Приехав в Город, Медиум объяснила Солдату и Провидцу, как добраться до тоннеля, а сама отправилась домой. Провидец всю дорогу молчал, он был напряжён и сосредоточен. Настроение Солдата, наоборот, было приподнято. Казалось, он не чувствовал никакой опасности и напоминал бойцовую собаку, готовую вцепиться зубами в горло противнику. Провидец надеялся решить трудности без кровопролития и поэтому, искоса поглядывая на Солдата, концентрировал силы, собирал волю в кулак.

Провидец знал: воины пустыни враждебно настроены ко всем чужакам, а тем более к нему, которого считают злой силой. Из-за того, что он в насмешку сравнивал себя с древними пророками и не выказывал уважения ни к ордену, ни к религиозным авторитетам. Воины пустыни и адепты военизированных религиозных орденов мечтали уничтожить его и, несмотря на строгий запрет покидать пределы и ближайшие округи Города, пытались совершить акт возмездия. Провидец заранее чувствовал опасность и предупреждал её, но ему надоело прятаться и ждать покушения, поэтому он публично принёс извинения и полностью отказался от насмешливых и резких высказываний в адрес верующих, использующих в качестве аргумента не только слово, но и взрывчатку.

Адептам ставили красный штамп в паспорте, свидетельствующий о принадлежности к воинственному религиозному ордену или о нелояльности режиму. И эта отметина в удостоверении не позволяла покинуть пределы Города. Некоторых обвинённых в нелояльности к режиму привозили сюда насильно, но большинство стремилось в Город добровольно. Здесь они чувствовали себя уютно, так как могли, не боясь насмешек и наветов, совершать свои религиозные ритуалы, носить свою униформу и, самое главное, почти не пересекаться со светским населением, чтобы не подвергаться его чуждому влиянию.

Город был переполнен проповедниками, магами, гадателями, целителями, гипнотизерами и просто шарлатанами, поделён на анклавы, в которых находились представители разных этнических групп, религиозных общин и воинствующих орденов.

Практически в каждом районе были созданы отряды самообороны, состоящие, как правило, из бывших военных, имеющих боевой опыт. Наёмникам было дано право на ношение оружия, подтверждённое специальным удостоверением. В Городе также находились армейские патрули правительственных войск, которые редко вмешивались в столкновения между конкурирующими религиозными орденами, предпочитая равнодушно наблюдать. Полицейские опасались заходить в некоторые кварталы, так как подвергались нападению со стороны молодых, агрессивных адептов.

Жители втайне вооружались. Правительство теряло бразды правления.

Солдат видел, как Город превратился в новую арену для воинов удачи, наёмников, которые чувствовали себя здесь значимыми и нужными, а ведь они офицеры запаса, прошедшие войну, защитившие страну ценой собственной жизни. И родина после победы не приняла их, вытеснила, бросила в объятье религиозных орденов.

Напряжённая, боевая атмосфера Города была необходима для лёгких Солдата. Но самое важное — он очень хотел доказать Страннику, что не боится умереть и готов воевать всеми доступными средствами: стрелять, взрывать, ломать руки и ноги тем, кто станет на пути.

Провидец же чувствовал себя очень неуютно, особенно из-за напарника, у которого руки по локоть в крови. Опасность летит к таким людям как муха на навоз, и уж конечно не минует тех, кто рядом.

На окраине Города таксист отказался ехать дальше. Выйдя из машины, Провидец внимательно осмотрел местность.

— За этим холмом должны быть ступени, они крутые, многих не достаёт, мне будет трудно ступать по ним, но ты поможешь. Когда спустимся, увидим пещеру, у входа трое вооруженных воинов пустыни, они ждут Странника, и не с цветами. Я постараюсь их обезвредить, ты вмешаешься только в том случае, если ситуация выйдет из-под контроля.

Солдат послушно кивнул, глаза его блестели — на этот раз он повоюет ради истины, и в напарниках у него сам Провидец.

Они шли, потеряв счёт времени. Странник с трудом передвигал ноги, кружилась голова от усталости, он присел, прислонившись к прохладной и гладкой, как будто отполированной, стене.

— Что-то случилось? — спросила девушка, поглаживая его по плечу.

— Нет. Я просто выдохся… Но мне кажется, мы миновали все ловушки и скоро должны выйти из тени смертной на свет божий.

Он достал из сумки фляжку, протянул Птице, она отпила глоток, вернула ему. Утолив жажду, Странник поднялся и зашагал вперёд. В памяти всплыли стихи:

По Дороге Разочарований

Снова очарованный пройду,

Разум полон светлых ожиданий,

Сердце чует новую беду.

До чего же вновь меня тревожит

Голос, что зовёт из темноты.

Путь ещё не пройден, век не прожит,

Тою ли дорогой ходишь ты?

То ли темнота глаза таращит,

То ли тишина вскрывает крик,

Где теперь искать тебя, пропащий?

Оглянёшься — ты уже старик.

По дороге смутных побуждений,

Там, где ветер яростен и свеж,

Долог путь моих перерождений

В дальний край несбывшихся надежд.

Пройдя без остановки ещё пару километров, так и не столкнувшись с ловушками, они упёрлись в железную дверь. Странник щёлкнул зажигалкой и обнаружил кодовый замок, состоящий из двенадцати кнопок. Вышибить дверь плечом не удалось, нужен ключ. Теперь осталось ввести код и выйти на свет. Но как? Угадать комбинацию из двенадцати знаков? Невозможно. Разгадать логически? Скорее всего, добрый воин пустыни ввёл комбинацию цифр вслепую, случайный набор, и даже если Медиум вызовет его из царства мёртвых, ему нечего будет сказать.

Странник закрыл глаза, сосредоточился, промелькнули цифры, варианты комбинаций. Права на ошибку нет, установлено взрывное устройство, срабатывающее на ввод неверного кода.

— Я не знаю нужную комбинацию цифр, — сказал Странник.

— Ты ничего не слышишь? — спросила Птица. Вдруг за дверью раздался шум, кто-то закричал:

— Эй, там! Как тебе удалось пройти тоннель? Я говорил с нашим братом. Ты произвёл на него неизгладимое впечатление. Он думает — ты пророк.

— Я ещё не открыл дверь! — крикнул Странник в ответ. — Может, подскажешь код?

— Может, и подскажу. Разговор покажет.

— Что ты хочешь? — Странник ощутил тревогу, коварный страх снова запустил щупальца в его душу.

— Не знаю, как ты прошёл все ловушки. Впрочем, не я ставил, а возможно, их там и нет вовсе. Взорвался бы, точно знали, что есть, а так… Эту тайну Пиротехник унёс с собой в могилу. А может, тебе демоны помогают? Мне передали твои речи! Ты действительно считаешь, что наш орден не от Бога, и мы самозванцы, или всё-таки договоримся?

— Я лишь сказал, что ваш орден избрал не лучший путь для служения Богу, но это ваше право. Позвольте нам выйти, мы никому не расскажем о том, что были в этом тоннеле.