Завтра выборы, а в понедельник придут риэлторы за ответом.Наташи дома не будет, Вадима тоже, но Бэлла Львовна скажет им, что они согласнына расселение только при одном условии: большая квартира и одна из маленькихдолжны находиться в одном доме, в крайнем случае - в соседних, и все это вместедолжно быть расположено максимум в десяти минутах ходьбы от метро и втелефонизированном микрорайоне. Вторая же маленькая квартира может находитсягде угодно и быть сколь угодно дешевой. Только так и никак иначе. Другиеварианты их не устроят.

Руслан

12 декабря вся страна на избирательных участках выразиласвое отношение к составу будущей Государственной Думы и к новой Конституции,через несколько дней был подведен окончательный итог голосования, и уже 20 декабряРуслан Нильский получил редакционное задание: поехать в Москву и взять рядинтервью как у вновь избранных депутатов, так и у известных политических иобщественных деятелей. "Вот так, мамуля, - с удовлетворением думал молодойчеловек, - почти год назад, в январе, я униженно просил у тебя денег на поездкув Москву для встречи с Вороновой. Ты мне отказала и запретила заниматьсяпоисками истины. А теперь меня туда посылают в командировку, так что все равнопо-моему вышло. И всегда будет выходить по-моему."

Нога все еще побаливала, особенно при перепадах давления исмене погоды, когда Руслану даже приходилось пользоваться палкой, но это его несмущало и уж конечно не могло служить препятствием для поездки. Он быстренькособрался, уложил самое необходимое - белье, фотоаппарат, диктофон, несколькочистых блокнотов и второй свитер на смену - и улетел в столицу.

Едва устроившись в гостинице, он нашел в записной книжкеномер телефона Вороновой и позвонил. Ответила ему старуха-соседка, как же еезвали?… как-то мудрено, ах да, вот здесь и записано, Бэлла Львовна.

- Наталья Александровна на работе, будет только поздновечером. Ей что-нибудь передать?

- Это журналист Нильский, Руслан Нильский, из Кемерова,- представился он. - Вы меня помните, Бэлла Львовна?

- Разумеется, помню. Что вам угодно?

- Я привез статью, которую написал о НатальеАлександровне, думал, может, ей интересно прочесть. Все говорят, статьяхорошая.

- В каком издании? В вашем местном?

- В "Огоньке", - с гордостью сообщил Руслан.

- Ах, в "Огоньке", - протянула соседка. - Новедь это было почти год назад. Да-да, мы ее читали. Вам нет нужды беспокоиться,у нас есть эта статья.

- Наталья Александровна ее читала?

- Ну я же вам сказала. Конечно, читала.

- И как ей, понравилось?

- Очень. Она, помнится, сказала, что вы весьмаспособный юноша и она не ожидала, что у вчерашнего фотографа может оказатьсятакое бойкое перо и такой приличный стиль.

Бойкое перо и приличный стиль! И всего-то? Неужели онаничего не сказала о сути написанного, о том, насколько правильно Руслан еепонял, насколько глубоко сумел проникнуть в то, что было скрыто за словами иобразами, соединенными в киноленту?

- Если это возможно, я хотел бы получить автографНатальи Александровны на экземпляре журнала. Все-таки это мой первый серьезныйматериал, и похвала самой Вороновой для меня очень много значит.

- Я передам Наталье Александровне вашу просьбу.Позвоните завтра, я вам отвечу.

Ну непробиваемая старуха! Она что, всю жизнь работаласекретаршей при большом начальнике?

Не добившись от Бэллы Львовны ничего конкретного, онприступил к другим звонкам в поисках нужных телефонов и нужных людей. Блокнотстал быстро заполняться цифрами, именами, датами и названиями мест, куда емунужно будет подъехать. На следующий день он снова позвонил в квартиру Вороновой,и к его удивлению ответила она сама.

- Я сегодня дома до пяти часов, - сообщила НатальяАлександровна.

- Если хотите, можете подъехать, адрес вы знаете.

Обрадованный, Руслан схватил январский номер"Огонька" и помчался в переулок Каменной Слободы, как с недавнеговремени стал именоваться переулок Воеводина. В первый момент ему показалось,что он попал не в ту квартиру, во всяком случае прихожая выглядела совсем нетак, как два года назад, теперь она была похожа на просторный холл большойбогатой квартиры, где принимают посетителей, усаживая их в мягкие красивыекресла и предлагая выпить кофе за небольшим изящным столиком, а не наполутемное обшарпанное помещение, на стенах которого висят вперемежкуразнокалиберные пальто, куртки и плащи, а допотопный черный телефонный аппаратсоседствует с не менее допотопным жестяным корытом. Да и длинный коридор, покоторому нужно было идти, стал светлым и нарядным. Но если квартирапреобразилась в лучшую сторону, то сама Наталья Александровна, открывшаяРуслану дверь, выглядела значительно хуже, чем два года назад. Носогубныескладки залегли глубже, углы губ опустились еще ниже, но больше всего егопоразила обильная седина, разбавившая темнорыжие волосы до какого-то пегогоцвета. На телеэкране он никаких изменений не заметил, но там ведь гримерыработают, они и из старой мартышки могут сделать юную кошечку.

Воронова встретила его приветливо, пригласила в комнату,предложила чай или кофе, поставила на стол коробку конфет и вазочку с печеньем.Такого приема, памятуя их прошлое общение, Руслан не ожидал и оченьвоодушевился. Значит, Воронова по достоинству оценила его материал и хочет,чтобы он снова написал о ней, иначе зачем угощать чаем малознакомого человека,явившегося за автографом.

- Как поживает Ирина? - будто невзначай спросил Руслан,тщательно маскируя свой интерес к отношениям двух соседок. Интерес этот за двагода не угас, правда рядом с расследованием обстоятельств убийства как-тоотошел на второй план. - Учится в институте или бросила?

- Почему она должна бросать учебу? Учится на третьемкурсе, даже сыграла маленький эпизод в телефильме.

- Замуж второй раз не вышла?

- Вышла. Как раз недавно, две недели назад.

- Неужели? За кого, если не секрет?

- Совершенно не секрет, но я не понимаю, почему вас этоинтересует.

- Журналистское любопытство, - рассмеялся Руслан. -Всегда интересно отслеживать судьбу человека, тем более находящегося рядом сизвестной публичной персоной.

Воронова внезапно сделалась серьезной и положила пальцы наруку Руслана. Он вдруг обратил внимание на то, что руки у нее широкие, сильные,с короткими пальцами без маникюра и с покрасневшей воспаленной кожей, какаябывает, когда долго возишься в воде с плохими моющими средствами, например, пристирке, мытье большого количества посуды или полов и при этом не пользуешьсяперчатками. Неужели Воронова сама стирает и моет? Он почему-то был уверен, чтоу таких людей, как Наталья Воронова, непременно должна быть домработница.