— Я смогу узнать! — взвизгнула женщина. — Сейчас же, я точно знаю, у кого надо спросить. Леди Форелор дружна с леди Дебер, а та является...

— Мне все равно, как вы добудете информацию, но уже вскоре я должен знать все о маркизе Крантерлот, где она бывает, с кем встречается, с кем общается и на каких светских вечерах ожидается. Понятно?

Женщина судорожно закивала и, путаясь в юбках, поспешила вылезти из кустов.

— Баронесса, — окликнул я ее, заставив замерев в странной позе, она оглянулась, — надеюсь понятно, что о моем интересе никто не должен знать?

— К-конечно, герцог, конечно, — пролепетала женщина и выскочила вон.

Я облегченно выдохнул. Ну, Джозеф, ну подкинул информатора!

Впрочем, в чем-то принц был прав, и уже через час я получил ворох информации, в основном ненужной, но среди нее была и информация о том, что маркизу ожидают на приеме в саду леди Маффир. Мне пришлось приложить кучу усилий, чтобы естественным образом, не привлекая особого внимания, получить приглашение на этот обед как гость со стороны потенциального жениха. И мне повезло стать свидетелем весьма подозрительного разговора между леди Маффир и маркизой Крантерлот. Неужели, они соучастницы? Кто еще замешан? Леди Маффир четко сказала, что собирается оплатить какие-то услуги маркизы Крантерлот, и все должно быть тайно. Очень подозрительно, поэтому я поспешил поймать маркизу на горячем.

— Вам не говорили, что подслушивать нехорошо? — не постеснялась сделать мне замечание подозреваемая.

— Злоумышлять против жителей королевства куда хуже, — рыкнул я раздраженно.

Матильда бросила на меня удивленный взгляд, а затем улыбнулась невинно:

— Вы правы, конечно, бывают преступления хуже.

— Так вы признаете свою вину и готовы сотрудничать? — обрадовался я.

В ответ женщина неожиданно звонко рассмеялась:

— Вину? О чем вы? — она вела себя так искренне и без всякого чувства вины, что я даже растерялся:

— О чем вы разговаривали с леди Маффир?

— Это женские штучки, вам будет скучно это слушать, — отмахнулась небрежно.

— Ваша светлость, не заставляйте меня принять меры, — рыкнул я.

— Я вам слово даю, что это никак не связано с вашим расследованием, — открыто посмотрев мне в глаза, произнесла Матильда.

Внутри у меня что-то дрогнуло. Разве можно так правдиво врать? Или она такая хорошая актриса? Но этот подозрительный разговор...

— Матильда...

— Я ведь обещала, что гости со стороны жениха не узнают, — фыркнула она, — вы же с его стороны?

Я растерянно оглянулся. В саду наметилось заметное шевеление, потенциальная невеста уже вышла к гостям, а жених прибыл на карете и теперь они шли знакомиться.

— А если я потребую раскрыть тайну именем короля?

Женщина сверкнула глазами заговорщицки и вдруг, схватив меня за руку, потащила... в кусты! Ощущение дежа-вю сковало по рукам и ногам, и я, словно послушный оловянный солдатик, шагнул за ней следом. Неужели, и Матильда поведет себя сейчас также, как баронесса? И... почему при этой мысли у меня не появляется раздражения и отторжения?

Затащив меня в кусты, женщина нервно огляделась по сторонам и заговорщицки ухмыльнулась:

— Я, конечно, дала слово, но, если вы мне пообещаете, что сказанное мною не станет достоянием остальных гостей со стороны жениха, я готова открыть тайну без королевского приказа в обмен на ма-а-аленькое одолжение, — протянула она.

Я нервно сглотнул и поправил галстук. Неужели?..

— Чего же вы хотите?..

Глава 41

Мне вся эта ситуация казалась ужасно смешной. Что такого в том, чтобы признаться, что девушка использовала чуть-чуть макияжа? Будто это и так не видно любому. Но, конечно, специально я не стала бы никому рассказывать и, тем более, ее осуждать. В любом случае, я считаю, брак — это прежде всего отношения двух людей, а значит общение. Если даже девушка окажется бесконечно прекрасна, но глупа как пробка и с отвратительным характером, красота ее не спасет. А если она замечательная личность, то при общении с ней уже внешность перестанет иметь значение. Но в самом начале, конечно, люди судят по обложке, макияж, я надеялась, поможет почувствовать себя Дейзи увереннее, и пройти первый фильтр, а дальше все будет уже зависеть от этих двоих.

Я бы, конечно, не стала рассказывать обо всем об этом как о сплетне, но и скрывать от дознавателя тоже глупо и только вызовет новые подозрения.

— Так вы дадите слово не распространять эту информацию? — заговорщицки глядя на герцога Викторфа, спросила я.

— Если речь о преступлении, то мой долг...

— Если речь не о преступлении, — перебила я его. — Дайте мне слово, что не расскажете об этом никому, если речь не о преступлении. И выполните, скажем, одно мое желание, — я прижала указательный палец к губам.

Викторф посмотрел на этот жест как-то странно и сглотнул, словно человек, чувствующий жажду, рядом с тем, кто с удовольствием пьет. Потом он нервно тряхнул головой, чтобы прогоняя какой-то морок и нахмурился:

— Я ни за что не дам слово, что что-то сделаю, не зная, о чем идет речь. Вы не в том положении...

— Вы правы, — не стала я спорить и лишь небрежно пожала плечами, а вот герцог явно напрягся, ожидая подлянки. — Если речь не будет идти о чем-то преступном, дайте мне слово, что, скажем, добудете для меня и моей семьи приглашения на королевский бал.

Викторф удивленно моргнул:

— Приглашения? Серьезно? Вы же вдова маркиза, вам и так...

— Тогда вам тем более будет просто, делать ничего не придется, — улыбнулась я. — Скажем, я просто волнуюсь, что приглашения еще не прибыли. Вы ведь племянник королевского распорядителя, спросите его, когда они там будут отправлены, не затерялись ли? Всего пять приглашений...

— Почему это пять? У вас же всего три дочери, — в словах герцога мне послышались ревнивые нотки. Наверное, показалось.

— Три дочери и пасынок, — пояснила я.

— Барону Ярдвигу приглашение, я уверен, вышлют отдельно, — проворчал Викторф, а потом будто спохватился. — Но вы так и не сказали мне, в чем было дело! И я еще вам не поверил, — он опять нахмурился немного чрезмерно, будто пытался казаться более строгим, чем на самом деле был, даже руки скрестил на груди.

Я еще разок огляделась по сторонам, чтобы проверить, что нас не застанут в кустах, все же в этом мире