– Такой ужасный вопль… – молвила Оливия. – В нем слышался чистый ужас.

– К нам поступают девушки со всего штата, и некоторые даже ни разу не бывали у врача. Они не понимают, что мы всего лишь собираемся им помочь.

– А что с ней такое, что ей понадобилась помощь? – спросила Сэйди.

– Ничего, что я не мог бы исправить, – ответил доктор Картер, не отрывая взгляда от Оливии. – Ты ведь мне веришь, дорогая?

Оливия внимательно поглядела ему в глаза.

– Разумеется, верю.

Супруги поцеловались в губы, и Сэйди, чувствуя, что ей не следует на это смотреть, опустила взгляд к начищенным коричневым ботинкам доктора Картера. Рассматривая аккуратно завязанные кожаные шнурки, она заметила там несколько потускневших бурых пятен, похожих на запекшуюся кровь.

* * *

Когда спустя пару дней Сэйди и госпожа Оливия отправились в Шарлоттсвилль получить заказ с растениями, ни та ни другая ни словом не упоминали свою поездку в больницу. Доктор Картер заказал эти растения специально и особо предупредил Сэйди, чтобы не дала им долго задерживаться на железнодорожной товарной площадке, а поскорее переправила в фермерский грузовичок из автопарка Вудмонта.

Сэйди не была на вокзале в Шарлоттсвилле с тех самых пор, как привезла сюда Джонни, и при виде поездов пришла в оживление. Было что-то необычайно захватывающее в том, чтобы видеть, как люди приезжают из дальних краев и отбывают в разные части мира. Однажды, быть может, и сама она отправится куда-нибудь в таком же поезде!

Сэйди споро погрузила растения в кузов грузовичка, а госпожа Оливия тем временем расписалась в получении заказа. Когда Оливия улыбнулась железнодорожному служащему, взгляд у того, как показалось Сэйди, заметно потеплел. Одета женщина была в мягкое коричневое платье до самых икр, стянутое на талии тонким коричневым пояском в горошек. Коричневые туфли были наполированы до блеска и имели достаточно высокий каблук, чтобы быть красивыми, но совершенно непригодными для работы.

Как бы ни хотелось Сэйди задержаться в Шарлоттсвилле и прогуляться по городу, она боялась, что прохладная погода навредит растениям и доктор Картер будет из-за этого рассержен. А потому Сэйди поскорее отвезла их в Вудмонт, а потом задним ходом от особняка доехала до зимнего сада. У нее заняло не меньше получаса, чтобы выгрузить растения из кузова и перенести их во влажный и теплый воздух оранжереи.

Занеся туда последнее остроконечное зеленое растение и поставив его в уголке, Сэйди даже порадовалась тому, что находится не на холоде. Она поглядела на куполовидную крышу оранжереи, дивясь тому, как красиво преломляется в ней вечерний свет. Но каким бы прекрасным ни было пространство зимнего сада, оно все равно ощущалось слишком ограниченным.

Госпожа Оливия сразу стала относиться к новеньким растениям с нежной заботой, точно к любимым деткам.

– Не могла бы ты вот то, последнее, сдвинуть чуточку правее?

Сэйди подтащила к себе горшок на пять дюймов и отступила назад. Это растение явно требовалось поставить дальше, нежели на пять дюймов.

– Вот так, просто изумительно!

– Да, мэм. Как скажете.

Госпожа Оливия насупилась:

– Тебе не нравятся эти растения?

– Не обижайтесь, госпожа Оливия, но я не вижу в них никакой пользы. Непохоже, чтобы вы могли бы пустить их в еду.

– Ну, разумеется, нет! Они все леукоспермумы.

– Что?

– Кустарнички, что круглый год стоят зелеными, а еще на очень короткое время покрываются цветом.

– Они что, еще и будут цвести?

– На самом деле да. Они созданы для того, чтоб ими любоваться. – Госпожа Оливия подошла ближе и внимательно разглядела плоский колючий лист кустика. – Эдвард заказал их из Ричмонда. Там у его хорошего знакомого есть английский сад. Обычно этот человек не продает свои растения, но Эдвард очень долго и настойчиво уговаривал его, чтобы тот все-таки продал эти вот экземпляры.

– Как вам угодно, госпожа.

– Знаешь, ведь у каждого растения есть своя история, – продолжала Оливия. – Хочешь услышать историю вот этих?

Сэйди пожала плечами, сильно сомневаясь, что от какой-то любопытной байки эти растения поднимутся в ее глазах.

– Конечно, я не прочь послушать хорошую сказку.

Госпожа Оливия обошла горшок с растением.

– Тот человек, что прислал их Эдварду, родом из Британии. Его прапрапрадедушка плавал по морям, нанявшись юнгой на Британский флот. В 1780-х годах его корабль однажды наткнулся на голландское судно, вышедшее из Кейптауна, это в Южной Африке. Они, разумеется, взяли его на абордаж и отобрали у команды груз.

Рассказ о путешествиях, естественно, привлек внимание Сэйди.

– Зачем же они так поступили?

– Британия тогда воевала с Голландией.

– Из-за чего?

– Потому что Голландия помогала американским колонистам в их маленькой войне за независимость.

Сэйди уперла ладонь в бок, чувствуя потребность заступиться за свою страну.

– Непохоже, чтобы Англии это пошло на пользу. Мы победили, а теперь возвращаемся в Европу, чтобы вытащить вас из ваших же передряг.

Госпожа Оливия сдержанно улыбнулась:

– Насчет этого ты совершенно права.

Сэйди снова пригляделась к растениям, пытаясь найти в них хоть что-то красивое, однако не видела там ничего, кроме цеплючих колючек.

– И это растение было на том самом корабле?

– Нет. Кто-то из голландского экипажа собрал возле Кейптауна семена понравившегося ему кустарничка. А когда британцы захватили их корабль, они забрали у голландцев все, включая личные вещи команды, и в частности эти семена. Когда один из британцев вернулся домой, он эти семена посадил. Так что этот кустик – потомок растений, что выросли из тех африканских семян.

– Выходит, какой-то горстке семян удалось пропутешествовать куда дальше, чем мне.

– Ты еще очень юная, Сэйди. Однажды и ты отправишься в далекое путешествие.

– Да, есть у меня такое в планах. Я хочу увидеть Калифорнию, а еще Нью-Йорк.

– Ты такая умница! Не сомневаюсь, что тебе удастся повидать и то и другое.

Сэйди слегка распрямила плечи.

– Мне все-таки кажется, что если собираешься заморачиваться с выращиванием чего-то из старых семян, то должна быть возможность хотя бы съесть то, что из них вырастет. А что хорошего в растении, которое не несет в себе никакой настоящей пользы?

– От него есть польза. Оно очень красивое, им можно любоваться.

Сэйди покачала головой, глядя на верхушки еще голых деревьев снаружи.

– Да, мэм, как скажете.

– Я вижу, ты их не одобряешь, – сказала госпожа Оливия.