Наэтот раз подиете Костику был положен салат изогурцов ипомидоров итри больших оладушка снеизменным душистым мёдом. Веганские завтраки ему прописала тётя Лена. Засоседним столом поглощали ароматно пахнущие котлеты механизаторы, наверное. Покрайней мере, пахло отних соляркой, ируки были небелоснежные. Нозапах котлет даже солярку перебивал. Левин умял всё, что ему перепало, иоблизывался накотлеты, когда кнему Клавдия подошла. Унеё более свежие новости ирешил узнать Владимир Ильич, раз источник информации сам пожаловал, нозайти Левин решил издалека, даже из-за угла.

—Тётя Клава, аможно мне нагарнир вобед жареной картошки.

—Ничего жареного. Диета. Лечись,— как отрезала повариха иплюхнулась настул напротив Костика.— Про Ваську слышал?

—Даже видел. Ночью сирена разбудила, наблюдал изокна, как ихувозили.

—Ты, Костик, конечно, мне никто, носамогонку удеда Сашка небери.

—Явообще непью: во-первых, болею, аво-вторых, яжеребят тренирую. Нуэто обсудили, атеперь про этого деда Сашка подробнее можно?

Если Костик решил разговор начать издалека, тотут вообще онвильнул незнамо куда.

—Аядумаю, что эти два козлика молодых его самогоном отравились,— сурово глянула нанего тётя Клава.

—Неспециалист. Явиспанской литературе больше понимаю, чем всамогонах. Народ жеговорит, что инфекция какая-то уних, ичто сейчас даже изМосквы учёные приедут.

—Может, иучёные, может, иинфекция, авсе одно из-за Сашкиного самогона, онего непонятно изчего гонит, ивоняет онжутко. Учую оттебя его запах, ибольше хлебной крошки недам.

—Договорились. Ажареной картошки можно?

Нупросто, чтобы разговор закончить— сейчас повариха скажет «нет», ион, вздохнув, пойдёт натренировку.

Новости были непонятные. Лучше потом зайти кпредседателю покакому-нибудь делу выдуманному ирасспросить самого информированного человека.

—Картошку?

—Явам фирменный свой рецепт расскажу.

—Ты— мне?— спросила прям как обладательница двадцати звёзд Мишлена вышибалу вкафешке вокзальной.

—Неинтересно, так инебуду.

—Адавай, если удивишь, тосделаю.

Такую картошку Левин жарил попраздникам дома, когда дети свнучатами появлялись.

—Картошку режете ненаполоски, анакубики идовольно мелко. Примерно столько же, ну, может, чуть меньше, берёте моркови ишинкуете еёнакрупной тёрке. Итретий ингредиент— столько желука. Размер средний. Соломкой нарезанный. Засыпаете насковороду картофель иморковь, заливаете масло растительное иводу примерно водинаковых пропорциях итушите насреднем огне, когда влаги неостанется, добавляете лук исолите. Перчика немного неповредит. Жарить дальше дополной готовности. Всё, перед подачей настол пусть немного постоит под крышкой, иприпорошить можно мелко нарезанным укропом, если онесть. Наш семейный рецепт. ИзБоливии.

—Хм,— Клавдия вставать передумала.— Сладкой ведь будет. Или вэтом исмысл? Ладно, Костик, янапробу несколько порций сделаю, привезут тепличниц наобед, наних опробую, если они меня гнилыми помидорами незабросают, тоитебе порцию дам. Только тыЛене неговори. Она строгая тётка. Всё село вкулаке держит.

—Договорились.

Костик вышел изстоловой ихотел пойти натренировку, нокнему уже бежала отгостиницы Дуся имахала платком.

—Фух, успела. Айда домой. Сейчас сМосквы звонить будут.

—Что-то важное?

Неужели его как-то вычислили? Данет. Тогда бымилиция прилетела. Атак— просто звонок.

Звонок задерживался, иЛевин задремал вмаленьком неудобном креслице вхолле гостиницы. Ибыл прямо подброшен длинным междугородним звонком.

—Слушаю. Квасин утелефона.

—Это Андрей Дементьев. Константин, мытвой рассказ берём впечать вследующий месяц. Только там текста маловато, нужно ещё примерно столько же. Осилишь занеделю ещё один такой жерассказ?

Н-да, онтут про убийство думает ипро тюрьму, авыходит совсем наоборот. Прямо известный писатель. Сам главный редактор «Юности» Андрей Дементьев его потелефону разыскивает ипросит сподобиться инаписать для них рассказ. Круто.

—Япостараюсь.

—Неисчезай, Константин. Связь пока через «Прогресс», так проще. Яредко бываю наодном месте. Итебя незастанешь.

—Хорошо.

Трубка теперь противно забибикала короткими звонками.

Опять идти натренировку неполучилось, даирасхотелось. Нужно написать рассказ. Голова теперь этим занята будет. Левин, будучи тренером, исам кэтой истине пришёл ивсем своим ученикам еёвдалбливал: нельзя очём-то постороннем думать натренировке. Нет, непотому, что можешь там блин отштанги себе наногу уронить, хоть иэто возможно. Просто если голова думает неоприёмах ипрочих борцовских хитростях, топользы отэтой тренировки небудет. Если неможешь сосредоточиться наприёме, тосделаешь его коряво, амозг запомнит, что так можно, ивсамый ответственный момент вместо правильного приёма утебя коряга ивыйдет. Атам, может, втусекунду решается, станешь тычемпионом мира или нет.

Раз сейчас голова рассказом озадачена, торассказом инужно заниматься. Есть нюансик— онзавсю жизнь ненаписал ниодного рассказа, разве только тубелиберду срецептом жареного лука. Сложное дело— писать рассказы, если неумеешь этого делать. Левин всегда, показывая пацанам новый приём, поучал ихгде-то выученной мудростью. Не, негде-то. Это был небольшой томик сприкольными законами Мерфи. Там товарищ, которому они понравились, развил тему дальше исобрал водну маленькую книжицу всё похожее, что про неудачи наговорили великие инеочень умы. Так там была такая теорема Стокмейера:

Если дело кажется простым, вдействительности оно сложное.

Если дело кажется сложным, оно определённо невыполнимо.

Писать рассказы— кажется сложным.

Писать рассказы…

Аведь можно написать. Втой книжице были смешные законы про транспорт. Про автобус иэлектричку. Понятно, что наизусть ихЛевин неучил. Носам жеездил инаавтобусе, инаэлектричке, ивметро тем более иотлично может таких законов написать кучу.

Ага!!! Кчертям собачьим товарища Мерфи, онпро транспорт неписал. Это придумают гораздо позже иневСССР. Апотому рассказ будет называться: «Законы Кости Квасина».

Итак:

1. Если наулице холодно или идёт дождь, или итоидругое— автобус опоздает.

2. Если выкуда-то опаздываете, автобус опоздает обязательно.

3. Если выизучили расписание идумаете, что доприбытия автобуса увас полно времени, товылибо нетуда посмотрели, либо расписание устарело (либо итоидругое).