Кин соскочил на землю, присел рядом с ней на корточки и нахмурился, заботливо разглядывая ее.

– Алекса?

Она не ответила. Подхватив ее на руки, он стал искать укрытие от ливня. Не найдя ничего лучшего, он скорчился под деревом – осейджи считали, что молния дважды в одно место не бьет. Запах обожженной коры наполнял ноздри. Кин прижал к себе Алексу и попытался прикрыть собой ее голову. Он ждал, пока к ней вернется сознание. Потом откинул ее лицо назад, вытер с него грязь и улыбнулся…

– Ты просто притягиваешь к себе неприятности, правда, милая? – пробормотал он, проводя пальцем по ее губам.

Кин не мог устоять перед искушением поцеловать ее. Она была слишком желанной, и последние два дня он вел безнадежную битву с самим собой, ненавидя себя за то, что продолжает хотеть ее. Что, что в ней такого, что так зачаровало его? Кин смотрел на тонкие, безупречные черты и здоровый цвет лица, и его выражение начало смягчаться. Пальцы зарылись в мокрые шелковистые пряли, обрамлявшие голову, и упивались этим ощущением.

Ресницы Алексы затрепетали, она открыла глаза, будто разбуженная прекрасным принцем. В глазах расплывалось, в голове шумело и кружилось… Она робко подняла руку и провела пальцами по его щеке, ощутив густую бороду. Слабая улыбка промелькнула на губах Апексы, озарив бледное лицо.

– Уж не дьявол ли это? – В тихом голосе явно слышался смешок. – Неужели я наконец умерла и попала в ад?

Ответный смешок вырвался из его груди.

– Да, думаю, с твоей точки зрения, я дьявол и есть. Я был немного не в духе последнее время.

Алекса согласно кивнула.

– Да, а я вела себя как настоящая ведьма, – стеснительно ответила она.

– Что ж, тогда, пожалуй, мы вполне заслуживаем друг друга, – проскрипел Кин.

Его губы прижались так нежно, что Алекса вздохнула. У нее не было ни малейшего желания покидать защиту его рук и встречаться лицом к лицу с ливнем и ветром. Поцелуй его не прерывался, и сердце Алексы подпрыгнуло и заколотилось, как кузнечный молот по наковальне. Рука его будто невзначай замешкалась на ее бедре. Все то, что тихо кипело внутри, мгновенно выплеснулось наружу. Алекса поняла, что не может противиться ощущениям, что побежали по ее коже. Никакая логика не могла противостоять восхитительным чувствам, что следовали за ласкающей рукой Кина. Неистовые, сводящие с ума впечатления охватили все тело, обнажив каждый нерв, заставив ее дрожать от предвкушения того момента, когда время остановится и они с Кином сольются в единое целое.

И еще один стон сорвался с трепещущих губ, когда теплое дыхание Кина проползло по ее коже, а губы поочередно нежно обняли розовые бутоны грудей и дразнили, дразнили их до упругой твердости. Алекса выгнулась навстречу его смелым ласкам и огненным поцелуям, жаждая слиться с ним и скорее забыть все трагедии и горести. Она хотела удрать от реальности, взлететь к небесам в руках единственного мужчины, который в силах был заставить весь мир померкнуть и исчезнуть.

– Господи, женщина, – прошептал Кин голосом, дрожащим от едва сдерживаемой страсти. – Если это и правда ад, то у мстя пег ни малейшею желания покидать его… или тебя. Я хочу тебя, какие бы последствия ни ждали йотом. Я никогда не успокоюсь, пока ты снова не будешь моей.

Алекса слышала его слова, но не сразу поняла их смысл. Она не понимала, что за странное заклятие он наложил па нее. Чувства перестали повиноваться ей, она не могла справиться со своим желанием. Тело ее казалось, жило собственной жизнью, обладало собственной, не подчиняющейся ей волей.

Она откровенно, бесстыдно протянула руку и прикоснулась к нему, заново открывая каждый дюйм его тела, изумляясь силе его отопка. Пальцы ее погладили темные волосы на груди, ощутили биение его сердца. Алекса наклонилась, накрыв его водопадом черных шелковистых волос, спрятав от бури, которая бешено завывала вокруг них. Она не видела ничего, кроме желания в его глазах, и не хотела ничего больше. Мир начинался и заканчивался в круге его рук, защищавших ее от боли и мучений. Бедное сердце Алексы! Сейчас, в эти мгновения, не существовало ничего и никого, кроме них двоих, и она знала, что в этот раз не может удрать.

Алекса мягко улыбнулась и провела кончиками пальцев по его животу, ощутив, как напряглись мышцы от ее нежного возбуждающего прикосновения.

– Мне так нравится трогать тебя, – призналась она и наклонилась над ним, захватив инициативу. Язык ее нежно запорхал по его губам, прося, требуя впустить его внутрь.

И хотя Кин не привык позволять женщине вести в любовной игре, он был совершенно бессилен противостоять Алексе. Ее губы нежно касались его плоти, как грациозные бабочки, и каждое новое легкое касание разжигало и новый огонь.

Наконец он не мог больше терпеть этих искусных пыток. Дразнящие поцелуи и смелые прикосновения Алексы довели его до безумного голода, до изнеможения. Он повернул ее на спину, не обращая внимания на яростный ветер и хлещущий ливень.

И вот их губы соприкоснулись, а тела слились в единое целое. Кин проник глубоко в нее. Яростные толчки сотрясали Алексу в попытках достичь недостижимой близости. Страсть росла и превращалась в неописуемое наслаждение.

Алекса почувствовала, что теряет всякий контроль над собой. Грозовые эмоции подхватили и понесли их над землей. Она жила и умирала, задыхалась, не зная, сможет ли вытерпеть это невыносимое ощущение близости и нежности.

И когда за яростным штормом последовал штиль, Алекса поняла, что такое удовлетворение. Они медленно плыли на волнах убывающей страсти, возвращаясь к реальности. Ей трудно было назвать чувства, охватившие се существо, но они были такими теплыми, такими невозможно нежными, что она сомневалась, удастся ли ей когда-либо снова пережить их. Алекса знала, что сейчас, под проливным дождем, в бешеной буре, открыла запретный мир по ту сторону горизонта.

Таинственная улыбка поползла по ее губам, ресницы затрепетали, и глаза увидели радугу, раскинувшуюся над ними. Но Алекса знала, что видела более захватывающую дух красоту, не открывая глаз и не покидая кольца сильных рук Кина.

Он взглянул вниз, заметил, как заискрилось серебро ее глаз, и нахмурился.

– О чем ты думаешь, Алекса? – спросил он голосом, еще хриплым от только что пережитых мгновений страсти.

Алекса нежно разгладила складку на его лбу.

– Боюсь, это нечто серьезное, очень серьезное, – вслух подумала она.

Кин с удивлением взглянул на нее.

– И это… – попытался он подтолкнуть ее.

Она отбросила со лба спутанные волосы и одарила его очаровательной улыбкой.

– Нет, эту мысль невозможно оформить в слово. К тому же она только мелькнула и исчезла… – И она беззаботно пожала плечами.

И Кин не мог противиться искушению вернуть эту заразительную улыбку, хотя ему хотелось знать, что же такое происходит в ее хорошенькой головке. Он с легкостью готов был представить себе, что скажет все племя осейджей, узнай оно о его выходке. Мог предсказать комментарий Клинта, когда вернется в Сент-Луис в компании Алексы, но прочесть ее мысли, увы, было ему не под силу. В какой-то момент он делал вид, что может предвидеть ее действия, но этот момент приходил и уходил, а действия оказывались вовсе не теми, что он полагал. Совершенно очевидно, ему не был пожалован дар предвидения, и он отдал бы руку, чтобы узнать, о чем же она думает и куда его самого доведет одержимость этой женщиной.