Перед отправкой с небес на ньюоклахомскую твердь бойца переодели в длинный балахон с широким капюшоном, под которым скрывались флотская майка, форменные брюки цвета хаки и потертые, но хорошо разношенные войсковые берцы. К этому комплекту прилагалась обширная сума на широком ремне, в которую капитаны набросали разных полезных, по их словам, предметов. Пошарив в суме рукой, старшина выудил оттуда: фонарик, термос с горячим чаем, два здоровенных бутерброда с ветчиной и сыром, завернутые в неизвестной природы синтетический лоскут, небольшой складной перочинный ножик и потертое портмоне с двадцатью долларами мелочью.

– Вот сукины дети, сказал же – денег не надо.

Любой десантник шестого флота имел в правом запястье имплант, аналог пластиковой кредитной карты, который не только (и не столько) позволял своему носителю решать финансовые проблемы как раз в таких вот форс-мажорных обстоятельствах, но и, самое главное, мгновенно оповещал военное руководство десантника о его точном местоположении сразу же, как только эта карта проявляла малейшую активность в системе платежей банка. Собственником карты был не очень известный в мирах «Траст Файненшел Сити Банк», однако его главный бенефициар, «Ершалаим Сити Бэнк», в дополнительной рекламе не нуждался. Также данная карта могла служить официальным источником идентификации своего клиента, но только в случае поступления официального на то запроса. А если владелец по собственной воле или по принуждению снимал со счета наличные в сумме более одного имперского кредита (сто долларов САК), это расценивалось системой как несанкционированный захват носителя карты. Все Дети гнева были детально проинструктированы на этот счет, и, как показывала практика, это было сделано не напрасно.

Магистральная трасса в реальности представляла собой ряд аккуратных, торчащих над жирной степной травой столбиков с небольшими светоотражающими насадками на верхушке. Этот ряд с интервалом в сто метров между столбами протянулся от одного горизонта степи до другого правильной и абсолютно прямой линией. Еще не доходя до этой своеобразной тропинки, Хоаххин заметил, как вдоль столбиков на высоте не более ста метров промчался разноцветный замысловатый и совершенно бесшумный аппарат, обдав траву волной горячего воздуха. Дальше оставалось только ждать и пить чай из термоса, поскольку оба бутерброда были приняты и переварены его организмом еще полтора часа назад. Почувствовав приближающийся шелест травы, Хоаххин легко перехватил взгляд пилота желтой в черную шашечку машины, которая тут же, заложив пологий вираж, опустилась рядом, примяв траву и распугав мух и недовольных кузнечиков.

* * *

– Э-э, брат! Покушать можно по-разному. Можно дорого, можно вкусно, можно весело… Ты как хочешь?

– Я бы предпочел тихое, спокойное место.

– Хороший клиент всегда прав! А ты мне сразу понравился, ну как только подошел к моему глайдеру. Сделаем тебе, брат, такое место! Никто не сделает, а Мустафа сделает. А то обычно вези их Мустафа то на балет, то к Белому дому. Что там делать в этом Белом доме – никто не знает, и Мустафа не знает. Бабушка говорила, что в Белом доме живет Белая Кость. А какая радость смотреть на белые кости?

Шебутной таксист, разворачивая свой шарабан и лихо выскакивая на пустующую трассу, делая в воздухе быстрые пассы левой рукой, перелистал несколько адресных страниц навигатора и наконец ткнул пальцем в один из его пунктов.

– Никогда не думал, что на планетах САК пользуется спросом классический балет.

Хоаххин, сдвинув на затылок капюшон, развалился на заднем диване набирающего скорость глайдера.

– Да ты что? Эта планета является родиной балета. Неужели не знал? Здесь в каждой футбольной команде есть своя балетная труппа. А самые знаменитые из них собирают на свои выступления целые стадионы.

– Не знал. Думал, что лучший балет в России.

– В Руссии? Руссия? Сейчас гляну.

Левая рука таксиста вновь начала приплясывать на голомониторе поисковика, подключенного в локальную сеть планеты.

– А-а-а! Нашел! Уруссия, большой этноландшафтный заповедник исчезающих видов флоры и фауны на территории материка Сайбирия изначальной планеты человечества, которая называется Америкой. Один из редких видов животных, проживающих в нем, медведь, зимой впадает в спячку…

– Подожди-ка, брат, а что, ты только в локальной сети информацию смотришь?

– Конечно! У нас все только в локальной планетарной сети юзают. За глобальную денег нужно немерено платить. Долларов сто пятьдесят в год.

– Так ты про Российскую империю ничего не знаешь?

– Как не знаю? Только что тебе выдержку из профессиональной туристической энциклопедии читал. Ты, брат, Мустафу не обижай. Мустафа школу с похвальным листом окончил.

Хоаххин, почесывая от удовольствия шею, не верил своим ушам. Одна из самых развитых планетных систем человеческого космоса, как перед шестом в захолустном баре, медленно и завораживающе снимала с себя скрывающие ее тело яркие блестящие обертки, а под ними было все то же, что и у всех остальных, хотя нет, некоторые места были попостнее.

– А про Алых Князей что можешь рассказать?

– Так это вообще все знают. Жили раньше такие уроды где-то на краю космоса, нападали на честных людей, отбирали частную собственность. Но ты не переживай. Их давно уничтожили.

– Как это?

– Да послало Содружество Американской Конституции свой флот, и все – расколбасили этих князей к чертовой матери. Планету их сожгли, самих перебили. Там еще главный герой, помню, из девятилучевого орудия один их штаб разворотил в куски. Здоровый такой парень, на ремне это орудие таскал.

– Главный герой?

– Ну да. Фильм про этот поход у нас лет десять назад шел. И актер там был известный, забыл, как его… Да неважно. В общем, нету больше никаких князей. Да и быть не может. У нас свободная страна, демократия и все такое.

Хоаххин все глубже и глубже погружался в эйфорию вновь обретенного знания. Прохладный ветерок обдувал его чешую, укачивая и отвлекая от старых переживаний. Новая Оклахома воистину великая планета, сказочная планета, может, это и есть тот идеал идиотизма, погружаясь в который ты теряешь счет времени и меру пространства, и не нужно наркотиков и антидепрессантов, чтобы обрести долгожданный покой.

Еще до того, как забраться в кабину желтого такси, Хоаххин прочитал табличку на визоре табло машины, «Планет Стар Сервис Инкорпорейтед, рейд намбер 877634, драйвер Мустафа Кали Регнур».

– А куда мы с тобой летим, Мустафа?

– Мы летим в дистрикт «Преториан», ты же просил вкусно и чтобы полицейский участок был рядом. Город красивый, я там живу. Мама моя тоже там живет. Готовит так, что пальчики оближешь, так что накормим мы тебя… И не очень дорого. В общем, все как ты хотел, брат.

За бортом такси бескрайние желто-зеленые степные просторы перешли в бурую пыльную песчаную пустыню. Легко нырнув вниз с высоты сотни метров, шарабан Мустафы, максимально снизав скорость, подлетал к небольшому поселку из четырех улиц, сходящихся почти правильным крестом к центральной площади, на которой возвышалось несколько многоэтажных зданий. Остальные сооружения поселка были типовыми монолитными пенобетонными бунгало, выстроенными одно за другим вдоль выложенных дорожной плиткой пешеходных зон.