врезаюсь лицом в землю. Чьи-то пальцы моментально вцепляются в плечо, рывком поднимая вверх. Хочу подняться в полный рост, но неизвестный сразу надавливает, заставляя встать на колени.

Морщась от боли в голове и затёкших мышцах, в которые хлынула кровь, осматриваюсь.

Метрах в семи левее меня — Диана. Почти рядом с ней, стоящий на коленях Георг, чья лысая голова залита кровью. Стоит повернуть голову направо, как вижу мелкого карлика, что со скорбным выражением лица тоже стоит на коленях. А вот и Аннет — комбинезон на девушке расстёгнут, грудь вывалена наружу, в глазах мрачная ненависть ко всему живому.

Хорошая новость в том, что все живы. Плохая — это вряд ли надолго.

Вокруг не меньше сотни местных. Молодых мужчин, правда, немного. Если считать тех, кто находится в поле зрения — около пары десятков. Остальные — женщины и старики.

Собравшиеся образуют плотное кольцо вокруг небольшой площади. А прямо передо мной бревенчатая постройка. Перед самим домом имеется открытое пространство — что-то вроде грубо сделанной веранды, на которой развешаны черепа и конструкции из костей. Среди последних сразу десяток напоминающих по внешнему виду солнце.

Открывается дверь и на веранде появляется плотно сбитый старик с мощной фигурой. Из одежды только шорты, сделанные из обрезанной части комбинезона, на лице полосы красной краски, а в правой руке громадная кость, на которую он демонстративно опирается.

Когда делает несколько шагов вперёд, понимаю, что не так уж он и стар. Максимум лет сорок, может, чуть больше. Просто отрастил себе средней длины бороду и длинные волосы.

Выйдя на площадь, поднимает руку со сжатой в ней массивной костью и гомон сразу стихает. А вот он сам начинает кричать.

— Этой ночью, к нам прилетела птица. Эрион отправил посыльного в Озёрный край, чтобы договориться о союзе. Тот самый Эрион, что ещё никогда и никому не делал таких предложений!

По толпе прокатывается вал изумлённого шёпота, а их лидер внезапно вскидывает левую руку, откуда вываливается круглая хреновина, висящая на цепочке.

— В знак своих намерений, Эрион передал мне Слезу Ангела! А сегодня наши славные воины убили Ферца! Того самого, что годами не давал Озёрному краю спокойно жить! А значит, будет и вторая Слеза!

Теперь местные вовсе взрываются восторженными воплями. Глава деревни ждёт, пока они стихнут и продолжает.

— В наших руках Падший Ангел, за которого Эрион готов отдать куда больше. Утром мы передадим эту синеглазую суку в его руки, получив обещанное. И поверьте мне, совсем скоро слава Озёрного края донесётся до каждого уголка этой земли! Гоблины и Старшие будут бояться нас, а Город желать видеть своими гостями! И каждый житель деревни будет жрать столько, сколько хочет!

Толпа не просто восторгается — она едва ли не бьётся в экстазе. Похоже, еда — это их больная тема.

Я же впиваюсь взглядом в круглую штуку, которую лидер деревни по-прежнем сжимает в левой руке. Он её уже использовал? Или содержимое осталось нетронутым?

Внутренне усмехаюсь собственным мыслям. Какая сейчас разница? Я связан и стою на коленях, вокруг полно вооружённых людей и нет ни единого шанса выбраться — мой мозг настолько отчаялся, что перестал подбрасывать даже абсолютно безумные идеи.

Глава озёрной деревни машет рукой и к нему шагают двое мужчин, которые тащат под руки Диану. Сначала пытаюсь оценить состояние блондинки, а потом взгляд цепляется за оружие на поясе одного из местных.

Урановый стержень ему в ухо! Это обрез? А рядом висит ручная граната? Нет, две гранаты. У второго вообще имеется кобура с торчащей оттуда рукоятью пистолета. Огнестрел тут всё же имеется. Жаль, что не в моих руках.

Одетый только в шорты мужчина ещё раз поднимает руку со своей “тростью” и несколько секунд ждёт, пока крики утихнут. Снова принимается кричать.

— Но Эриону нужно лишь сердце Падшего Ангела. Ему нет никакого дела до её состояния. А значит, сегодня каждый нас из нас сможет ощутить нежность ангельской плоти. Всунуть ей в каждую дырку и полапать за каждое место! Озёрный край надолго запомнит эту ночь!

Местные орут, заставляя меня поморщиться от головной боли, а воины рывком ставят блондинку на ноги. Один разрезает путы на её сведённых за спиной руках, а второй расстёгивает и сдирает комбинезон.

Ещё двое мужчин притаскивают откуда-то сбоку широкий невысокий стол, к которому приколочена меховая шкура. Через пару секунд, они в четыре пары рук забрасывают на него Диану, сразу же стягивая её верхние конечности в прежнем положении.

Перехватываю затравленный взгляд девушки, которым она окидывает толпу. Скриплю зубами от сдерживаемой ярости. Мысль о том, что добрая сотня мужиков будут всю ночь трахать синеглазку, моему мозгу не слишком нравится. Хотя мы вроде не так давно, и уж точно не тесно знакомы.

Лидер поселения подходит ближе и прислоняет к столу свою трость. Схватившись пальцами за колени, разводит её ноги и подтягивает ближе к себе, видимо собираясь первым опробовать “ангельскую плоть”.

Жители деревни затихают, жадно наблюдая за зрелищем. А в следующее мгновение тишина разрезает громкий голос Толба.

— А отросток у тебя встанет дедуля? Толб думает, ты староват для таких развлечений. Толб смотрит на твою спину и боится, что она переломится. Ещё Толб говорит, что ты сегодня умрёшь. Толб говорит, вы все сегодня умрёте!

Глава XVI

Слева от меня изумлённо охает кто-то из местных, по толпе прокатывается вал негодующих голосов. Сам лидер деревни, на момент замерев, тянет пальцы к шортам. А в воздухе снова звучит звонкий голос карлика.

— Эй! Толб говорит, ты трогаешь его добычу. Толб отрежет твой отросток, зажарит и съест у тебя на глазах! Перекусит между обедом и ужином, на большее там мяса всё равно не хватит!

Звук удара. Ещё один. Зеленокожий, что-то вереща, врезается мне в спину. Получает ещё несколько пинков по рёбрам, после чего затихает.

Упирается прямо в меня и я уже собираюсь сдвинуться, но тут внезапно чувствую, как Толб сползает головой чуть в сторону. Вроде как случайно, но в итоге его лицо оказывается как раз около пут, которыми стянуты мои руки. А ещё через секунды зубы цепляют кожу запястья. Ощущения совсем слабые — конечности сильно затекли за время дороги, но я уверен, что гоблин пытается перегрызть самопальные стяжки.

— Надуть и взорвать! Мелкий прав!