— Можно позвонить, сказать, а потом симку выкинуть, — предложила Тамара.

— Давайте сначала решим, что с хирургом делать будем. Он ранен, и без документов. Вылететь из Сиди-Барани он не сможет. Нет паспорта. И состояние тяжелое. Предлагаю его тут подлечить. В частной клинике. А я постараюсь документы сделать. И в Германию. У меня там прекрасный доктор есть, хирург-ортопед. У него клиника в городе Франфуркт-на-Майне. Туда, кстати рейсы бывают раз в неделю.

— Да, — сказала Марина, — его нужно срочно обследовать. Бедро отечное. Боюсь, что задета кость. И он потерял много крови.

Она гладила Андрея по голове и вытирала покрывающийся испариной лоб. Тамара держала капельницу, меняя руки. Все молчали.

— Думаю, решение будет зависеть от состояния Андрея, — сказала тетка. И ехать нужно на родину.

— Да, — сказали все хором.

Но тут ситуация резко изменилась. Капитан, замотанный белым платком, что-то кричал. Юрий стремительно поднялся наверх. Все напряглись.

— За нами погоня, но у нас есть шансы… — сказал Юрий. — Таксист сдал. Чтоб его! Здесь уже граница. Дальше они не пойдут.

Инна схватилась за сердце и рухнула на пол.

— Обморок, — прошептала Марина, прощупав пульс подруги. Она стала брызгать на лежащую бледную девушку водой, хлопать по щекам, а Игорь поцеловал ее в лоб. Спящая царевна открыла глаза.

— Да… Отпуск удался, — констатировала тетка.

Инна при помощи Игоря поднялась и переместилась на диван.

— Голова звенит…

— Сделай ей сладкий чай, Игорь, — распорядилась Марина.

Юрий созванивался с кем-то. Он ругался на каком-то непонятном языке. Потом швырнул сотовый.

— Они нас сдали местным. У меня в Дайвинг-центре обыск. Нужно плыть в Европу. И быстрее. В Сиракузах у меня есть знакомый. За решетку, думаю, никому не хочется. А в Египте за связь с террористами, по-моему, вообще-то смертная казнь.

Инна попросила воды. Она была бледной, как мел. Тут пришел в себя спасенный. Он застонал и открыл глаза.

— Там еще люди. Помогите им! Они истощены и обезвожены.

— Все подступы блокировала ливийская армия, — сказал Юрий.

— Не волнуйся, Андрей, — успокоила Тамара, — мы уже придумали кое-что.

— Мариша, — прошептал раненый, — ты спасла мне жизнь. Ты — мой ангел. Но нога… Рана инфицирована. Тебе нужно разрезать, достать пулю и дренировать рану. Иначе, ты сама знаешь, будет сепсис.

— Я… Я смогу. Не волнуйся, — сказала испуганная Марина, — мне нужен скальпель и перчатки.

— Ну, знаете ли, — проворчал Юрий, — этого у меня нет. Есть несколько ножей. Их можно прокипятить. Кстати, в том пакете есть перекись. Больше предложить ничего не могу…

Юрий начал опять нервно открывать и закрывать ящики. Тетка, улучив момент, вышла на палубу. Она нашла в интернете телефон ливийской полиции в Триполи и позвонила со своего сотика. На чистом английском она сообщила про подземный ход с северной стороны госпиталя, захваченного террористами в Адаме. Высказала надежду на скорейшее освобождение заложников. Потом она вытащила симку и кинула ее в синее море. С чувством выполненного долга она вернулась в салон.

В салоне обсуждался вопрос скорости яхты. Оказалось, что яхта Юрия имеет мотор. И скорость яхты с учетом мотора могла быть довольно приличной — до 20 узлов. А расстояние до Сицилии, то есть до Сиракуз — около 1000 километров.

— А какое соотношение километров с узлами и вообще, откуда они взялись, эти узлы?

— Сейчас расскажу, — сказал Юрий, однако мы должны определиться, мы идем на Сицилию или нет?

— У нас есть выбор? — спросила тетка.

Юрий вышел на палубу, чтобы сделать распоряжения насчет маршрута. А тетка, захватив инициативу, опять начала свою лекцию:

— Чтобы определить расстояние, в древности моряки высчитывали, как далеко они отплыли за промежуток времени. Для этого они пользовались специальным приспособлением — «лагом» — бревном, к которому привязывали веревку. Лаг выбрасывали за борт с кормы корабля, и ждали, пока веревка натянется. Через равные промежутки по всей длине веревки были заранее завязаны узлы. Моряк, опуская веревку, считал, сколько узлов прошло через его руки за определенное время. Только я не помню, на каком расстоянии были эти узелки…. Сосчитав число узелков, пробежавших за минуту или полминуты, можно узнать скорость в морских милях.

Юрий вернулся в конце лекции, потирая руки.

— Сколько адреналина в последние дни! Просто кайф! А ты, Тамара, имеешь яхту?

— Нет. Телевизор смотрю.

— Так чему этот узел равен? — спросил Игорь.

— Узел равен одной морской миле в час, а морская миля — это 1852 метра, по-моему, чуть меньше 2 километров в час — ответил Юрий. Моя яхта — не быстроходная. Она плывет со скоростью 15–20 узлов. Умножь на 2 и чуть вычти. Да, и то прибавь еще помехи на ветер или шторм.

— То есть, максимум — 30–35 километров в час, — посчитал Игорь, — то есть от 28 до 33 часов.

— Что-то около того. Правда, бензина может не хватить…. Ну, дойдем на парусах. И с едой у меня не очень. Остались только консервы и печенье. Пойдет?

— Пойдет, конечно, — сказал Игорь, — мы вас так напрягли… Словом, спасибо большое! Так приятно, что в мире есть еще добрые люди.

Тамара сопротивлялась настойчивому желанию рассказать всем об истинной причины такой щедрости и доброты, но решила прикусить язык.

— Нервных просьба покинуть помещение. Я все приготовила для операции. Нужен стакан виски.

— Да, хоть бутылка! У меня полный бар! — сказал с гордостью хозяин.

Андрею дали осушить стакан с виски. Через несколько минут он заснул. Молодежь, накинув пледы, пошла на воздух.

— Теть, ты тоже иди, — сказала Марина.

— Я буду ассистировать.

— А плохо не станет?

— Кому? — спросил Юрий. — Тамара сама, кого хочешь, зарежет. Так ведь, Томик? Она же шпионка. Разведчица, так сказать…

— Правда, тетя?

— Юрочка шутит. Ты сам пошел бы, проветрился.

— Ладно. Если что — зовите.

Марина дважды помыла руки, потом попросила тетку полить на руки виски. Когда руки высохли, она взяла нож. Это был самый острый из всех, что были на судне. Руки ее дрожали.

— Так, — сказала тетка, — ну-ка, возьми себя в руки. Ты — хирург. Ты сможешь. Представь, что это не Андрей. Например, капитан этой яхты.

— Я не могу. Дай мне воды. Нет, лучше глоток виски.

— Хорошо.

Тамара налила виски в бокал и поднесла ко рту Марины. Марина выпила глоток. Несколько раз вздохнула и сделала разрез. Тетка бесстрастно созерцала операцию по извлечению пули с помощью щипчиков для выщипывания бровей, любезно предоставленных Инной. За всю операцию Андрей дважды страшно стонал, но не проснулся.

— Практически все, — сказала Марина, — осталось только сделать дренаж раны и уколоть антибиотик. Открой пачку вот этих стерильных марлевых салфеток. Больше у нас ничего нет.

Тетка