— Лайор вас ждет и собирается убить! — почти прокричала девушка, буквально пролететая несколько шагов и почти без сил повисая на Валентайне.

Герцог почти машинально подхватил свою невесту за талию, а потом так же инстинктивно заглянул в ее расхристанное декольте. И, наконец, вполне осознанно удивленно выгнул бровь.

Похоже, неожиданный огонь в девчонке, пусть он даже просто был результатом испуга, его зацепил. Еще бы, ведь Марион так явно волновалась за него. Это любому приятно.

— Чем же я так не угодил твоему брату? — мрачно пробурчал Валентайн. — Ладно, в тот лаз откуда ты вылезла, пройти можно?

— С Николет все в порядке? — спросила я торопливо, нехотя отстраняясь от Римуса и подходя ближе. Очень вдруг жалко стало смотреть на бледного как смерть Аллистера, который, похоже, боялся задать этот вопрос и только бессильно сжимал кулаки добела.

— Она жива и в сознании, но очень напугана. И вот-вот станет женой Лайора… Вы должны это предотвратить! Ведь они ненавидят друг друга…

— Да я бы тоже козлину эту ненавидела, прости господи, — пробурчала я. Но меня уже никто не слушал, потому что Марион продолжала торопливо закладывать брата:

— Лайор сошел с ума… — девчонка чуть не плакала, но явно старалась держаться, только зябко куталась в свой куцый обтрепанный плащик. Даже не плащик вовсе — она, похоже, оторвала где-то занавеску и попыталась в нее завернуться.

Но при этом Марион довольно решительно схватила Валентайна за руку, потянув за собой в те самые кусты, из которых выскочила.

— И мама его поддерживает. Мой брат уже несколько месяцев ни о чем не может говорить, кроме герцогства, его доходов, того, как надо правильно ими распоряжаться, словно он уже сам герцог… И… и он тебя ненавидит, — как то устало закончила она. — Особенно за то, что ты тянешь со свадьбой.

Тут девушка вдруг на секунду приостановилась, криво усмехнулась и с легким вызовом посмотрела прямо в глаза Валентайну.

— Как ты смеешь не зачать мне наследника по команде и не умереть после этого, оставив Лайора опекуном при юном герцоге.

Мы с Римусом и Аллистером тоже невольно притормозили, потому что шли за этой парочкой следом. И, глянув на решительно выдвинутый подбородок Марион, на то, как она подчеркнуто ровно держит спину и прямо смотрит на Валентайна, я подумала, что герцог будет последним идиотом, если упустит эту девчонку.

— А когда понял, что так и не дождется, решил ускорить события? — Валентайн сжал зубы и резко встряхнул головой. — Но Николь… даже если она родит ему сына… Он же все равно не сможет ни на что претендовать, пока я жив.

— Именно, пока ты жив, — Марион вдруг поежилась и зябко обняла себя за плечи, а я подумала, что ночь и правда прохладная, а она в тонкой тряпке поверх еще одной тонкой тряпки. И босиком! Ох, блин, не заметила сразу…

Валентайн тоже словно очнулся, заметил, что его невеста дрожит и поджимает лапки, как озябший котенок, впечатлился, мгновенно скинул собственный плащ, укутал девчонку и одним движением подхватил ее на руки.

— Показывай, куда идти.

Марион привела нас не к черному ходу, а прямо-таки к крысиному лазу. Когда-то, видимо, на этом месте тек ручей, потом его берега разровняли и прямо над бегущей водой построили большой донжон, окружили его зубчатой стеной, а непокорную водную жилку загнали под землю, да еще и перегородили железными решетками там, где он выливался из-под мощной каменной кладки.

Пришлось лезть в воду, и я поняла, почему Марион так тряслась: она к нам уже мокрая прибежала. В темном стоке у самого края решетки проржавело несколько прутьев, и она как-то умудрилась расшатать один из них, чтобы протиснуться в узкую дыру.

— У вас сил больше, так что…

Могла и не продолжать, вырвавшийся вперед Аллистер просто оторвал половину решетки нафиг, почти без усилия, кажется, если не обращать внимания на буграми вздувшиеся под мокрой рубашкой мышцы. И куцая спасательная экспедиция проникла в замок врага.

— Нам надо в часовню, когда я уходила, там готовились к церемонии венчания, — торопливо поведала невеста герцога, наскоро отжимая подол и уже не обращая внимания на то, что неприлично при мужчинах показывать коленки. — Николет еще ребенок, она не должна пострадать. Идемте, времени совсем нет!

Аллистер было рванул первый, но Валентайн успел поймать его за плечо и как-то очень весомо посмотреть в глаза. Потом герцог снова подхватил Марион на руки, даже не спрашивая ее мнения, и решительно пошел вперед. Мы с его секретарем устремились следом, а Римус замыкал шествие.

Несколько пустых коридоров промелькнули так быстро, что я почти их не заметила, но на очередном повороте Марион вдруг вцепилась в рубашку Валентайна и заставила его остановиться. Мы тоже послушно замерли, слушая, как по соседнему проходу марширует несколько десятков ног.

— Прости… — Аллистер вдруг наклонился ко мне и зашептал: — Твоя книга… та, которую прятала Николь… Я забрал ее, надеясь, что смогу надежнее сохранить. Но теперь она в руках кого-то из наемников Лайора, в рясе и капюшоне. Он отнял ее у меня, пока я валялся почти без сознания. Но и он же перебинтовал мне голову. Странный тип…

Сердце ухнуло, дернулось и провалилось куда-то в желудок. Что?!

— Очистителей нельзя нанять, они — фанатики, и для них деньги не имеют значения. И только полный псих может добровольно с ними связаться, — пробурчал за моей спиной Римус. — Но если книга у них, значит, все… Сожгли…

«Отвлеки их, я отстану и попробую найти и спасти твою книгу, если это возможно».

Как я не умерла там на месте от ужаса — не знаю. Меня чуть на части не порвало от совсем разных чувств: было до чертиков страшно, что все, дорога домой потеряна, было еще страшнее опять столкнуться с теми психами в капюшонах, было ужасно больно от мысли, что я оттолкнула Римуса ради призрачного шанса, а этот шанс исчез, и…

Было до остановки сердца жутко отпускать оборотня одного прямо в лапы фанатиков. Пожалуй, это было хуже всего.

Но я не успела ничего сделать, не успела Римуса даже окликнуть — он вдруг просто исчез. Я кожей почувствовала, что его рядом больше нет.

— Тихо… за этим поворотом дверь в часовню Создателя, и там наверняка стоит кто-то из людей брата, — Марион требовательно завошкалась на руках у Валентайна, и он послушно отпустил ее. — Я… могу их отвлечь, меня они знают.

Зубовный скрежет герцога был слышен даже мне, ну и сложная смена выражений на его лице тоже могла бы впечатлить, если бы я не думала все время о Римусе. Так или иначе, свою невесту его светлость отпустил и взялся за меч.

Марион наскоро поправила свой наряд — в смысле, сделала так, словно она не один раз проскакала с нами по кустам, а раз десять туда-обратно, — и с артистическим стоном престарелого привидения выпала из-за угла чуть ли не под ноги стражникам, заставив их дернуться от неожиданности.