— Брат! Мне срочно надо предупредить брата! — провыла она.

Мужики в кирасах секунд тридцать еще колебались, разглядывая чуть ли не бьющуюся в истерике девчонку, а потом сдались и повернулись к двери: там были довольно массивные на вид створки и здоровенный засов, с какой-то стати задвинутый снаружи. Это чтобы Николет со своей собственной свадьбы не сбежала, что ли?

Ну, парням не повезло, потому что ни Валентайн, ни Аллистер не были расположены к церемониям, а гуманизм здесь еще не изобрели.

Стражников не стали оглушать, как я ожидала почему-то, быстро и безжалостно прирезали, напав со спины. Неблагородно, зато практично.

Врываться в часовню с воплями и воинственным воем мужики не стали. Наоборот, быстро отряхнув поднявшуюся с пола Марион и как-то очень собственнически ощупав ее на предмет повреждений, Валентайн тихо и осторожно отодвинул засов и приоткрыл дверь всего на пару сантиметров. Несколько минут изучал обстановку, а затем жестом подозвал изнывающего от нетерпения и беспокойства Аллистера и о чем-то начал с ним быстро шептаться.

— Оставайтесь здесь! — властно приказал он, взяв оружие наизготовку и кивнув секретарю, а затем резко распахнул обе двери, так, что они с грохотом впечатались в стену, и оба воина-освободителя исчезли в полутьме часовни, откуда через секунду послышался звон металла, яростные вопли и прочий шум боя.

Мы с Марион переглянулись и совершенно одинаково мысленно послали руководящие указания герцога примерно в одно и то же место. Нет, следом не ломанулись, но дружно просочились за дверь и замерли среди драпировок у входа, стараясь не упустить ни малейшей подробности.

Причем блондинка, видимо неосознанно, вцепилась мне в локоть так, что от ее пальцев наверняка останутся синяки, и все время шепотом что-то бормотала. Я думала, молится, но, оказалось, она просто повторяла: «Он справится, он справится, он сильный, все будет хорошо».

М-да, мне бы такую веру в своего мужчину… а Валентайн — идиот. Любовницу ему, кобелюке… Хотя его ж ведьма заколдовала! И не дала. Но все равно, кобель породистый, меня на ужин к невесте притащить не постеснялся. Чтоб он был здоров… особенно сейчас!

В часовне творился настоящий треш, угар и содомия. Сразу даже не разобрать было, кто орет, кто с кем дерется и куда они дели невесту. В полутьме довольно большого помещения мерцало всего около десятка свечей, да и то половину из них в пылу боя просто посбивали на пол. Все громыхало, звенело, орало и металось среди деревянных скамеек для прихожан, перед алтарем и за ним.

Марион у меня под боком сдавленно пискнула, и, проследив за ее взглядом, я обнаружила-таки Валентайна, сражавшегося сразу с тремя наемниками, а потом опознала и Аллистера. Тот выглядел настолько разъяренным, что на секунду даже стало страшно. Герцогский секретарь уже оттеснил своего противника к стене и безжалостно добивал… Лайора Каррингтона.

Ну я его понимаю в целом, хотя зрелище жутковатое, и непонятно все же, куда пропала Николет. Ох… да вон же она лежит и, кажется, без сознания.

— Отпусти меня, надо ее оттуда вытащить, — я попыталась отодрать Марион от своей руки, но испуганная девчонка вцепилась еще крепче. — Да блин! Ее ж затопчут там!

Ни фига, герцогскую невесту просто заклинило. Да я сама, если честно, вовсе не чувствовала себя героиней, было страшно до ус… э… до чертиков. Но если Николет сейчас прибьют, а я не вернусь в свой мир, вряд ли я смогу рассчитывать на помощь Валентайна. Короче, эгоистичные мотивы победили страх.

Только пришлось тащить Марион на буксире, потому что она даже не подумала отцепиться. Пригибаясь и прячась, короткими перебежками вдоль стены, мы крались к алтарю, перед которым грудой светлого шелка лежала Николет, и уже почти добрались, когда в сплошной на вид стене вдруг приоткрылась незаметная дверка, из нее возникла рука и поймала меня за плечо.

От неожиданности я чуть не заорала, но высунувшийся Римус вовремя зажал мне рот ладонью. Ох… живой!!!

— Тихо! Сваливаем, быстро… держи, — и, пресекая мои возражения, мужчина сунул мне в руки что-то массивное, квадратное и твердое. Книга?!

На секунду я забыла обо всем:

— Как ты ее добыл?!

— На столе лежала. В камине — очистительный костер, все готово к началу ритуала, но почему-то нет никого. Не нравится мне все это, — озабоченно заметил Римус, оглядываясь вокруг и быстро поднимая оружие с какого-то убитого наемника, валявшегося в ближайшем проходе между скамьями. — Такие ритуалы в одиночку не проводят. Пойдем, — и он потянул меня в ту самую потайную дверь.

Я замешкалась всего на секунду — не знаю… откуда этот глупый героизм, или что оно вообще было. Но я не смогла просто так все бросить и бежать — Николет по-прежнему лежала без чувств чуть ли не под ногами сражающихся мужчин, и Марион, всхлипывая от страха, все еще цеплялась за меня, как утопающая за соломинку. И…

— Пля! — вдруг рявкнул Римус. И в то же мгновение в стену прямо возле моего лица вонзился арбалетный болт. Пока я, как загипнотизированная, смотрела на дрожащее чуть ли не в сантиметре от моего носа оперение короткой толстой стрелы, крыс с матом оттолкнул меня в сторону и ломанулся куда-то в темноту.

И тут внезапно прошел паралич у Марион. Она уже несколько секунд напряженно таращилась на бой и вдруг завопила чуть ли не в ухо мне, как безумная баньши:

— Не-ет!

Все так быстро случилось, я только моргнула и лишь потом осознала, что произошло.

Валентайн уже добил своего последнего врага, в часовне стало почти тихо, и герцог как раз развернулся в сторону алтаря, оглядываясь по сторонам, когда за его спиной на верхней галерее, опоясывающей всю часовню по периметру, что-то блеснуло и раздался громкий щелчок. Я такой в тире слышала, когда там стреляли из арбалета…

Я даже не успела ужаснуться, когда мимо меня с безумным криком мелькнула щуплая девичья фигурка. Марион в мгновение ока пролетела те несколько шагов, что отделяли ее от герцога, и почти упала на него сзади, прикрывая своим телом от арбалетного болта. И в ту же секунду на галерее кто-то испуганно заорал и через перила начало падать чье-то тело. Похоже, Римус добрался до стрелка, но поздно…

Все словно замерло на одно бесконечное мгновение, я четко слышала этот невообразимо жуткий звук, с которым болт вошел в тело девчонки. Валентайн еще только оборачивался, когда Марион стала сползать на пол, широко открытыми глазами глядя ему прямо в лицо.

— Нет… не тебя… только не тебя… — прошептала она почти бессвязно.

— Дура!.. — выдохнул Валентайн, подхватывая падающую девушку. — Зачем?…

— Потому что люблю, — вдруг бледно улыбнулась Марион, повисая у него на руках. — Это ты — дурак, если не понял.

У него на секунду стало такое лицо… то ли растерянное, то ли даже испуганное. Но Валентайн быстро опомнился:

— Любит она… Еще вчера куклы тебе дарил, а тут ты мне про любовь!..