— И на твоих руинах будут танцевать довольные победой враги. Будут веселиться, подбрасывая в костер кости Рейсланда и Алицкарти! — прокричала я, практически растратив все придуманные по пути аргументы. Как разболтать Вольсхого я знала, но как раскачать гигантскую древнюю цитадель, повидавшей на своем одном-другом тысячелетии если не все, то практически все?

Черный огонь в бешенстве ударил по лицу. От боли я упала на холодный каменный пол и была готова расплакаться. Напольный камень холодил кожу рук и лица, я заработала себе завтрашний синяк в пол-лица, но мне было все равно. Главным было вообще дожить до завтра.

— Я не хочу умирать! Ты меня слышишь! Не хочу! Я вверяю тебе свою жизнь!

Всхлипывая из-за ожоговой боли, я поднялась на колени. Огненная заслонка трепыхалась, но не ослабляла защиты. Обвинять в тупости цитадель, возраст которой на приличное количество веков превышал тысячу лет. я не имела никакого морального права Но она уж точно должна была знать с самого первого дня, как я поселилась в ней, что я из себя представляла с самого рождения.

— Я бессмертна. Меня убьет только старость. Сумасшествие в изоляции для меня равно смерти. Если боишься за свою силу, то у меня никто не сможет ее украсть, а я не отдам. Только в гнезде я в полной безопасности от охотников за моим даром! Здесь, как нигде в мире Я не хочу уходить отсюда! Сама ведь хочешь защитить то, что живо… сколько лет? Пятьсот? Тысячу? Две тысячи? Готова поставить крест на будущем из-за безосновательного страха? Меня не убьют! Слышишь? Не смогут! А я смогу убить их всех!

Цитадель дрогнула. Она помнила, что я сделала с Рейсландом Вольсхим, но и о спасении жизни Алиц не могла забыть. А я чувствовала, что действительно смогу лишить жизни тех, кто поставил под угрозу мою. Как однажды я перерезала глотку Таболу. так и с этими двумя покончу, не успеют глазом моргнуть. Правда, мерзавец Табол выжил. Не повезло… Просто не повезло…

Заслонка приоткрылась, и я, поднявшись с колен на ноги, пролезла в щель, захлопнувшуюся позади. Лестницу преодолела очень быстро, помня, что двое — целитель Кэрим и Марион Разэл — делали все, чтобы выиграть мне немножко времени. Я чувствовала, мне грозило еще одно истощение. Но ничто не останавливало меня от достижения цели. Мне нужно объединиться с цитаделью и уничтожить врагов. А затем научиться управлять даром и убить Табола. Больше никакого страха. Только вперед.

Внутри просторного округлого помещения темно — ни одного окна. Сила, по ощущениям, исходила из самого центра, немногим выше пола. Я предположила наличие постамента, поэтому шла осторожно, ногой проверяя пол перед каждым шагом.

С нижних этажей доносился грохот. Марион Разэл вступил в бой — несомненно.

Вот оно! Не постамент — колонну оплетали лозы с бутонами ноктюра. Под моими пальцами лозы расходились, позволяя протянуть руку глубже, пока в ладонях не оказалось теплое широкое кольцо, размером с ювелирное — на тонкий палец.

Колечко достаточно плотно и тяжело наделось на мизинец, и я ахнула от резко переполнившего мой разум осязания. И цитадель, и дремучий лес вокруг — одно живое магическое и абсолютно разумное существо, с которым я стала одним целым. Я потерялась в чужих эмоциях и чувствах, как несколько недель заплутала в лабиринте воспоминаний Вольсхого. и заклятье ударило по мне самой.

Перед глазами явилось видение Рейсланда Вольсхого. привалившегося к одному из деревьев гнезда много дней тому назад. Его кожа покрылась трупной синевой, черная одежда боевого некроманта было изодрана и покрыта толстой кровавой коркой. Как чувствовала, что Рейсланд Вольсхий мертв. Он бы не бросил племянницу одну даже в цитадели, в их гнезде Только бы целитель Карэм справился с ядом в крови Алиц, ведь наше мирное соглашение с плачущей цитаделью будет разорвано в момент ее смерти.

Отмахнувшись от ужасающего видения, я позвала ниточку, ведущую к маленькой княгине. Огонек ее жизни слабо теплился, грозясь вот-вот потухнуть. Жизнь Мариона Разэла стремительно усыхала Два мага колдовали на винтовой лестнице между кабинетом и гостиной. Еще двое бегом приближались к ним, один из которых — второй прибывший гость, дурно пахнущий кровью Рейсланда Вольсхого.

Я упала вниз, пройдя через пол и приземлившись на ноги, будто не прыгнула, а сделала шаг в сторону. Удобно. Знакомое чувство парения мягко коснулось кожи, как той ночью в лесу с Алиц. Марион Разэл сражался буквально за углом, но я поспешила полететь на первый этаж, где потихоньку собиралась целая армия призванных моими действиями скелетов.

Магистр, с которым мне довелось столкнуться у алхимической лабораториив день обнаружения пропажи, преградил дорогу знатно постаревшему Ковалю. Лицо и руки боевого некроманта испещряли морщины, выдавая возраст под пятьдесят. Некроманты всегда старели рано. Те из них, кто использовал свой дар по максимуму, старели в два раза быстрее. Получалось, что по сравнению с Ковалем. Рейсланд Вольсхий был лентяем, каких поискать.

Скелеты неотвратимо медленно приближались, и я ступила во внутренний магический контур, отделивший двух некромантов от всего остального мира. Из-за объединения энергий с цитаделью, я даже не заметила ограничения прежде, чем вошла внутрь него. Мужчины перекидывались отрывочными фразами, как давние враги, но меня заметили в момент пересечения границы.

— Уходите, адепт, — приказал Фэрус Сэрдок. Мне все же удалось вспомнить имя магистра, который читал моей группе несколько теоретических лекций, угрожая невыносимымм объемом и степенью тяжести практикой. — Мой личный разговор вас не касается.

К сожалению, опытные боевые некроманты на память не жаловались не то что в пятьдесят, но и в девяносто лет. Коваль вспомнил обо мне. увидев меня даже не в платье, а в униформе академии. Он вдруг рассмеялся, надсмехаясь, как однажды гоготал над шуткой о Разэле Тсик.

Ржать, как лошадь, времени ему я отвела немало. Магистр Сэрдок отступал, закрывая меня спиной, но я игнорировала его. Зачем мне его защита, если я смогу его защитить с лучшим успехом? Коваль, как и шесть лет назад, держать язык за зубами не умел, что мне было только на руку. Но проболтал до тех пор, пока первый скелет не ступил на последнюю ступеньку. Я вытащила из кармана колечко маленькой княгини и бросила Ковалю под ноги.

— Это то, за чем вы с Тсиком сегодня пришли, — объявила я. — Могущественный артефакт Арлаэрна Вольсхого. Я так и не смогла им воспользоваться. Пусть император… попыжится.

Говорила я гордо и ровно, будто из уст моих текла правда, а не только что выдуманная наспех ложь. Коваль не спешил принять мою подачку, магистр Сэрдок. видимо пребывающий в курсе дел, посмотрел на меня так, будто готов был разорвать на кусочки в тот же момент, как я пикну еще что-нибудь, противоречащее его моральным принципам.

— Забирай артефакт, своего дружка и уходите, — рыкнула я, подражая Рейсланду Вольсхого. — Цитадель теперь принадлежит мне. Все ясно?

— Хороша коечка, — протянул Коваль. — Рейсланд был крайне скромен, когда рассказывал об этой развалюхе…

Сражение между Марионом Разэлом и магистрами с кафедры иллюзий увенчалось успехом, пускай сам Разэл был не в восторге от результата. Магистры обленились, и облагораживать территорию академии позволили своим адептам седьмой ступени. Те перепоручили младшим товарищам, и получилось то, что получилось.