– Мне скучно, – она скорчила гримасу. – Мама не разрешает мне вставать.

– Посмотри, что у меня для тебя есть! – с видом фокусника, который вот-вот вытащит кролика из цилиндра, Бернд медленно достал из кармана бордовый бархатный мешочек.

Этот мешочек ему подарила Валерия, коротко пояснив, что в нём находится и для чего это необходимо. И он мгновенно позабыл всё, что произошло перед этим. Обиды, ненависть, разочарование – всё это бесследно ушло. И осталась лишь искренняя благодарность. Может, теперь у Ребекки появился хоть какой-то шанс поправиться…

– Что это? – Ребекка растерянно смотрела на мешочек.

– Открывай скорее!

Дрожащими от волнения пальчиками Ребекка развязала шёлковую ленточку, и уже через пару секунд у неё на ладони лежали золотые карманные часы.

– О! – она не знала, что сказать.

– Это волшебные часы, Ребекка, – Бернд коротко отвернулся, изо всех сил борясь с подступившими слезами. – Там внутри ещё листочек. Тебе просто необходимо прочесть, что на нём написано.

Ребекка кивнула и вновь засунула руку в бархатный мешочек. Пока она разворачивала листок бумаги, Бернд тихо встал и вышел из комнаты. Он и так знал, что там написано. Валерия сама прочла ему это маленькое стихотворение.

– Впервые вижу, чтобы ты сдержал обещание. Даже не верится, – Алиса очень странно посмотрела на мужа. Всё это время она стояла под дверью и, разумеется, слышала каждое слово.

– Только не отбирай у неё часы, пожалуйста, – взмолился он. – Это очень важно.

– Я понятия не имею, зачем они Ребекке, но так и быть, – Алиса внезапно ухватила его за локоть. – Подожди, – она устремила на него пристальный взгляд. – Это правда, что ты больше не работаешь в «ТЕМПе»? Ты ушёл оттуда?

– Да, я уволился.

– И что ты теперь собираешься делать?

– Пока не знаю.

Алиса озадаченно нахмурила лоб. Казалось, она хочет ещё что-то спросить, но не решается.

– Давай выкладывай, что у тебя на душе? – Бернд решил помочь ей.

– Скажи честно, это на вашей совести? Я имею в виду, это всё проделки «ТЕМПа»? Ну… то, что на прошлой неделе не было среды?

А, ну да! Многочисленные заголовки в газетах! Пропала среда! Никто не мог понять, как такое могло произойти. Власти даже создали специальную комиссию, которая должна была расследовать происшествие. Но безуспешно.

Бернд вздохнул.

– Ты же знаешь, что я не имею права рассказывать о том, чем занимается компания «ТЕМП», – тихо произнёс он и отвёл взгляд. – Даже если я там больше не работаю.

Алиса кивнула. На её лице отразилось удовлетворение.

– Спасибо, я поняла. Можешь больше ничего не говорить.

* * *

Лаура краем глаза наблюдала за Оливией. Она чувствовала, что её подруга очень взволнована, хоть и старается не подавать виду. И неудивительно! Ведь это было её первое восьмиденье!

И сейчас они втроём – вместе с Северином – расположились на мягких сиденьях старинной кареты, которая везла их к дому Ассхофа, откуда им предстояло забрать Ребекку.

Когда карета остановилась, на дворе стояла глубокая ночь. Лишь луна призрачно освещала пространство, окуная его в нежную мерцающую дымку.

Оливия нервно захихикала, когда Северин помог ей выкарабкаться из тесной кабинки и сойти со ступенек кареты. Лаура дрожащими руками нащупала в кармане ключ от входной двери, который Бернд передал Валерии.

– Я лишь надеюсь, что Алисе не пришло в голову поменять замки, – тихо сказал он тогда, потупив глаза.

– А что, если её мама проснётся? – поинтересовалась Оливия, пока они, подобно воришкам, бесшумно крались через сад.

– Она ничего не заметит, даже если мы будем топотать, как стадо слонов, – отозвалась Лаура. – Ведь для Алисы Ассхоф нет никакого восьмиденья.

Но Лаура всё равно чувствовала себя не в своей тарелке. Они же, по сути, вламываются в чужой дом! Её пальцы так дрожали, что она не в состоянии была попасть в замок, и Северину пришлось забрать у неё ключ и самому открыть входную дверь.

Они на цыпочках пересекли коридор и бесшумно направились в комнату Ребекки. К счастью, Бернд подробно описал, где она расположена.

В комнате тускло горел ночник. Сама Ребекка крепко спала. Её инвалидное кресло стояло рядом с кроватью.

– Ребекка! Подъём! – Лаура склонилась над девочкой.

Глаза девочки медленно открылись. Она недоумённо заморгала.

– Вы кто? – растерянно пролепетала она.

– Не бойся, мы друзья! – Лаура ободряюще улыбнулась. – Мы тут, чтобы помочь тебе. Твой папа в курсе. Поэтому он и подарил тебе золотые часы.

Когда Лаура коротко пояснила ей, что такое восьмой день и куда они сейчас направляются, у Ребекки от удивления округлились глаза. Она безропотно позволила Северину поднять её с кровати и усадить в инвалидную коляску. И уже через несколько минут они вчетвером покинули дом.

– Настоящая карета! – глаза Ребекки сияли, а в голосе звучал неподдельный, просто щенячий восторг. – И какие красивые лошади!

Лаура с Северином осторожно усадили Ребекку в кабинку. Её инвалидную коляску Северин тоже загрузил в карету. На всякий случай.

Ребекка взволнованно огляделась по сторонам. От её первоначального страха не осталось и следа – в её глазах отражалось радостное ожидание. К тому же она снова пришла в восторг, увидев калонга. А тот, вцепившись в её свитер, с интересом обнюхивал новую знакомую.

– Можно, я его поглажу? – она неуверенно посмотрела на Северина. В глазах её сияла искренняя радость.

– Конечно!

Пока она гладила Джонатана, Лаура вытащила забившегося под сиденье Самсона и подняла его в воздух.

– А это мой кот Самсон, – представила она Ребекке своего питомца. – Он даже умеет разговаривать. Правда, только по восьмиденьям. Самсон, скажи что-нибудь нашей новой подруге!

– Не имею ни малейшего желания, – недовольно муркнул чёрный кот.

– Какой он милый! – Ребекка весело рассмеялась.

Путешествие в карете пролетело как одно мгновение. Ребекке очень хотелось узнать как можно больше о мире восьмого дня, и она буквально забросала Лауру и Северина вопросами. Те терпеливо отвечали. А Оливия всё это время внимательно слушала. Ведь и она, по сути, ничего толком не знала.