Глупая мысль неотступно крутилась в голове, окончательно портя настроение, а когда я приехала в лавку и осознала, что придется заплатить не только за поездку в кебе, но и за высадку второго пассажира, захотелось кого-нибудь поколотить. И даже обрадовалась, обнаружив на двери объявление, что лавка закрыта. Теперь на полном основании можно было избить снова сбежавших в трактир помощников. Достала ключ, чтобы отпереть замок, но дверь оказалась открытой.

– Вернулась? – выглянула в торговый зал Стаффи и тут же вновь исчезла.

Недоуменная и злая, не раздеваясь, я прошагала в кухню и удивленно замерла в дверном проеме, обнаружив толпу гостей. Стол был накрыт к чаю. Такого количества пирожных, крендельков и сдобных булочек я не видела с детства. Вообще, их наличие не удивляло, учитывая, что среди прочих гостей за столом сидел румяный усатый булочник Одли.

Все взгляды обратились ко мне, и на комнату опустилась подозрительная тишина. В голову пришла мысль, что соседи собрались в качестве инквизиторов и за аморальное поведение в самом сердце Питерборо (лавка-то в центре города располагалась) намеревались повесить на грудь блуднице алую букву. Тогда почему они принесли вкусняшек? Чтобы потом не обижалась?

– Госпожа Алекса! – выпрыгнул из-за стола Ирвин. – Как хорошо, что вы вернулись!

– Серьезно? – перевела я настороженный взгляд на Стаффи.

– Вы успели как раз вовремя! У нас проходит собрание.

– Кхм? – уточнила я, не хотят ли меня предать народному суду.

– Мы обсуждаем театральную постановку! Познакомьтесь – перед вами талантливейшие актеры любительского театра торговой улицы «Дюжина драконов»!

– Вот как? – Я вдруг почувствовала, что улыбка у меня стала натянутой, если не сказать фальшивой.

Было сложно представить, какие постановки ставили аптекарь с женой, булочник Одли, старушка мадам Понфле, резчик по дереву, чья мастерская стояла через три дома от «Пряной штучки», и Фанни, в прошлом месяце едва не скончавшаяся от вида входящей в лавку Амелии Осле. Остальных я попросту не знала и, верно, напрасно сомневалась в их актерской харизме.

– Алекса, да вы проходите, не стесняйтесь. – Ирвин с особым подобострастием принялся сдирать с меня пальто.

– Да я не стесняюсь, – пробормотала, прикидывая, как бы сбежать из лавки.

Кажется, сейчас я начинала понимать, чем руководствовались соседи, когда дали деру во время моего кулинарного приступа. Но мое-то помешательство закончилось изобретением «дракоширака», а вот собрание любительского провинциального театра закончиться чем-то хорошим не могло по определению. Например, резчик с булочником подерутся из-за главной мужской роли и разнесут банки с пряностями, приготовленные к ярмарке.

Несколько ошарашенная, я оказалась усаженной между предположительными противниками. Другими словами, меня подставили под удар.

– В День независимости в Питерборо проходит конкурс любительских трупп, – пояснял Ирвин, как будто лично собирался вступить в ряды «драконов».

– А какое отношение к этому конкурсу имеет моя кухня? – очень тихо спросила я.

– Самое прямое, – объявила мадам Понфле с серьезным видом. Вдруг стало ясно, что она самый главный «дракон», хотя по милым седым кудряшкам с первого взгляда не скажешь.

– Насколько прямое?

– Три года кулинарная школа берет первое место, но в этот раз мы ее положим на обе лопатки! У нас появилось тайное оружие!

– Какое?

– Вы, Алекса!

– Я?!

– У вас же есть конь, – удивилась она.

Помимо коня у меня еще имелась лавка пряностей, подружка-мужененавистница, незаменимый Ирвин и еще неделю назад был выдрессированный плотник, но это никак не объясняло многолюдного чаепития на кухне.

– Вы хотите попросить для постановки бронзового коня? В качестве кого? – вежливо поинтересовалась я.

– Госпожа Понфле хочет сказать, что ты репортер с наградой, – едва сдерживая издевательский смех, объяснила Стаффи. – Напиши им пьесу.

– О чем? – вместо того чтобы объяснить, что не имею никакого отношения к местечковой драматургии, спросила я и обвела гостей недоуменным взглядом. Они как-то странно потупились всем коллективом, а домохозяйки справа вдруг захихикали, будто институтки. Они хотели пьесу про любовный треугольник между мной, Фредом и Этаном!

«Они шутят?» – уставилась я на Стаффи.

«Ха-ха три раза!» – пожала плечами подруга.

– И кто собирается играть главную женскую роль? – изогнула я брови, снова обведя компашку пронзительным взглядом.

– Роль отведена мне, – подняла тонкий пальчик Фанни. Мне тут же расхотелось уточнять, кому достались роли Этана и Фреда.

– Может, лучше о розовых феях? – спросила я, все еще надеясь сохранить остатки репутации. – Все знают сказки о розовых феях. Они летают над цветами, приносят детям подарки. У них еще есть розовые пони и… Что может быть милее пони?

Перед мысленным взором вдруг появился образ пузатого булочника в розовом кружевном наряде. Сжимая в зубах золотистую волшебную палочку, двумя руками Одли тянул за поводок упиравшегося ушастого ослика, покрытого розовой попоной. Я тряхнула головой, пытаясь отогнать ужасающий образ, и пожелала немедленно стереть его из памяти.

– Розовые феи у госпожи Осле, – проскрипела мадам Понфле.

– Они каждый год делают костюмы с крылышками и посыпают блестками волосы, – пожаловать аптекарша, и булочник в розовом платье снова поселился у меня в голове. Но теперь его волосы были тщательно уложены и поблескивали на солнце, а на попоне осла появились стрекозьи крылья.

Я откашлялась и с умным видом вымолвила:

– Послушайте, господа, я, конечно, никогда пьес не писала, но сценка в конце концов не драма в двух актах. Может, я вам придумаю другой сюжет? Кхм… Про лесных эльфов и украденную вывеску?

– К завтрашнему дню? – сверкнула глазами драконша Понфле. – До праздника осталось всего ничего.

– К завтрашнему вечеру, – уточнила я и под благовидным предлогом ретировалась из кухни. Стоило мне выйти, как народ довольно загудел.

– Вот видите, друзья, – с торжеством вымолвила старушенция. – Я же говорила, что, если мы упомянем непотребный кордебалет с мужчинами, она тут же согласится придумать пьесу. А вы, господин аптекарь, еще меня отговаривали! Утверждали, что нас «погонят поганой метлой»!

От коварства, которое было невозможно заподозрить в милой бабушке, я чуть не споткнулась на ровном месте. Развернувшись на каблуках, вернулась в кухню. Гости тут же примолкли.

– Знаете, дорогие «драконы», я тут подумала… Если хотите пьесу, то заплатите.

– Вы хотите денег, госпожа Колфилд? – поперхнулась от возмущения седовласая предводительница «драконьей» стаи.

– Кому нужны ваши деньги? – фыркнула я. – Мне требуются помощники на один день, чтобы подготовиться к продуктовой ярмарке. Она сразу после Дня независимости, а нам не хватает умелых рук. Пойдет?