и бесхребетных болтунов еще не пришло. Римом правили волки в человеческом обличье. Если у тебя не было военных заслуг, то на более или менее значимую должность в государственном аппарате Римской республики ты не мог претендовать в принципе.

Поэтому Манию Ацилию Глабриону и приходилось часто рисковать своей жизнью в армии. Его усердие было замечено, и он стал быстро расти в чинах. А потом он был избран народным трибуном. Это произошло во время второй Пунической войны, когда юного Мания заметил сам знаменитый Публий Корнелий Сципион, которого впоследствии прозвали Африканским за то, что он победил Ганнибала, разбив того в битве при Заме. Маний Ацилий был офицером в армии Сципиона, который и взял шефство над талантливым юношей. Он же и помог Манию Ацилию занять пост народного трибуна в 201 году до нашей эры. С тех пор Маний стал ярым сторонником Сципиона и вошел в «партию друзей Сципиона».

Кстати, его заметили совсем не за красивые глаза. Он участвовал во всех походах Публия Корнелия Сципиона. Дрался против карфагенян в Италии и Африке и даже участвовал в той знаменитой битве при Заме, положившей конец этой долгой войне. После войны с Карфагеном он стал делать стремительную карьеру на государственной службе. В 200 году Маний Ацилий избран децемвиром для священнодействий, заменив в этом качестве Марка Аврелия Котту. В 197 году до нашей эры он уже плебейский эдил. В следующем году стал претором. Когда в Риме узнали о заговоре рабов в Этрурии, то Глабрион был отправлен с одним из городских легионов на ликвидацию этой угрозы. Он победил шайку рабов и многих взял в плен. Хорошенько выпоров и распяв на крестах всех зачинщиков заговора, остальных пленников Маний вернул их хозяевам. Глабрион дважды баллотировался на пост консула и смог занять его только со второй попытки. Вторым консулом на этот год был избран двоюродный брат Сципиона Африканского Публий Корнелий Сципион Назика.

Злые языки говорили, что римляне избрали этих консулов потому, что те были связаны со Сципионом Африканским, ратовавшим за войну с Селевкидами. Ну и еще оба они слыли поклонниками греческой культуры. В общем, его консульство началось с суматошных забот по подготовке к войне с царем Александром. Командовать на Востоке выпало именно Манию Ацилию. Он начал энергично сколачивать армию. Правда, вести с Востока начали приходить не самые радостные. Царь Александр как-то умудрился всего за месяц вывести из игры сразу двух римских союзников в Азии. Сначала римлянами было проиграно морское сражение, а затем флот Александра высадился на Родосе. И войска очень быстро покорили его. А потом пало и Пергамское царство. И все это произошло настолько быстро, что Римская республика даже не успела вмешаться.

На Мания Ацилия посыпались упреки, а Сенат начал давить на него. А что он мог поделать со всем этим? Прошло ведь так мало времени. Восточная армия еще только формировалась. Такие дела моментально не делаются – тут нужно время. А времени-то проклятый правитель римскому консулу давать не хотел. Этот восточный деспот, затратив минимум времени на подготовку, внезапно высадился в Греции.

И тут Рим ждало новое потрясение. Самые верные и последовательные союзники римлян афиняне вдруг перешли на сторону противника. Такое вероломное предательство вызвало шок и негодование в римском обществе. Народ требовал наказать двуличных греков. Но опять армия консула была не готова к этому. В римском Сенате тоже все чаще и чаще раздавались гневные речи, направленные в сторону Мания Ацилия. Его уже критиковали открыто. Да он и сам понимал, что надо что-то делать. Но все опять упиралось в армию. Он решил спасти свое положение, договорившись с командующим римским флотом о высылке большой эскадры в Эгейское море. Конечно, в одиночку флот войну не выиграет. Для этого нужна полевая, сухопутная армия. Но отвлечь царя Александра моряки все же могут, захватив несколько небольших прибрежных городков. Это должно было успокоить недовольных и дать Глабриону еще немного времени.

Однако римские моряки со своей задачей не справились. Они опять проиграли морскую битву, потеряв больше сотни кораблей. Это была катастрофа. Ропот поднялся такой, что Маний Ацилий стал всерьез опасаться за свою власть. Его начали обвинять в предательстве и пособничестве врагу, не говоря уже о преступном бездействии. Короче говоря, ждать больше было нельзя.

Поэтому, скрипя зубами от переполнявшего его гнева, Маний Ацилий Глабрион отдал приказ своей армии выступать в поход. Как человек, успевший хорошо так повоевать, он прекрасно понимал, что его армия все еще не готова к активным боевым действиям. Легионы, состоявшие из граждан Рима, хоть и были полностью укомплектованы личным составом, однако боевое слаживание и военная подготовка многих римских солдат были не на высоте. В легионах было много новобранцев, не имевших боевого опыта и военной подготовки. Они даже не успели до конца пройти курс молодого воина. Этих легионеров еще многому надо было учить.

Но сейчас на это не осталось времени. Союзники тоже подвели. Как их ни подгонял Маний Ацилий, но они не сильно-то и торопились присылать все свои войска, положенные по союзному договору. При этом у многих римских союзников в Италии находились свои нелепые отговорки. И это очень злило консула Глабриона. В общем, Восточная армия высаживалась в Греции далеко не в полном своем составе. Всего там было двадцать тысяч пехотинцев, две тысячи всадников (из которых половина состояла из нумидийцев) и двадцать боевых слонов. А ведь в ней должно быть гораздо больше войск. Гораздо больше! И в этом виноваты проклятущая спешка и царь Александр Первый. Чтоб его керберы[10] драли всеми своими зубастыми пастями.

Место высадки римской армии в Греции тоже не вызывало восторга у Мания Ацилия. Оно было не где-то там, а в портовом городке Бутрот, расположенном на побережье Эпира, напротив острова Керкира.

Чем Мания не устраивала эта зона высадки его войск? К сожалению, она была довольно далеко расположена от зоны боевых действий. Его воинам придется топать до противника дней пять. Не меньше! А ведь, по данным разведки, царь Александр уже вторгся в Эпир с юга и быстро продвигается к Амбракии, крупнейшему греческому городу в этой области. Как его армии вообще удалось так быстро добраться сюда, в Эпир? Они же сравнительно недавно высадились на восточном побережье Греции. И вот эта армия уже тут. На западном побережье. В Эпире. И это было еще удивительней, если знать, сколько на пути этой самой армии должно было встретиться греческих городов, союзных Риму. Как этот выкидыш бездны царь Александр смог мимо них пройти без долгих и