Подливая друг другу вина, мы со смехом слушали, как Найл зачитывал скопившиеся за неделю сообщения от Беннетта в телефоне Уилла, в то время как Дженсен стоял в стороне, слушая, но не вступая в разговор.

– «Не могу решить, то ли мне стоит в ближайшие десять лет постоянно делать детей, – прочитал Найл, – то ли втихаря сделать вазэктомию, чтобы вернуть свою жену». – потом он прокрутил вниз. – Это было два дня назад. А в от вчерашнее: «Хлои испекла пирог». А Макс ответил: «И что, даже не запустила им в тебя?»

Уилл засмеялся и бросил горсть порубленного чеснока в разогретое масло.

– Я сказал им, что всю неделю мобильный брать не будет, поэтому если что случится, пусть звонят на стационарный.

Интересно, в этот момент Ханна тоже, как и я, мельком взглянула на Дженсена, когда он вытащил из кармана телефон и у ставился на экран.

Что именно он там увидел, мне даже не нужно было спрашивать: ничего. Ни 4G, ни LTE и ни единого оператора. После того как я выгрузила из машины свои вещи, я сунула свой любопытный нос в журнал постояльцев, меня больше интересовали, кем были прошлые жильцы и откуда, чем где лежит пульт или дрова, и прочитала, что вайфая тут тоже не было.

Переезжая от винодельни к винодельне, мы постоянно были в движении, и драма с Бекки, и девушка на отпуск держали Дженсена в стороне от лишних беспокойств по поводу работы. Но сейчас впереди было девять дней, пустых и пока ничем не заполненных. Я наблюдала за тем, как он осознает, что его ждет полная изоляция в этой глуши и ему придется отдыхать: его лицо стало напряженным, он убрал телефон в карман и отвернулся к окну.

А потом обернулся, словно почувствовав мой взгляд. Уверена, я выглядела решительно – стиснув зубы, я пристально смотрела на него, как бы говоря: «Убери чертов телефон, Дженс, и просто расслабься». Потом улыбнулась и, подмигнув ему, многозначительно подняла бокал вина, поднесла к губам и с делала большой глоток.

Осевшее на его плечах напряжение постепенно улетучивалось, мне было неважно, приложил ли он к этому усилия или сработало подсознание, и Дженсон подошел к нам и встал за моей спиной.

– Никакой работы, понял? – сказала я, запрокинув голову и расплываясь в улыбке. – Уж извини, что приходится тебе это говорить, но здесь запрещена адвокатская практика. Какая жалость.

Дженсен покачал головой, сдержанно засмеялся и наклонился, чтобы поцеловать меня в макушку. Но отодвинулся не сразу, чем я и воспользовалась, расслабленно прислонившись к его мускулистому телу, а когда он обнял меня, сдержалась, чтобы не расплыться в довольной улыбке.

Бекки осталась за сотни миль от нас, но тем не менее наши объятия никому не показались странными или неуместными.

* * *

Наше первое сонное утро (мы безбожно проспали!) было наполнено сдобными булочками с вареньем. Потом пошли собирать ягоды, купались в широком ручье, затем лениво разлеглись у к амина, читая страшные сказки, которые нашли на книжных полках в доме.

И все дни будто слились в один: прогулки по лесу, послеполуденный сон и бесконечные часы на кухне, когда мы смеялись и пили вино, пока Уилл что-нибудь готовил.

Вот только не хватало, чтобы кто-то нарубил дров.

На третий день я поняла, что незамеченным этот факт больше оставаться не может. И, уже оглядываясь назад, можно сказать, что это было моим вкладом в эту поездку.

– Огонь почти погас, – крикнула я мужчинам, которые играли в покер в гостиной.

Руби оторвалась от книги и многозначительно посмотрела сначала на меня, свернувшуюся калачиком в большом кожаном кресле у камина, а потом на приличных размеров груду поленьев, сложенных рядом с камином.

– Тут же полно дров, – озадаченно произнесла она.

– Руби Стелла, – вполголоса ответила я. – Я не прошу тебя захлопнуть варежку, но и не говорю обратное.

Она зажала рот ладонью, как раз в тот момент, когда к нам подбежал обеспокоенный Уилл. Он резко остановился, уставившись на пылающий огонь и на приличную кучу дров рядом.

– Хорошо, я подброшу еще, – без каких-либо подковырок сказал он.

Ну просто ангел.

– Дело в том, – начала я, приподнявшись на локте, – что свеженарубленные дрова – это такое особенное удовольствие. Этот аромат, это потрескивание…

Он склонил голову набок и какое-то время изучал меня взглядом, после чего посмотрел в сторону хихикающей и прикрывшейся книгой Ханны:

– Свеженарубленные? – переспросил он.

– Кажется, за сараем я видела топор, – услужливо подсказала я. – Большой такой, тяжелый топор. А в самом сарае лежат огромные бревна…

Дженсен стоял на пороге, небрежно прислонившись плечом к открытой двери.

– Пиппа.

Я посмотрела на него и ухмыльнулась.

– Ну а что?

В ответ он молча посмотрел на меня.

Я сочувственно поморщилась.

– Разве что ты не знаешь, как управляться с топором… Ну или он чересчур большой.

Из столовой донесся смех Найла.

– Я вот отлично владею топором, – сказал Уилл, отступив на шаг. – Это для меня все равно что неспешно прогуляться в парке.

– Ой, нет, – подливая масла в огонь, ответила я. – Вы такие городские мальчики. Не хочу, чтобы вы пострадали. Не стоило мне это предлагать. Прошу прощения.

– О-о-о че-е-ерт, – смешливо пробормотала Руби, сидя на диване.

Найл встал за Дженсеном и улыбнулся мне.

– Пиппа, ты ужасна.

– Но вопрос в том, а ты? Так же ужасно колешь дрова? – полюбопытствовала я.

Переглянувшись с Уиллом, Дженсен схватился за край свитера и снял его через голову, оставшись в футболке.

– Кажется, нам бросили вызов.

Мы все подскочили и пошли за деловито отправившимися во двор мужчинами.

И правда, рядом с сараем стоял пень, а в нескольких шагах от него был прислонен к стене внушительных размеров топор.

Чудовищных размеров топор. Я раззадорила их, но дело выглядело… не из легких.

Внезапно я засомневалась:

– Парни, может…

Уилл взял его и закинул на плечо. И рядом со мной раздался прерывистый вздох Ханны.

– В чем дело, Пиппа? – спросил Уилл, нахмурившись с притворной серьезностью.

– М-м-м… Ни в чем.

Из сарая вышел Найл, он нес такое огромное бревно, что, клянусь, оно было больше его самого. Он швырнул его на землю перед Уиллом, чтобы тот разрубил его на несколько частей, которые потом порубят на поленья для камина.

Но вместо того чтобы сделать это самостоятельно, Уилл передал топор Дженсену и посмотрел на меня с лукавой ухмылкой, означавшей: «Не благодари» и «Это как следует тебя заткнет» одновременно.