Я с трудом дождался, чтобы Слава заснула покрепче. Осторожно выскользнул в коридор, принюхался… Каррингтон ругался с сестрой довольно поздно, значит была надежда, что по всем правилам местного гостеприимства им выделят здесь пару комнат, а не отправят в ночи домой.

Но я ошибся — они все же уехали. Жаль… Где поместье Каррингтонов я не знал, при мне Велислава встречалась с этой мерзостью только в городе.

Тоскливо пробежавшись по верху ограды я почти минуту понаблюдал за единственным бодрящимся стражником у главного входа, потом пощекотал под носом у двух других, сладко спящих, привалившись к стене. Пусть охраняют, пля! А то развалились тут!

И. перед тем как вернуться обратно к своей ведьме, решил снова оббежать все поместье вдоль ограды. У заколоченной досками калитки кружила по крапиве какая-то молодая женщина. Вот. пля, это самое… как там его?! Я даже лапками глаза протер — не мерещиться! Но, к счастью, не Слава…

Я эту бабу видел несколько раз, пока выяснял про отравление. Она была одной из подозреваемых. Компаньонка старой герцогини, матери прежнего герцога.

И что эта, так сказать, приличная леди, делает поздно вечером в зарослях крапивы, на которые моя неприличная ведьма материлась так, что у меня уши вяли?

Пля! На ловца и…

С другой стороны ограды через калитку пытался вломиться Каррингтон. И что мы тут забыли, да еще и не через главный вход? Свидание с леди? Крапивная романтика? Да ладно!

Неприлично, конечно, если они тут и правда собираются… хм… в крапиве… Нет, мало ли у людей странностей? Но я лучше подожду, чтобы точно убедиться, что хоть какая-то странность меня обошла стороной. Все же голым задом… в крапиву… Не мое.

Двойные усилия себя оправдали минут через пять-семь, когда я успел помельтешить вокруг и наткнуться на смотрящего в небо застывшим мертвым взглядом стражника. Запекшаяся на виске кровь четко указывала, что несчастного приложили от души, а не сам он свалился и сломал себе шею.

Хм… для того чтобы потискаться с возлюбленным в крапиве, убивать человека? Кому-то подозрительно приспичило…

И тут я прямо чуть не расстроился, потому что едва Каррингтон наконец-то сумел отломать одну из досок, открыл протянутым ему через прутья ключом калитку и вломился в крапивные заросли, счастливая леди повисла у него на шее, уткнувшись лицом в плечо и начала шептать всякие глупости о милых, любимых… Пля, неужели стражника убил кто-то другой?

Пользуясь тем, что парочка немного занята, я подкрался поближе. От рук женщины пахло кровью… Что-то много в этом замке ведьм, одной пора сваливать.

Любовные перешептывания закончились довольно быстро, благодаря мужчине. Правильно, тут явно что-то интересное намечается, а у него на шее — баба… После хорошей встряски та прочухалась и заговорила более внятно, только все равно не понятно:

— Он не поверил, остался здесь. Мало того, я видела, как он пошел с ней в ее комнату.

Кто? Куда? Уж не про Славу ли они говорят?

Меня прямо чуть не разорвало на пару-тройку Римусов. Одного бы тут оставил, подслушивать, вторым по замку бы пробежался, а третьего свою ведьму охранять отправил. Удобно!

— Плевать, мне не важно, возьму порченной. Главное, чтобы наследника мне родила, стерва…

Так, вот вроде бы и про Славу, но с наследником не понятно. Кого этот гад порченой собрался брать? Нет, если он о моей ведьме, то там… хм… опоздал он короче сильно. Все было испорчено еще даже до меня.

— Валентайн кормит нас обещаниями брака уже несколько лет. Уверен, он просто не хочет жениться на Марион. Так что придется поискать ей потом другого мужа. Главное, чтобы я стал мужем Николетт. Уверен, Валентайн простит своему другу помутнение от страсти, — и Каррингтон рассмеялся так, что у меня шерсть дыбом встала. Насчет помутнения он не шутил. В голове у него точно не все в порядке.

— Ему же ты записку пока не отправила? — отвеселившись, поинтересовался псих у своей бабы.

— Нет, только тем кому ты велел… Ведьме, мелкой стерве и секретарю, — женщина снова попыталась вернуться к тому, с чего начала. К объятиям: — Лайор… Я так соскучилась по тебе!

— После… Когда все закончится. А пока жди здесь, скоро понадобишься, — отмахнулся мужик и довольно резво пошагал в замок.

То есть письма все эти писала его баба? Пля… Нет, в целом логично. Ведьме сидеть, девчонке ведьму не сдавать, секретарю валить прочь, чтобы лишить Валентайна поддержки. Мне даже жаль стало герцога — умный враг, да еще больной на всю голову и прикидывающийся другом. Мечта!

Я бежал рядом с психом, хотя уже даже не сомневался, куда мы так резво маршируем. И точно… прямо вот четко к комнате Николетты.

Пля!.. А Аллистер что тут делает?

Дурацкий вопрос судя по сытой морде, взъерошенной голове и мятой, как попало надетой одежде.

Похоже, придется брать психа, и…

«Риму-ус! Козел! Где ты?!»

Пля! Я ринулся на зов, чтобы увидеть, как чертов Валентайн скачет прочь из замка вместе с моей ведьмой. Да чтоб им всем…

Эти двое пусть сами без меня разбираются, все честно. Их двое на одну бабу, и нас с герцогом двое… на мою ведьму! Мою, пля!

Крысом — до конюшни… Лошадь… Вот эта мне нравится!

— В замке нападение на сестру герцога! Я должен его догнать и вернуть!

Должен… У него моя ведьма и я должен успеть догнать и вернуть.

* * *

Я не знаю, что я собиралась делать с метлой против убийцы с обнаженным мечом. Скорее всего, тупо броситься на него, как загнанная в угол крыса. Просто потому, что изображать из себя овцу и покорно ждать, пока меня прирежут было слишком противно, хотя и страшно почти до мокрых панталон. Шансов против наемника у меня никаких…

Вот и кончилось мое средневековое приключение. Интересно, если меня сейчас убьют, есть шанс, что все окажется сном и я очнусь в шезлонге на пляже?

Все произошло одновременно: верещащий не своим голосом толстяк споткнулся о медвежью шкуру у камина и потерял равновесие, его преследователь радостно ринулся добивать и вдруг получил в лоб чугунной изогнутой кочергой, за которую, падая, в панике схватилась его жертва. Удивленный хрип наемника на секунду отвлек от меня второго супостата и тут в дом влетела серая молния, с каким-то прямо волчьим рычанием на секунду зависла перед лицом моего маньяка, разинув полную острых зубов пасть и когда тот с матом инстинктивно шарахнулся, из воздуха материализовался не менее разъяренный Римус. Он одним махом вырвал у наемника меч и этим же мечом снес ему голову.

Кровь фонтаном ударила в потолок, отрубленная голова подкатилась к моим ногам и я, вместо того, чтобы рухнуть в обморок, вдруг завизжала и злобно пнула ее, отфутболивая в другой конец комнаты. И только потом повисла на палке от метлы, чувствуя, как ноги превращаются в кисель. Мамочки…