становится опасной даже без попуток, то — разве можно на это обращать внимание? Тамара понимала, что это ее последний шанс. Нужно убираться отсюда немедленно. Два трупа, которые уже наверняка нашли. Утопленный «Фольксваген». Все это гудело в ее голове как огромный колокол, который вот-вот начнет бить и убьет ее наповал. Она дошла до шоссе, приволакивая левую ногу, вытащила из-под шапки прядь темных волос. «У девушек всегда больше шансов», — подумалось сквозь гул колокола. Теперь водитель мог идентифицировать ее пол. Нужно что-то выдумать. На немецком. И быстрее. Когда у тебя болит все, трудно что-либо выдумать. «Скажу про зуб. Сильная боль. Обычно, это всем понятно».

Не прошло и пяти минут, как на горизонте появилась фура. Тамара вытянула правую руку.

— До крупного города подкиньте, пожалуйста. Ужасно болит зуб, а тут стоматолог занемог.

— Садись.

Тамара вскарабкалась на сиденье.

— У меня есть обезболивающее. Вот. Есть сладкий чай в термосе, а в том, черном — кофе.

Водитель оказался добродушным полноватым немцем средних лет. В машине было тепло, играла веселая музыка.

— Я еду на юг в Бахарах. Там есть хорошая стоматологическая клиника, потерпи немного.

Тамара поблагодарила его и, взяв таблетку, налила себе чай, хотя почему-то слово термос привело ее мозг в кратковременное замешательство, но оно быстро прошло. Колокол начинал бить. Тамара прикрывала щеку для правдоподобности правой рукой. Глаза закрылись сами по себе. Колокол пробил три раза, разрывая мозг на куски, но потом остановился. Тамара уснула.

— Бахарах, детка! — сказал водитель. — Вот клиника.

Тамара очнулась. Колокол загудел.

— Благодарю вас, только у меня очень мало денег…

— Не нужно. Иди, лечи зуб.

— Спасибо!

Тамара с трудом вылезла из громоздкой машины, используя силу здоровых конечностей, и заковыляла с клинику. Внутри здания был слышен неприятный свист «зубодробилок». Девушка в белом халате вежливо осведомилась, чем она может помочь. В этот момент грузовик скрылся из виду. Тамара сказала, что хотела узнать фамилии врачей этой клиники. Девушка показала на стенд. Тамара сделала вид, что изучает стенд, а через 5 минут попрощалась и ушла. Через десять минут она нашла безлюдный вокзал. На ее счастье на вокзале стояли поезда. Исследовав терминал с надписями, она приуныла. Поездов восточного направления не было. Она вышла на перрон. Охранник говорил с грузчиками. Из разговора она поняла, что скоро прибудет специальный цирковой поезд, направляющийся в Берлин. Это была ее удача. Она вернулась в здание вокзала и стала терпеливо ждать. Ее левые конечности перестали слушаться, в глазах двоилось.

Стемнело. Наконец, пришел спецпоезд с животными. Вагоны пополняли запасами воды, заносили ящики с провизией. Тамара, пользуясь, темнотой, нашла плохо запертый вагон. Оказалось, что там были клетки с обезьянами. Она с большим трудом забралась внутрь и задвинула дверь. Мартышки сновали по клеткам, издавали какие-то тревожные звуки. Но Томе было не до них. Она заползла в кучу сена и отключилась. Ей снилась Лорелея. Она злобно улыбалась, сидя на своей горе, и показывала ей язык. Сзади Лорелею обнимал Генрих.

В Берлине Тамара попросила у какой-то девушки денег на телефонный звонок, сказав, что у нее украли сумочку. Она позвонила на прямой номер генерала Платонова. Через час она была в госпитале. Ей поставили диагноз «Ушиб головного мозга».

Марина вывела тетку из мучительных воспоминаний.

— Ты еще не собралась? Через полчаса придет такси. Давай, укладываться.

Они занялись вещами. Поздно вечером группа русских туристов распрощалась с прекрасным отелем Мерса-Матруха и отправилась на такси в Сиди-Барани. Ночь была прохладной и очень тихой. Уже за полночь они прибыли в тот же Дайвинг-центр, где их ждал предупрежденный охранник. Их разместили в комнате для гостей, предоставив в распоряжение бар с напитками и вазу с фруктами. Всех потянуло на пиво. Тетка, как истинная шпионка, выбрала безалкогольное баварское пиво. Игорь нашел отличную закуску — сушеные кальмары. Напряжение несколько поубавилось. Марина боялась выходить в интернет. Тамара в сотый раз звонила Сергею. Сергей был все также недоступен.

Уснули все только часам к трем ночи. В шесть их разбудил араб в белых шортах. Он что-то лопотал на английском. Компания, наскоро перекусив бананами, быстро собралась и направилась на яхту. Яхта была небольшая, но красивая. На борту красовалась надпись «Shining glory», что означает «Сияющая слава». Все немного замерзли и жалели о куртках, забытых в сумках. Яхта отдала швартовы. Тетка, показав себя настоящим полиглотом, стала называть части яхты правильными терминами и рассказывать об их предназначении. Она рассчитывала таким образом успокоить молодежь.

— Транец — это часть корпуса, соединяющая борта сзади. Передняя часть корпуса называется носом, задняя — кормой.

— Вот — нос, а это — корма, — показала Инна и рассмеялась.

— Сверху корпус закрывается палубой, предохраняющей судно от попадания воды внутрь. Носовая часть палубы называется баком, кормовая — ютом.

— Ну, Тамара Васильевна! Вы просто ходячая энциклопедия! — воскликнул Игорь.

Тамара невозмутимо продолжала:

— Надстройка над палубой называется «рубка». Вот она. В боковые стенках рубки «комингсы» — герметичные окна. Внизу должны быть каюты, а самая большая — салон. Туалет называется гальюн.

Тут молодой парнишка знаками пригласил их вниз.

— Сейчас мы пройдем через люк по лестнице, скорее всего, в салон, — предположила Тамара.

Так и случилось. В салоне были два дивана и небольшой столик. На столе их ожидали фрукты и ароматные булочки. Парнишка показал на бойлер и коробочки с пакетиками чая, а также банки с растворимым кофе.

— Позаботились о нашем завтраке… — сказала Марина. — Какой он заботливый, этот Юрий!

— Да уж, — пробурчала тетка, — кормит, как на убой…

Компания дружно набросилась на кофе с булочками.

— Это настоящие круассаны, — сказал Игорь.

— Ну, тебе виднее, ты же технолог пищевой промышленности, — похлопала его по плечу Инна.

— По-моему, обычные булочки, вкусные, свежие, — сказала Марина.

— Нет, это круассаны. Круассан отличается от других сдобных булочек большим содержанием масла в тесте, не менее 80 %.

Позавтракав, они поднялись на палубу. Африканское солнце слепило глаза. Над яхтой развивался красно-бело-черный флаг Египта.

— У них птичка на флаге, — заметила Инна.

— Это золотой орёл — символ Саладина, египетского султана, возглавившего в XII веке борьбу с крестоносцами, — поясняла тетка, а потом добавила, — лишь бы мы границу не пересекли… Как-то в Ливию не хочется.

Марина, наоборот, рвалась туда. Ее сердце готово было выскочить из груди. Лишь бы его не убили!

Яхта лавировала, зигзагообразно изменяла курс с целью поддержания направления на запад, учитывая не совсем подходящий ветер. Прошло часа три с момента начала путешествия.

К гостям вышел капитан. На плохом английском он объяснил, что хозяин позвонил и велел идти в Ливию. В Бардиях.