class="p1">– Я не знаю.

Тогда Синди нервно-истеричным тоном заявила:

– Он скрывает, что у него СПИД!

Этот выкрик разрядил атмосферу, все наперебой заговорили:

– Почему нам никто не говорил?

– Это же заразно!

– А вдруг мы тоже заразились?

Единственным голосом разума в этом хаосе оказался Кевин – пятнадцатилетний парень, два раза остававшийся на второй год. Перебивая всех, он кричал:

– Что за бред? Вы с ним что, спали или кололись с одной иглы?

Я, опустив глаза в парту, молчал, искоса поглядывая на Калеба. Он тоже не говорил ни слова, нервно дергая ногой.

Мистер Джордан, громко прочистив горло, начал призывать класс к тишине:

– Ну-ка, успокойтесь! Успокойтесь, я говорю! Вот как вы учите биологию, да? Синди, сядь на место.

Она издала тонкий протестный визг, но учитель твердо повторил:

– Сядь на место.

Когда Синди проходила мимо меня, я не сдержался и резко подался в ее сторону, как будто сейчас брошусь, и та запищала еще сильнее, забираясь на свой стул чуть ли не с ногами.

– Вообще-то сегодня у нас должна была быть другая тема, – начал мистер Джордан. – Но, судя по всему, придется повторить пройденный материал – вирусы. И, конечно, отдельно поговорим о вирусе, который вас так напугал.

Следующие сорок пять минут он в основном рассказывал о вирусе иммунодефицита человека, способах его передачи, профилактике, отличиях между ВИЧ и СПИДом и, конечно, горячо всех заверял, что с носителями такого вируса не опасно находиться рядом, здороваться, обниматься и «даже целоваться».

– И даже заниматься сексом? – язвительно спросил кто-то с последней парты.

– В этом случае нужно использовать презервативы, – ответил мистер Джордан.

Руби, отличница с первой парты, спросила своим тоненьким голоском:

– Значит, Гощ… То есть такие люди, они не могут завести детей? Ну, чтоб при этом никого не заразить.

Мистер Джордан, кажется, растерялся:

– Э-э-э… Ну… Получается, что так…

Нахмурившись, я поднял руку.

– Да, Гощиа?

– Я принимаю лекарства, и у меня нулевая вирусная нагрузка. Вероятность заразиться от меня крайне мала, так что я смогу завести детей, если захочу.

Мистер Джордан, явно смутившись, что я знаю больше, чем он, рассеяно развел руками:

– Ну вот, тем более!.. Так, ладно, у нас осталось пять минут, домашнее задание… И кстати, уходя, сдвиньте парты обратно.

Ребята действительно вернули парты на места и перестали так нарочито обходить меня стороной, но глаза все равно не поднимали. Только Руби подошла ближе, будто бы хотела зачем-то обратиться, но я не слушал ее, следя за главным виновником случившегося. Калеб, быстро накинув рюкзак на плечи, первым выскользнул из класса. Обрывая Руби на полуслове («Извини, мне пора!»), я выбежал следом за ним.

Схватив Калеба за рюкзак, чтобы остановить, я шумно припечатал его к шкафчикам (получилось сильнее, чем я планировал, и мы оба поморщились).

– Зачем ты всем рассказал? – сразу спросил я.

– Что рассказал?

– Прекрати! Только ты об этом знал.

– А я у тебя во всем виноват, да? То деньги ворую, то всем про твой СПИД рассказываю.

По тому, как он сказал «СПИД» вместо «ВИЧ», я сразу понял, что это он. Синди тоже про СПИД кричала.

– А почему ты делаешь из этого такую тайну? – вдруг спросил Калеб. – Сам же говоришь, как это не заразно и не опасно.

– Потому что со мной перестают общаться, когда узнают.

Я почувствовал, как защипало в носу, будто я вот-вот расплачусь: «Черт, только не сейчас».

– Что, прямо как со мной? – усмехнулся он.

– А тебе что, завидно? – Мой голос, до этого звучавший холодно и уверенно, дрогнул и стал тоньше.

– В смысле?

– Завидуешь, что со мной люди разговаривают, а с тобой нет?

– Ага, вот еще…

– А знаешь, почему с тобой никто не хочет общаться? Потому что ты доставучий кретин, вот почему. – Заметив, что задел его, я совсем разошелся и излил на него весь запас грубых слов, которые только успел выучить в Америке. – Ты ко всем лезешь со своими тупыми темами для разговоров, шутками про баб и сиськи, идиотскими подкатами и дерьмовыми манерами. Ты везде неуместен и никогда этого не замечаешь. Поэтому от тебя и отказывались в других семьях, ты же невыносим. И единственная причина, по которой ты задержался в нынешней, так это потому, что они голубые и другого ребенка им все равно не дадут.

Я думал, что он ударит меня за эти слова, но Калеб только часто-часто задышал, а потом его лицо смялось, как пластилин, и он расплакался. Опешив от такой реакции, я даже сделал шаг назад.

– Зря я с тобой подружился… – только и выговорил Калеб сквозь слезы.

Меня кольнуло чувство вины, в груди разлилась непонятная жалость к нему, но я, чтобы подавить эти ощущения, мысленно напомнил себе, как он вламывался ко мне домой без приглашения, ел мою пиццу, вытащил деньги у Бруно, а теперь еще и растрындел всей школе, что у меня ВИЧ.

– Это я с тобой зря подружился!

Тут он отлип от шкафчиков и несильно толкнул меня.

– Я тебе ничего плохого не делал, пока ты не начал обвинять меня в воровстве!

– Но это ты украл те деньги! – Я толкнул его в ответ.

– Да не брал я их! – Я ожидал ответного толчка, но вместо этого Калеб ударил меня по лицу.

Тогда началась настоящая драка. Я заехал ему по носу, он схватил меня за плечи, я попытался пнуть его, но он отскочил, и я, промахнувшись, заскользил, из-за чего мы оба свалились на пол. Пока мы катались по кафелю – то я замахнусь и ударю, то он, – вокруг нас собралась приличная толпа, которая, вместо того чтобы разнять, начала скандировать: «Драка! Драка!» Почувствовав вкус крови на губах, я решил прибегнуть к методу, который всегда использовал в баторе:

– Стой, у меня кровь! Вдруг на тебя попадет!

– Мне насрать, ты ж не заразный! – ответил Калеб, повторно ударяя меня по уже раскуроченному носу.

Чертовы просветительские уроки биологии!

Когда я уже был готов начать звать на помощь того темнокожего дядьку в коротких штанишках (именно он всегда прибегал на любые конфликты), как его голос возник будто из ниоткуда:

– Так! Расступились! На что смотрите?! А вы, – это он уже нам, – ну-ка быстро встали!

Я охотно поднялся, скидывая с себя Калеба, а вот он еще был готов махаться, так что соцпедагогу пришлось его удерживать.

– Ну и видок у вас…

У Калеба была разбита губа, покраснела скула, лопнули сосуды в правом глазу, отчего белок выглядел залитым кровью. У меня на белой футболке были кровавые разводы – я догадался, что, скорее всего, накапало с носа.

В