Я не понимаю тебя, Амиран. Но если все сказанное тобой вчера — правда, то я отпускаю тебя, вычеркиваю из жизни. Не факт, что получится сделать это также легко, как тебе, в этом мне не повторить твоего триумфального успеха.  Гордость не позволит мне искать с тобой новых встреч.

Но стоит моему сердцу обрести ледяной коркой, как броню его начинают терзать ряд новых противоречий и введенных Амираном правил, о которых я узнаю на следующий день.

— Госпожа, — обращается ко мне новый начальник службы безопасности, бегло представившись. — С этого дня вам позволены перемещения по Асаду. С минимальным отрядом секьюрити.

Я благосклонно киваю, вглядываясь в лицо нового бодигарда. Не знаю, радоваться ли мне обретенной свободе или плакать по поводу того факта, что Рану глубоко плевать на меня, если он ослабил охрану и снял запрет на передвижения.

С тобой безопасно, да? Чего теперь стоят твои слова?  

Ничего не стоят. Ведь тебя рядом нет. 

А, значит, нет и никакой опасности, оправданий его поведению, и причин, о которых я не знаю. 

Однако ценность уведомления секьюрити в первый же день моего «свободного» путешествия в ближайший торговый центр, приравнивается к нулю. Не успев толком вдохнуть кислорода за пределами своей крепости, я замечаю сопровождающих нас с Дайан «гражданских» и «просто прохожих», явно полагающих, что им удается сохранить инкогнито.

Наивные.  За годы жизни «под колпаком» я прекрасно научилась распознавать своих телохранителей. И с уверенностью могу сказать, что такого количества блюстителей моего спокойствия я не насчитывала даже после покушения на строительной площадке центра.

А это значит, что цирк продолжается. Амиран усилил охрану…, но очень хочет, чтобы я думала иначе.

Что-то не так.

Я же знаю это, всем нутром чувствую. Но почему он не сказал мне, хотя бы не намекнул на правду, пока мы были наедине? Возможно, Амирана шантажируют. Хотя такое даже представить трудно. К тому же, развод со мной никакой шантаж не оправдывает — слишком искренне он оборвал оставшуюся хрупкую нить между нами.

В этот же вечер, я уделяю час времени тому, что поочередно засовываю все рубашки Мира в камин. С нездоровым удовлетворением смотрю на то, насколько стремительно их пожирает адское бушующее пламя.

Вот так, сильнее. В труху их, в пепел. Чтоб я больше даже не думала надевать их: скучая, тоскуя, вспоминая запах и текстуру его кожи… Чтобы ничего не осталось от Амирана здесь, ни одного явного напоминания.

Хочу скорее переехать к родителям или снять для себя апартаменты недалеко от редакции, но мне, конечно же, этого не позволят, пока не закончится срок идда.

Как типичной женщине, которой буквально вчера разбили сердце, мне как можно скорее хочется начать «новую жизнь» — без бывшего мужа. Возможно даже, попробовать общаться с другими мужчинами. Почему нет? Естественно, без всяких «навсегда», «люблю», и «никогда». Слова, как выяснила на своем горьком опыте, те еще пустые звуки.

Как только получу официальный развод, я смогу позволить новые знакомства. Стыдиться общения с мужчиной, который не является моим мужем, я не стану: наша семья, итак, уже опозорена. Хуже некуда. Быть прилюдно брошенной королем — худшего бесславия и представить нельзя, хотя общественное мнение меня мало волнует.

— Все кончено, Амиран. Ты прав, — я вычищаю истлевшую золу из камина самостоятельно, тщательно мою его, смывая все что осталось от одежды Амирана в унитаз. Затем, отправляюсь к себе в кабинет, предвкушая глоток насыщенного и терпкого вина. Дайан уже второй час щебечет по видео со своим любимым, поэтому о её компании просить не приходится.

К моему огромному удивлению, ни в спальне, ни в кабинете, ни на кухне не осталась излюбленного «успокоительного», а полки с алкоголем превратились в коллекцию успокаивающих и гармонизирующих чайных листов.

— Рада, принеси мне вина, пожалуйста, — обнаружив пропажу, немедленно набираю домоправительницу.

— Госпожа, из ваших запасов попросили убрать весь алкоголь. Что я и сделала. Не злитесь, я всего лишь выполняю приказ эмира, — извиняющимся тоном отвечает Рада.

— Он что, издевается? — вспыхиваю я, мысленно пытаясь найти хоть какую-то логику в действиях Амирана.

— Простите, госпожа. Я лишь делаю то, что мне велят. Вина в доме нет.

— А как насчет…

— И более крепких напитков тоже, — куда более строго и осуждающе отрезает Рада.

Теперь я окончательно не понимаю Амирана. Вчера он развелся со мной, сегодня убрал из моего дома алкоголь. Это еще что? Акт заботы или желание лишить меня всего, что принадлежит ему? Может, мне стоит отдать ему все украшения, что он подарил мне? Все духи, одежду, чертовы сумочки? Я сожгу их к черту. Завтра же займусь этим. А еще туфли, платья, нижнее белье. К Шайтану твою щедрость, Амиран. Ничего не хочу.

Боже, я готова все сжечь, что попадает мне под руку. Чувствую себя драконом, способным изрыгать огонь. И с каждым новым днем горю все ярче. Моя ярость только наращивает обороты, наполняя нервной энергией. Держись, любимый, главный огненный залп оставлю для тебя.

Из-за отсутствия в резиденции алкоголя я переживаю недолго. Режим «заточения» окончен, и я собираюсь торжественно отпраздновать его, отправившись на объект — работа над реабилитационным центром находится на стадии завершения.

За последние месяцы здесь произошло много изменений — главный корпус отстроен в современном модернистическом стиле. Литые зеркальные стены здания отражают небо, олицетворяя дух свободы и покорения новых горизонтов. К сегодняшнему дню также достроено несколько дополнительных жилых комплексов для пострадавших и нуждающихся девушек. Каждая деталь центра продумана до мелочей и все это великолепие — заслуга Рамазана Бахира.

Архитектор устраивает мне полноценную экскурсию по каждому зданию, терпеливо и четко отвечая на все мои вопросы.

— Ты отлично поработал, Рамазан, — искренне хвалю мужчину, с неподдельным восторгом рассматривая отштукатуренные белые стены, которые очень скоро превратятся в полноценную студию со всем необходимым для проживания. Зелено-карие глаза Рамазана становятся ярче и теплее, как только его польщенный взгляд, встречается с моим — прямолинейным, не скрывающего масштабов восхищения проделанной работой. Все эти месяцы мы поддерживали связь по видеоконференции, но видеть центр вживую, а не через экран монитора — это совершенно другие эмоции и ощущения.

Если мне есть за что благодарить Амирана, так это за то, что наш развод не повлиял на его взгляды, касающиеся прав и свобод анмарских женщин. Наша страна стоит на пороге глобальных изменений, и именно при моем, почти бывшем муже она станет прогрессивным и развитым государством, где женщина является таким же полноправным членом общества, как и мужчина. При этом традиции и ценности нашей страны, почитание религии не будут нарушены и обесценены. Баланс во всем — ключ к счастью подданных Анмара и процветанию королевства.