредственно. Если передняя часть тела ещё как-то трепыхалась на поверхности, то задняя норовила познакомиться поближе с дном бассейна. Из-за этого я не могла понять: то ли плыву, то ни тону. Увидев мои потуги, Катя звонко рассмеялась.

– Женя, это не плавание, это нечто с чем-то!

– Ну, вот так, – усмехнулась я. – По-другому не получается.

– Хочешь, я тебя научу?

– Это же долго.